Артбук по миру СМ. Нефрит.

Автор: Ester Sherimi

Продолжаю делиться героями из артбука по нашим с Aleteya фанфикам по вселенной Сейлор Мун)

Нефрит — Второй Ши Тенно Терры, Лорд Звезд.

Представитель древнего аристократического рода одной из боковых ветвей королевской семьи. Глава Дипломатического Корпуса Терры, способен найти общий язык с любым собеседником. И уболтать того в два счета. Обладает невыразимой смесью тигриного обаяния и умения казаться неопасным и поверхностным — и способности наносить точный удар, когда от него не ждут.

На людях предпочитает носить небрежную маску блистательного лорда, чтобы не воспринимали всерьёз, — так удобнее действовать незаметно.

Астролог. "Звезды знают все", по его собственному выражению. Когда-то с восторгом взирающий на Небесных Сестер, Нефрит рано научился понимать их язык и слышать их песню.

Вынужденный знать пути будущего, он умеет любить жизнь как никто другой — и улыбаться до самого конца.

Обладает сильной эмпатией. Способен успокаивать боль от душевных ран.

Мудр и проницателен, сдержан и жизнерадостен. Воспринимает красоту и чудо сердцем того восторженного и упрямого мальчишки, каким когда-то был.

Нашел в Зойсайте лучшего друга и вечного соперника в пикировках.

Цитата из "Одного вздоха до рассвета":

Нефрита всегда считали фаталистом. Он не спорил — зачем? Но на самом деле он фаталистом никогда не был. Он просто был слишком хорошо знаком с капризным характером леди Судьбы. И, как это ни странно, не любил знать все заранее. Он считал, что каждый должен сам выбирать свой путь, не сваливая всю ответственность на звезды, гороскопы и пророчества. Нет уж, друзья мои! Небеса подарили вам жизнь, а уж что вы из нее сделаете — только от вас зависит.
И Второй Лорд знал, что на самом деле никакое предсказание никого не освобождает от права — долга — проклятия самому совершать выбор. И принимать все последствия этого выбора.
И еще он слишком хорошо знал, как это бывает на самом деле страшно — знать.
И поэтому почти никогда не спрашивал звёзды о собственном будущем.
Почти никогда.
Правда, было одно исключение…
…Этот сон снился ему с детства. В первый раз — где-то года в четыре…
Лес. Огромный, золотисто-зеленый, как волшебный терем из сказки. Залитый теплым светом, немного похожим на вечернюю зарю…
Запах. Сладко-свежий аромат молодой листвы, белых лесных цветов, травы, примятой босыми ногами…
Смех. Чистый, медно-звонкий, солнечный. Переливчатый, как ожерелье из бубенцов…
Танец. Тонкая фигурка мелькает среди золотых лучей, копьями прошивающих зеленый полог. Легкая, почти бесплотная. Прозрачный свет окутывает ее летящей вуалью. Распущенные волосы летают облаком вьющейся бронзы, вспыхивая огнем в солнечных лучах.
Вздох. Она останавливается, замирает. Медленно оборачивается…
Вечернее солнце красно-туманным золотом заливает поляну, бьет по ресницам… Он не может разглядеть ее лицо. Никак не может. Только глаза.
Ярко-зеленые, полные жидкого изумрудного огня. Теплые. И… хорошо знакомые — несмотря на то, что он видит их в первый раз.
Она смотрит на него. И… улыбается.
Улыбается — ему.
Он срывается с места, бежит, путаясь в высокой траве. Длинные мокрые стебли обвиваются вокруг ног, как сети.
Не успеть.
Ветви деревьев преграждают путь, держат цепко, как большие руки. Не больно, но крепко…
«Пустите! Я хочу к ней!»
Где-то высоко над головой просыпается ветер. Листья шелестят, будто шепчут… Нет, действительно шепчут!
«Рано, малыш. Она еще не родилась в этом мире».
Кто это говорит? Лес?
Теплый янтарный туман затягивает поляну. Девичья фигурка тонет в этом мареве, медленно уплывает все дальше, дальше…
«Не уходи!!»
Листва шуршит, будто смеется.
«Не торопись, малыш. Сначала подрасти, и потом я отдам ее тебе».
Шелест ветвей становится громче, заполняет все золотистым гулом. И, уже просыпаясь, он слышит:
«Я отдам ее тебе. Только береги ее, слышишь?..»
Потом он еще не раз видел этот сон. Правда, голоса больше не слышал. Но зеленые глаза танцующей девочки с каждым разом все глубже врезались ему в душу. Пока не стали ее частью. Навсегда.
Эта девчушка из сна стала для него самым близким и родным существом в жизни. Правда, других, по настоящему близких, у него и не было… У аристократической верхушки Терры, к которой принадлежали его родители, не было привычки подолгу находиться со своими чадами. Так что самыми ранними воспоминаниями Нефрита о детстве были сумрачные, пышно убранные покои огромного замка, вышколенные слуги и гувернеры, похожие на бесцветные тени, и бесконечные галереи, увешанные портретами предков. Предки все, как один, были мрачными и надменными. Они с сухим неодобрением взирали на растрепанного синеглазого мальчугана с коленками, перепачканными в траве и ржавчине. А он, в свою очередь, весьма непочтительно разглядывал их.
Нет, Нефрит вовсе не считал свое детство несчастливым. Особенно потом, когда познакомился со своими друзьями и узнал, как жестока была их судьба.