Как боты стали зомбями

Представьте, что на вас наползает тень, туша, непонятно что. Дышит, хрипит, но звуков совсем не слышно, только все равно чувствуется, что тут оно, рядом, около где. Нужно идти. Может даже бежать. Хочется. По тропинке в лес густой. А в лесу дрожат хвоинки, грибы чуть светятся, а еще… глаза в темноте есть, открытые, с фиолетовым отливом и…

- У, угу.

А ладно, угу, не страшно. Продолжаем движение по тропинке. Течет по спине пот и меж лопаток как-то зябко и ощущение есть какое-то не такое, да. Вроде догоняет кто-то, но оглядываться нельзя, не. Нельзя оглядываться, никак нельзя. 

И тут оно бросается и обхватывает тулово лапами, и за затылок с шеей хватает.

- А-аа! Пусти, сука! А…

Руки вообще не вырвать, как немые. Или онемевшие? Да какая разница, не чувствую я их! Пусти, говорю. Щаз как дам!

- А-а-а!

Борюсь. А где-то по затылку мысль: а зубы-то где? Чудище старое? Но туша все равно тяжелая. Попробуем кинуть через себя. Ох и массивное, килограмм сто, не меньше. А если так? А так? Не нравится? А вот так? Были б руки, за мотню б хватанул, а так…

- А-а-а…

- Что случилось? Проснись! Проснись…

- Фу, блин.

- Приснилось?

- Вроде того…

Рук не чувствую, отлежал. Ага, сразу обе. Затылок сырой и шея мокрая, и подушка насквозь. И нет, не расскажу ничего. Чтоб не сбылось.

Насыщенный сон.

Дико хочется чувствовать все. А чувствуешь в лучшем случае людей, которые вокруг, кусок неба и отрезок дороги. Случайный куст и цветок, допросный глазок фонаря, как раз напротив, просвет туч и ночной крик птицы во всю ночь. Да и то – скорее слышишь или видишь, осязаешь. Не чувствуешь. В худшем случае, не чувствуешь даже себя. Так. Бьется и клокочет. Напоминает о своем существовании. Болит.

Или не болит.

Хуже всего.

Все мы одинаковые, суть одна. Только мозги разные. 

Кто-то старательно выкладывает пазлы и головоломки на перевернутом зеркале. Состыковывает кусочки, формируя фрагменты, и старается. По всей видимости. Ни одну картину не увидеть отчетливо. Мир – большой.

Большой букет

Размытый и цветной,

Как сон – сквозь рамку осени на стены,

Как воздух, застывающий зимой

И выкипающий из сна и перемены,

Из звука, из полета первых птиц,

Из тени, что водою плещет в вазе,

Из спин открытых и открытых лиц,

Из вязи бусин и листвы на вязе.

Беседуют беседки за стеклом

И лампы – в круге комаров и моли –

 Рассеивают желтое тепло,

Крупинки неба и крупинки соли.

*

И смерти в этом мире нет,

И нет ее нигде,

А спичка все еще шуршит,

Чтоб вспыхнуть в сером дне,

Чтоб вылететь из теплых рук,

Из короба гнезда.

Шуршащий выкрик или звук,

Спешащий в никуда.

*

Борщ, котлеты, пирожок. 

Думай больше о сказочной жизни, 

о рассвете

 в шелках и батисте, 

больше слушай других 

и молчи. 

Этот вечер и так беспокоен, 

солнце падает медленно в бездну, 

словно скатывая основу, 

а вокруг облака, 

разрисованы спелой эмалью,

 и дорога, 

что закатывает рукава, 

оторвалась от жизни

 жилетки.