Следы на воде 7

Раз уж начал про казаков, то нужно это как-то завершить. В прошлый раз я вроде бы достаточно убедил, что казаки – это не только скачки по степи, но и плавание по воде. Причём по воде очень разной. Можно и по кундракам блукать, а можно и в море выходить. Чёрное море при этом не одно. Второе серьёзное – Каспийское море. И здесь местами много сложнее, чем на Чёрном. Дело в том, что северная часть Каспия очень мелководная (относительно) и волна там «плохая» – короткая, крутая и нерегулярная (на Ладогу похоже). К тому же Каспий зимой замерзает. Ко всем прелестям Каспий окружён степями, которые правильнее назвать пустынями. То есть обстановка здесь сложная даже сама по себе. А теперь добавьте сюда множество государственных образований во все времена с постоянной сменой главных силовых центров, и будет понятно, что плавать здесь успешно могут немногие. В 17 веке среди этих немногих хорошо запомнилось людям одно имя. Помните грозный рык: «Сарынь на кичку!»? Да, это он – Степан Тимофеевич Разин. 

Вот интересная деталь. У нас в Астрахани с памятниками в общем всё в порядке. То есть имеется памятники Ленину, папе Ленина, Кирову, Петру 1, Гейдару Алиеву, вобле... даже князю Владимиру есть памятник зачем-то, хотя он в наших краях никогда не был. Но нет памятников ни Пугачёву, ни Разину. Причём даже в советские времена вопрос о таких памятниках не ставился. Улицы такие есть на окраинах. Я вот всё думал – а почему? Вот Курмангазы особо никто не читал, но памятник ему есть: 

И Омару Хайяму есть... да что там говорить, даже вот такие есть: 

И вот такой тоже есть: 

Всё это скульптуры «вообще» – без особого назначения, и без какой-то особой «привязке» к собственно Астрахани: 

А в самом центре города, в самом торжественном его месте, так вообще нонешние власти поставили вот это: 

А ещё вот это непонятное чудовище: 

Там ещё такие же есть. Им уже понапридумывали всякие очень нелицеприятные народные названия. Вообще не понятно, что это и к чему, хотя известно, что «надуло с Питера». Может они там с Голландии посылку получили и с нашей администрацией вместе опробовали? То есть с бронзой вообще-то всё в порядке, но на Разина с Пугачёвым как-то не хватает-таки. И даже народные песни про «...забор-теё-бросает-внабежа-вшую волну» тоже ни в чём правителей наших не убеждает. Мне думается, что их и не будет никогда. Ведь сейчас, если почитать про Разина в одном месте, то он – герой, а в другом – кровавый убивец. Сначала ничего не ясно, но потом понимаешь, что эти ребята сами по себе не были ни тем, ни другим. Точнее властям не важно, кем они были. Для них главное, что оба этих человека олицетворяют АНТИВЛАСТЬ. А вот это им не простит никто и никогда. Заметте... казакам памятник вообще-то есть. Но – «правильным» казакам. Вот он: 

Ну, и ладно. Память, она ведь от памятников мало зависит. Она часто живёт по своим законам. Поэтому без всяких памятников Разина будут помнить. Даже лучше будут помнить, если памятников не будет. И не важно даже, какой он был на самом деле. Он ведь у каждого свой, этот самый Разин. Но с одним спорить никто не будет – крутой был мужик! Для меня же ещё очень важно, что мореплаватель он был очень серьёзный. Он, со своими ребятами плавал не только по Волге, но и по всему Седому Каспию прошёлся в 1668 году. Да так прошёлся, что до сих пор вспоминают его Каспийский поход. Всё было против казаков в этом походе, и природа была среди главных противников. Сама Астрахань в те времена выглядела по Витсену вот так: 

А вот это Астрахань по Яну Стрюйсу: 

Как видите художники не смогли не изобразить на воде суда. Именно так видели Астрахань казаки Разина. А видели они её именно с воды. Сейчас часто можно встретить описание всяких непотребств, которые совершали казаки во время своего плавания. Рассказывают про набеги, про грабежи. Как бы – да. Были набеги и грабежи были. Но почему же никто не вспоминает, а так ли были чистоплотны те, на кого нападали казаки? Чего это вдруг у этих благородных возмущателей враз отшибло память? Почему никто не вспоминает про то, как все эти мелкие и крупные властители сами «чистили карманы» у «неправильных» купцов? Почему забывают про то, что рабство в этих местах ещё не стало экзотикой? Разин предлагал свои услуги, как военной силы, этим людям? Да. Но ведь переговоры с ним вели. В гости приглашали. И кто из двух сторон проявил больше подлости и коварства – большой вопрос. Зато известно, что к Разину присоединились в походе и одно подразделение стрельцов и часть освобождённых разинцами православных рабов. Нигде особо не сосредотачивают внимание на том, что и наши власти к Разину относились не просто. Ведь в Астрахань его впустили без особых вопросов. Разин просто отдал пушки (не все – только часть). Что там при этом получил воевода Прозоровский – вообще никто не обсуждает. Да и не важно это. Главное в том, что, пропустив вольницу в город, власти продемонстрировали свою заинтересованность в её существовании. То есть казачья вольница была не просто бандитско-пиратской шайкой, как это пытаются сейчас представить. Они были составной частью политики внутренней и внешней. 

Ну, и ладно по большому счёту. Я ведь здесь не про политику, а про «Стеньки Разина челны» вообще-то. Что же с ними тут творилось? То есть про Низовское судостроение. И вот здесь на первое место выступают два источника, две составные части этого феномена. Держатся оба источника на одном основании – полном отсутствии сырья для этого самого судостроения. Отсюда вытекает отсутствие собственных традиций оного в наших местах. То есть оно не могло развиваться по объективным причинам в качестве чего-то присущего только данной местности и никакой другой. То есть речь идёт о прототипах. Прототипы приплывали с верховьев Волги в виде ушкуйников, но это были весьма давние времена. Приплывали с юга – это были асламки, про которые я в прошлый раз писал и ещё киржимы – те же асламки, но поменьше. Упоминаются и другие названия кораблей шахского флота. А ещё они добирались сюда вместе с основным поставщиком идей и с основным Заказчиком, по большому счёту – с военными. А их представляли главным образом казаки. Даже государственные строевые стрелецкие части пользовались теми же судами, что и казаки. В связи со сложной политической обстановкой каких-то регулярных поставок здесь ждать не приходилось, а флот нужно было ремонтировать, как минимум, а лучше – строить. Поэтому строителями выступали всё те же казаки. А у них учителя известны – Воронеж. Отсюда и родство конструкций.

Есть ещё одно исключение. Если на Дону с долблёными трубами было плохо и всё хуже, то здесь с теми долблёнками было совсем никак. Поэтому эпоха наборных судов в низовьях наступила куда раньше, чем на благодатном лесном севере нашей страны. «Законодателями мод» в деле строительства выступили казаки. То есть основой конструкции выступили те самые «будары от казны», которые я упоминал в предыдущей заметочке. Как они выглядели – тоже вопрос открытый. Картинки, конечно, найти можно, но нарисованы они дилетантами без подробностей по принципу «я так вижу». Вот, например, как видят «будару»: 

А теперь вспомним, что казаки плавали на «бударах от казны». То есть вот это и есть лодка казаков. Правильно? Нет. Там же находим ещё одну картинку с надписью «казачья лодка»: 

Ещё интереснее станет, если попытаться рассмотреть особенности конструкции этих судов. Получается, что на «бударе» ахтерштевень сделан почти вертикальным с креплением к нему руля, а вот на «казачьей лодке» без названия стоит какое-то странное перекошённое рулевое весло с непонятным креплением. То есть обе лодки «похожи», но обе – плохо обоснованные домыслы. И другого трудно здесь ждать. Тем более, что какого-то канона или ГОСТа в общем-то не было. Были общие традиции. На них наложились особенности эксплуатации. Первично это были боевые, грузопассажирские, по сути, корабли. С учётом отсутствия необходимости с кем-то гоняться и жёстким требованиям к остойчивости изменилось соотношение длины к ширине в сторону уменьшения. То есть суда стали шире со временем. Потом, когда эксплуатация стала смещаться в сторону рыболовства этот процесс только усугубился. Возросли требования к малой осадке. Добавились требования к уменьшению количества материалов. То есть пришлось совершенствовать конструкцию – ведь лишнего дерева не было. Как выглядели настоящие «челны» точно – мы сейчас можем только гадать. На археологические находки вряд ли стоит рассчитывать всё по той же причине – лишнего дерева не было, поэтому использовали до конца то, что было. Сохранился рисунок Яна Стрюйза. Вот этот: 

Что сказать? Нарисовали «с душой», то есть конструктивные особенности у рисовальщика были на последнем месте. Хотя в целом что-то немного похожее на «будару»… возможно, что и «…от казны». Заметно, что очень высоко подняты штевни. Это – попытка уберечься от крутой высокой волны. Понятно, что это уже есть результат местного творчества. Ещё есть места для гребцов и есть мачта для паруса. Потом это всё совершенствовалось. То, что получилось в конце процесса сейчас известно под названием «реюшка». Вот так она выглядела: 

Сохранилось и несколько довольно скверных фотографий. Вот такие, например: 

Очень похожую картинку можно найти и у художников. Только назвали они её «косная волжская лодка»: 

Рисунок видимо рисовал кто-то с верховьев. Да и борт здесь низкий, как у речной лодки. Может и были такие, но по Каспию на ней плавать рискованно. Реюшка куда лучше приспособлена к суровым условиям. Коротковатая, очень простая, но очень прочная. Может легко ходить по крутой штормовой волне, но в то же время, благодаря плоскому участку на днище имеет очень небольшую осадку. Не боится посадки на мель. Не очень боится даже битого льда (до определённых пределов) за счёт формы корпуса. То есть в довесок к плоскому участку днища реюшка обладала ещё и округлой скулой с довольно заметным развалом бортов. Всё вместе уменьшало вероятность раздавить судно напором льда. Очень поворотливая. Обшивка вгладь с конопаткой «на отбой» и обязательным смолением. Одна или две мачты для парусов. Часто имела «закрой». Это пространство, закрытое сверху для ночёвки в любую погоду. Убежище. Что-то среднее между рубкой и палубой. Утопить реюшку было довольно сложно даже при повреждении наружной обшивки — корпус был разделён на отсеки переборками. Длина реюшки обычно 12-16 метров. 

Очень близка к исходным лодкам казаков другая лодка. Она поменьше и удлинение корпуса у неё больше, чем у реюшки. То есть она по форме корпуса ближе к казачьим чайкам. Поэтому они очень ходкие и поворотливые. Её манёвренность происходит от того, что длина лодки «по килю» намного меньше её максимальной длины. У нас была лодка длиной семь метров с гаком, легко вмещала в себя 10-12 человек. При этом в 10 лет я с ней обращался на вёслах без напряжения. И это было нормально. Эти лодки так и называли – бударками. Как маленькая будара. Их и сейчас так называют. Вот такая лодка в строительстве: 

Вот отслужившая свой век бударка: 

Вот экземпляр поменьше, но зато с рубкой и со стационарным двигателем: 

А вот это – современный стеклопластиковый потомок той самой бударки: 

На бударках плавали не только по реке, но и по морю, если не очень далеко. Вообще бударки были очень разные, несмотря на внешнюю похожесть. Были больше приспособленные для плавания в протоках, а были морские. Причём это не эпитет, а именно назначение – на таких лодках ходили в море добывать тюленя. На таких бударках было много особенностей, связанных с их особым назначением. Закрой был обязательно, как и камелёк – процесс происходил во льдах. Они не отличались рекордной длиной, но были очень широкими. Угол наклона форштевня (нос) был небольшой. Были лодки у которых на днище устраивали ещё два дополнительных «киля». Это были лыжи, по сути, и предназначались они для того, чтобы лодку силами экипажа можно было вытащить на лёд и прокатить до воды. Наружная обшивка и набор лодки – усиленные. 

Есть у меня ещё пара снимков. И вот это действительно очень интересно. Посмотрите. Когда я увидел это фото, то сразу узнал свою «родную» бударку, и… не узнал её в то же время. То есть всё на своих местах и конструкция тоже была мне известна с её особенностями, но только по рассказам деда. Он мне рисовал такие лодки, когда рассказывал, как делали бударки в старые времена, про которые он сам от своего деда только слышал. Главная видимая разница – обшивка внакрой, как у северных кижанок, и отсутствие транца. Да, чуть не забыл главное – фото прислали с Байкала. Там тоже казаки побывали, а некоторые и жить остались. Вот это фото: 

Среди описаний походов казаков – соратников Разина есть упоминание «мелких лодок» на которых вблизи берега по морю плавали. Видимо, речь шла как раз о бударках. А ещё поминали паузки и струги. Тоже либо на реке, либо на море, но вблизи берега. Это уже чисто грузовые лодки с плоским днищем и острой скулой. Ими пользовались купцы для перевозки разных товаров. Ещё такие лодки использовались на многочисленных переправах в Дельте. Никаких существенных отличий от донских конструкций в них не было. Разве что «кокоры» у нас не использовались – просто подходящих веток не было. Здесь нужно отметить, что названиям в целом не стоит обращать внимания – у одних и тех же судов в разных местах они могли быть разными. Современных потомков этих плоскодонных грузовиков нет – просто изменились материалы и технологии. Правда такую же форму корпуса имеют куласики — маленькие лодки длиной до 4 метров обычно для плавания на критическом мелководье. Их очень любят современные охотники и рыбаки.

Совсем другое дело, что о судах прикаспийских государств почти ничего не упоминается. Осталось два названия в литературе – сандалы или бусы. Однако по описанию они очень похожи на всё те же асламки. По описаниям похода получается, что разинцы весь свой рейд грабили города, торговые центры, но вот о нападения на торговые суда почему-то не упоминается. Другое дело – Волга. Там и гремел рык разинцев про «сарынь…». Это всё может означать только одно – торговля с соседями особой интенсивностью не отличалась, чего нельзя сказать о внутреннем товарообороте. Если к этому добавить информацию о том, что Разин предлагал южанам услуги своей команды и о боевых действиях против казаков со стороны шаха, то можно сделать вывод о том, что южные соседи были в то время очень заняты разборками между собой. Никто никому не доверял. Кстати, флот из 50 кораблей с 7 тысячами воинов, собранный против казаков под командованием Мамед-хана астаринского, несмотря на своё численное превосходство (у Разина было только 23 корабля и около тысячи бойцов), потерпел от разинцев сокрушительное поражение. После боя у персов осталось только три корабля, на одном из который унёс ноги Мамед-хан, бросив своего сына и дочь. Есть мнение, что в известной песне именно её имеют в виду, когда поминают про «красавицу». К тому же властителям понадобилось много времени, чтобы собрать корабли и достаточно большое количество воинов. Но уровень их подготовки всё равно оказался крайне низким – казаки потерь почти не имели. Похоже, что конфликт между южанами был серьёзным, застарелым и до конца было не близко. Только в этом случае возникли бы все эти проблемы. 

Сейчас можно сказать, что в конце 17 века до финала казачьей вольницы было ещё далеко, но уже тогда стали проявляться первые признаки взрывного роста товарооборота на водных просторах русских рек, который потребовал появления новых судов. Казаки же достойно потрудились в этом направлении, создав замечательные корабли не только для боя, но и для жизни. Оставалось совсем немного времени. Большая часть казачества будет превращена в составную часть регулярной русской армии. Это тоже пройдёт непросто. Те же яицкие казаки, самые буйные из всех, будут большей частью уничтожены центральной властью. Наступят новые времена… и в судостроении тоже. 

Продолжение следует...