Угадайка: Текст от человека, редактура от ИИ

По два отрывка, один написан мной, один - переписан ИИ. Промпт из блога. Нейра - дипсик (с R1 и без оного).

1.a.

Лисин прильнул к окну. Лето пылилось на пожухлых клумбах, выцветшие листья шелестели скучной жалобой, а прохожие спешили куда-то, пряча в ладонях обрывки разговоров. Где-то там, за пеленой лет, осталась деревня. Помнишь, как пахло детством? Свежим сеном, смолой на сосновых лапах, речной сыростью. Там, за поворотом, начинался древний лес — не эти жалкие городские прутики, а великаны-дубы. Их кроны звенели медью, когда ветер продирался сквозь листву, а корни хранили столетия под слоем перегноя. Лисин тогда верил: если задержаться до рассвета, лес откроет ему тайну — ту, что прячется в тумане над оврагами.

"Ты что, с ума сошел? — хор родительских голосов до сих пор звенел в висках. — Человек без крыши над головой — уже не человек". Сейчас-то он понимал. Или думал, что понимал. Эти серые стены квартиры — разве не клетка? Порой они смыкались теплее одеяла: бетонные объятия, шепчущие "мы с тобой". Но стоило расслабиться — и потолок давил тяжестью промокшего ватного одеяла. Тогда он вскидывался, как загнанный волк, распахивал окно настежь. Город врывался внутрь — чадный, липкий, перебивающий дыхание.

А что, если… Нет, глупости. Разве можно вернуть тот лес? Или он сам стал частью каменных стволов, вросших в асфальт?

1.b.

Лисин стоял у окна, глядел на летние запылённые клумбы, на блёклые кроны чахлых деревьев, на серые лица суетливых прохожих. Когда-то давно, в детстве, уже неотличимом от почти забытых сказок, он жил в деревне. Неподалёку, за рекой, начинался старый лес. Молодых тонких деревьев в нем почти не было — всё широкие, раскидистые дубы шумели кронами в недосягаемой вышине. Лисин гулял по лесу, вдыхал запах прелой листвы, смотрел, как тает утренний туман, и мечтал заночевать там, проводить солнце чтобы встретить его утром.

“Нельзя, человеку нужен дом, чтобы не потерять облик”, — строго душили мечту родители. Теперь Лисин понимал это и сам, как жить без этих серых стен? Порой ему казалось, что стены его дома дружески сближаются, стоит отвлечься — обнадёживающе кладут свою бетонную руку на грудь, мол, мы рядом, не волнуйся. В такие моменты Лисин встряхивался, словно дикий зверь, бежал к окну, распахивал его, кусал густой городской смог, что вязко затекал в открытую створку.

2.a.

Низкие ветви когтями скрежетали по обступавшей внедорожник шевелящейся тьме, под днищем порой будто являлись морозные скакуны и переносили машину через камни и ухабы, машина летела так, словно земля выпрямилась стрелой ради долгожданных гостей.

Когда Александр уже тащил и огромный рюкзак и вёл еле живую Юлю, то под ногами даже наст держал и не скользил.

Пропала неведомая помощь леса лишь возле отравленного Холодного Ручья, где сам воздух, казалось, так пропитался железом, что стал примерзать к губам, к языку, к глотке. Снег там предательски проваливался и пытался затянуть в свой белый саван, кривые ветви целились в глаза, и под ногами невидимые камни словно в безумном хохоте вертелись и катались, так и норовя опрокинуть.

2.b.

Ветви хлестали по внедорожнику, цепляясь за кузов, будто пытались удержать его в шевелящейся темноте. Под колёсами то и дело вздымались ледяные вихри — казалось, невидимые кони мчали машину сквозь ухабы, а земля сама распрямлялась под колёсами, торопясь навстречу.

Александр, волоча рюкзак и почти нечувствующую ноги Юлю, удивлялся: даже снежный наст здесь не предавал, держался крепко.

Но у Холодного Ручья всё изменилось. Воздух впивался в губы ледяной железной крошкой, снег проваливался под ногами, затягивая в белую пустоту. Ветки били в лицо, камни подворачивались с хрустальным смехом — будто сам лес, отравленный ручьём, решил их добить.

3.a.

— Под нами — местоумирания чёрного золота. Говорят, будить драконов нельзя, даже мёртвых. Мол, проклянут, мор нашлют. Но это не просто суеверия, понимаете? Это как часовой механизм: тикает, ждёт своего часа. Мы растем, умнеем, науку двигаем вперёд — и скоро эти часы пробьют! Ведь теперь-то мы знаем, что делать с чёрным золотом. Умеем его добывать, перерабатывать — безопасно, эффективно. Так почему бы не вскрыть эти местоумирания? Не превратить их в колыбель новой жизни?

Надежда Петровна поднимает кружку с отваром — вокруг одобрительно перешёптываются. Отпивает, продолжает:

— Когда-то я, зелёная студентка алхимического, создала рецепт Злато-колы. Эликсир молодости, панацея от сотен болезней. Сейчас его знают все, но позволить могут единицы. А если мы откроем местоумирания? Если всё получится — золотой век вернётся. И люди снова будут жить долго, как в старых легендах.

3.b.

— Местоумирания чёрного золота лежат под нашими ногами. Суеверный люд убеждён, что нельзя беспокоить драконов, даже мёртвых. Что они нашлют проклятие или мор. Это не глупости, вовсе нет, это часовой механизм. Общество зреет, просвещается, развивает науку, отодвигает суеверия, и скоро часы прозвенят. Мы теперь знаем, как обращаться с черным золотом, умеем эффективно и безопасно его перерабатывать. Пришло время найти и вскрыть эти местоумирания, сделать из них места рождения новой цивилизации!

Надежда Петровна поднимает кружку отвара под одобрительное перешёптывание, отпивает и говорит дальше:

— Много лет назад я, тогда ещё молодая студентка алхимического, разработала рецепт Злато-колы — легендарного эликсира, продлевающего молодость, излечивающего многие недуги. Сейчас он известен каждому, но купить его могут единицы. Если мы откроем местоумирания чёрного золота, если всё получится, то снова наступит золотой век, и люди смогут жить так же долго, как в легендарные времена.

К слову, промпт пришлось модифицировать, так как на моём тексте он слишком заметно работал. Но некоторые примеры сделаны оригинальным промптом, а некоторые - модифицированным. Отдельно можно догадаться, где каким.

Если кто хочет вывод: я-то отличу свой текст от ИИшенки, а вот посторонний - вряд ли увидит где нейра, а где я писал. Хотя фрагменты я подбирал намеренно такие, которые нейросети дадутся сложно. А потом покручивал промпт...

И да, один кусок оригинала мне не нравится - я над ним долго пыхтел, но так ничего и не придумал.

Ответ, фрагменты переделанные ИИшенкой: