Как Дюма сказал правду о дворянине XVI века

Обычно принято говорить, что Александр Дюма основательно приукрашивал действительность. Что делать — в той или иной степени это делают абсолютно все писатели. Если бы прошлое описывалось в точности таким, как оно было — уверяю, никто бы не захотел это читать (кроме специалистов, конечно). Для человека современности это было бы слишком неприятно — даже с учетом всех потрясений современности.

И все же Дюма периодически описывал человека прошлого довольно правдиво, но читатели обычно этого не замечают.

Почему?

Потому что для многих явлений Дюма умел подбирать очень деликатные слова, и до читателей не всегда доходило, что он имел в виду. К тому же читатели Дюма чаще всего молодые — для понимания прочитанного им просто не хватает знания жизни.

Да, благородные дворяне, идеальные персонажи, как уверяют многие читатели. Все только белое или черное. Романтика!

О том, насколько неидеален, к примеру, Бюсси, я уже неоднократно писала. Но ведь столь же неидеальны и другие. Все они в крапинку.

Помните благородного героя романа "Сорок Пять" герцога де Жуаеза? Адмирала, любимца короля Генриха Третьего и старшего брата юного графа Анри дю Бушажа, влюбленного в Диану де Монсоро. Естественно, влюбленного безответно.

О Жуаезе обычно говорят, как о еще одном идеальном персонаже. С первого взгляда, он таким и является — любящий брат, человек, верный королю, герой на поле брани...

Вот только как любящий брат он свято уверен, что любая женщина должна немедленно ответить на чувства его младшего брата. Что — у нее может быть другое мнение? Она может не обратить внимание на его брата? Да как она смеет?!!

Да, именно так. С точки зрения дворянина и вельможи, благородная дама не имеет права отвергать влюбленного бездельника — это жестокость и безнравственность, которая заслуживает наказания.

И этот замечательный человек рассказывает своему младшему брату, как надо поступать с такими женщинами:

— И — бог ты мой! — это как раз тот случай, когда можно воспользоваться своей силой и властью, воспользоваться для самозащиты, а отнюдь не нападая. Клянусь самим дьяволом, Анри, скажу тебе, что на твоем месте я бы приступом взял дом этой женщины, я бы взял ее себе, как ее дом, а затем, когда, по примеру всех побежденных людей, становящихся перед победителем такими же смиренными, какими они были яростными до борьбы, она бы сама обвила руками твою шею со словами: "Анри, я тебя обожаю!", - тогда бы я оттолкнул ее и ответил ей: "Прекрасная сударыня, теперь ваша очередь, я достаточно страдал, теперь пострадайте и вы".

Анри схватил брата за руку.

— Ты сам не веришь ни одному слову из того, что говоришь, Жуаез, — сказал он.

— Верю, клянусь душой.

— Ты, такой добрый, великодушный!

— Быть великодушным с бессердечными людьми значит дурачить самого себя.

— О Жуаез, Жуаез, ты не знаешь этой женщины.

— Тысяча демонов! Да я и не хочу ее знать.

— Почему?

— Потому что она вынудила бы меня совершить то, что другие назвали бы преступлением, но что я считаю актом справедливого возмездия.

Вы поняли, что предлагал сделать этот идеальный герой?

Так вот — здесь Дюма и показал подлинного дворянина XVI века — во всей красе и прелести. Человека, который знает только свои прихоти и в принципе не понимает значение слова "нет". Разница между литературным персонажем и реальным дворянином эпохи заключается только в том, что реальный деятель не ограничивался словами, а совершал все то, о чем говорил литературный Жуаез.

Но, удивительное дело, в глазах многих Жуаез остается идеальным героем, а Дюма писателем, который рассказывает нам красивые сказки. Но все же признайте, что Дюма передавал нравы прошедших эпох гораздо реальнее, чем об этом принято думать.