Артбук по миру СМ. Кунсайт.

Продолжаю делиться героями из артбука по нашим с Aleteya фанфикам по вселенной Сейлор Мун)

Кунсайт — Первый Ши Тенно Терры, Лорд Льда.

Помимо ледяной стихии может управлять пространством.

Последний представитель аристократического рода Севера. В раннем детстве был чудом спасен из разрушенного замка, где погибли все его родные.

Воспитанник прежнего короля — отца Эндимиона. Безмерно предан принцу и является его правой рукой.

Суровый и холодный, он выше всего ставит честь и не терпит лжи и притворства. Способен нагнать страх как на любого нерадивого чиновника, так и на придворных, невзирая на степень знатности их рода.

Свои чувства прячет под ледяной броней, позволяя видеть их лишь возлюбленной и друзьям.

Всегда берет на себя ответственность за своих младших друзей и стремится к излишнему контролю происходящего.

Цитата из "Одного вздоха до рассвета":

— На самом деле мы все точно знали, на что идем, — ровно говорит он. Я имею в виду тогда, когда приняли условия Берилл. Знали, хотя друг другу в этом не признавались… да и себе, пожалуй, тоже. Признать означало сдаться раньше самого поражения, а уж чего мы никогда не делали, так этого. Хотя… — губы на миг искажаются усмешкой, сухой, как трещина, — …то сражение было из тех, которые выиграть невозможно. И все мы в глубине души прекрасно знали это.

— Тогда почему? — она говорит тихо, почти беззвучно, она не шевелится, только блики солнца играют в зрачках. — Из-за… нас?..

— Из-за нас, — невесело улыбается Первый Лорд. — Говорю же, мы никогда в жизни не отступали. Ни перед чем. Упрямство, если хочешь. Правда, именно оно не раз спасало нам жизнь там, где, казалось, спасать было уже нечего. И мы привыкли идти до конца, потому что кто знает… — Он вдруг коротко, сухо смеется. — Хотя вру я сейчас, конечно же. Все мы знали. Знали, что теряем свои имена, свой мир, свою честь. — Он опускает голову, потом поднимает вновь. Серые глаза мерцают талым снегом. — Мы знали, что теряем все. Навсегда. Знали, что нет никакой надежды.

— Никакой надежды? — эхом шепчет она.

— Кроме разве что надежды на скорую смерть. Прости, Золотая, я знаю, что говорю. Мы много раз видели, во что Металлия превращает людей, и стать такими же… — Он отворачивается, смотря в сторону. — Правда, мы рассчитывали, что успеем сохранить каплю рассудка, чтобы прикончить эту тварь. Сил на это у нас бы хватило, а жить дальше мы не рассчитывали. По крайней мере, надеялись, что так будет.

— Надеялись? — Голос Венеры рвется, как небрежно спряденная нить. — Смерть — это надежда?!

— Иногда жизнь бывает куда худшей альтернативой, милая.

Горячие пальцы сжимают его ладонь чуть не до боли, но лицо остается спокойным.

— Почему вы были так уверены, что смогли бы справиться в одиночку? — вдруг спрашивает она.

— Джед рассчитал. После этого ультиматума Берилл дала нам время… на размышления, как она сказала. Ну, сама понимаешь, о чем мы тогда размышляли. Фактически у нас был только один выбор — какой смертью мы пожелаем умереть. Ну и наш умник нашел наиболее, как он выразился, целесообразную. — Кунсайт улыбается, на сей раз почти по-настоящему. — Никогда не забуду, каким он спокойным был тогда. Просто удивительно. И даже не поленился переписать все расчеты набело и привести в порядок текущие документы. Стыдно это, говорил, дела в беспорядке оставлять. А ведь знал, что уже в свой кабинет не вернется. Уж он-то совершенно точно знал.

— Почему?..

— Согласно его расчетам, мы смогли бы стереть Металлию полностью, если бы выкачали до предела энергию собственных стихий. Фактически, стали бы ими на какое-то время. Разумеется, никто не колебался… но только Джед знал, что подобное полностью разрушило бы нас, не сохранив даже личности. Он сказал мне как командиру. Остальным это не было известно. Хотя Нефу — может быть… Но он вида не показывал, только шутил и улыбался. До конца.

— Ты… не очень рассердишься, если я скажу, что рада, что у вас тогда ничего не вышло? — помолчав, медленно выговаривает Мина. — Мне было намного легче знать, что ты жив, хоть и враг, чем знать, что тебя нет больше нигде. И никогда не будет. Это… — Она осекается, с трудом глотая хриплый вздох. — Это было бы, знаешь ли, немного слишком.

— Знаю.

Он прячет лицо в спутанных золотых волосах, вдыхая запах полыни и меда, смешанный с запахом соли.

— Видишь ли, ведь мы тогда были уверены, что теряем вас навсегда. Навсегда, Золотая моя. Навсегда! Даже сейчас я боюсь этого слова.

— А говорил, ничего не боишься, — хмыкает она куда-то в шею. — Врал?

— Самому себе. — Кунсайт улыбается, запрокидывая лицо, чтобы солнечно-огненные иглы загнали влагу на ресницах обратно. — Это страшно — знать, что твоя смерть будет полным исчезновением… или будет длиться столетиями, по капле выпивая из тебя человека. Это страшно — чувствовать, как становишься чудовищем. И помнить об этом тоже страшно.

— Почему? — Она отстраняется, положив руки ему на плечи и требовательно глядя в лицо. — Нет, я понимаю, но зачем помнить в одиночку? Зачем отгораживаться? Неужели вы думаете, что мы не приняли бы всех ваших воспоминаний?

— Нет. — Кунсайт аккуратно сжимает тонкие запястья одной своей ладонью. — Просто я еще не сказал тебе, что в этом самое страшное, милая.

— И что же?

— Самое страшное — знать, что это чудовище еще живет в тебе. В тебе, вот здесь, — он кладет вторую ладонь на грудь. — Металлия ведь не вкладывает в человека собственные чувства, у этой твари их нет. Он просто достает с самого дна души ту мерзость, что всегда там жила. Ненависть. Жажду крови. Упоение чужой смертью, чужой мукой. Если бы повезло, мы прожили бы, так и не узнав той тьмы, что роилась в сердце, но и тогда она никуда бы не делась. Это — наше, это всегда с нами. — Он качает головой. — В каком-то смысле нас такими не сделали, мы такими всегда и были.

— Не только такими. — Она высвобождает руки, гладит его по щеке. — Ты сказал свою правду, но она неполна. Здесь, — пальцы проводят по коже напротив сердца, едва не обжигая, — здесь есть и другое. Я чувствую. Сила. Верность. Нежность. Тепло, которое грело меня, даже когда я умирала. Гнев, который не пугает меня, как не пугает снежная буря. И еще одно я чувствую. И чувствовала всегда — ты слышишь, всегда! Это любовь. Она живет здесь же, рядом с чудовищем, о котором ты говорил. И это чудовище не смогло ее убить. Ты победил его, слышишь? Мы его победили!

Бонус: и еще Кунсайт