Немного об "Играх"

Вот два смысловой связанности эпизода на расстоянии где-то в алку друг от друга. Первый - от лица мадам Арима, которой нужно передать информацию так, чтобы те, кто не в курсе, даже прочитав, истинный посыл бы не поняли. 

Лишь под утро вернувшись домой, и наткнувшись на укоризненный взгляд управляющего, она садится к столу с бумагами…

Она пишет, осторожно подбирая слова, аккуратно нанизывая одно за другим на ровные  строки, оповещая своего сюзерена, что Хэлдар Рони готов принять предложение Гильдии, но для этого хотел бы обсудить условия, не с доверенными лицами, пусть и состоящими в должности советника, а с самим ее владельцем и господином, и будет рад его видеть у себя в любое время дня или ночи, которое господин Раттера сочтет уместным для визита. И только в конце письма парой коротких строк, она сообщает Да-Дегану о том, что тела его воспитанника под развалинами особняка Ареттара так  не было найдено. Как никогда не было найдено и тело Иридэ Хайадару. 

Второй - от лица Лии, которая ничего не знает. Но знает и очень хорошо знает своего воспитателя - его систему ценностей и образ мыслей. 

Да-Деган в своем привычном Торговой Республике одеянии сидел за столом, перед нетронутым завтраком, таким же простым как когда-то – ломтями пышного хлеба, тарелкой с кашей, сдобренной маслом, а по всему дому разносился умопомрачительный бодрящий аромат свежесвареного кофе. Он же смотрел лишь на лист письма, чуть озадачено морщил лоб.  Вздохнув, перечитал его снова и вдруг, неожиданно, улыбнулся. 

Спросил:

— Не желаешь оставить Раст-эн-Хейм и вернуться на Рэну? У меня на родине появились дела, которые не терпят отлагательств.

Она невольно улыбнулась в ответ. Заметив выскользнувшую из дверей ведущих на кухню служанку, спешившую к ней с заставленным разными вкусностями подносом, пожала плечами, протянула руку к письму, узнав почерк мадам Арима, заскользила по строчкам взглядом, задержалась, вчиталась и отложив листок в сторону впилась в лицо Да-Дегана внимательным взглядом. 

Не было ни одной явной причины его неожиданно – сияющему виду. Но и в то, что он способен радоваться  дурным новостям, она тоже не верила.

— Когда мы летим? – спросила, глядя как, с вдохновенным видом он орудует столовыми приборами, и как, словно амброзию отправляет ложку с кашей в рот, и как лукавство и улыбка сияют в его глазах.

— Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? 

Она пожала плечами. Что ей собирать? Приданное, отданное за нею? Золото, драгоценности, экзотических кошек?  Все что она хотела взять с собой, умещалось в одном футляре. 

— Я возьму только аволу, - проговорила она, взяв у служанки кофе да пару бриошей и отказавшись от всего остального. 

Взглянув на листок, исписанный ровным почерком Фориэ Арима еще раз перечитала письмо, пытаясь понять – нет ли возможности прочитать хотя бы некоторые слова иначе, двумя – тремя разными способами, но ровный твердый почерк без завитушек и тяги к излишним красивостям исключал возможность использования подобных хитростей. 

 Вернув письмо Да-Дегану, обратившись к высокому наречию Раст-эн-Хейм, она  проговорила:

— Понять не могу, что тебя так обрадовало. У тебя вид, как у наевшегося сметаны кота.  Скажи, чего я не знаю? 

Он отрицательно покачал головой, приложив палец к губам, заметил:

— Не сейчас. Когда буду знать наверняка – быть может. И не тяни время разговорами. Я еще должен кое-кого тебе представить. 

Она вертела в памяти последние строки письма, интуитивно чувствуя, что сияющий вид Да-Дегана может быть связан лишь с ними. Он недаром перечитал  письмо дважды. И не зря просиял, прочитав его практически до конца. Но вот чему он радуется? Чему?  Тому, что тело Рейнара так и не было найдено? Так радоваться такому он стал бы лишь твердо зная, что Рэю удалось выжить. 

Внезапная догадка едва не заставила ее подпрыгнуть. Она посмотрела на Да-Дегана, чувствуя как разорванные ниточки сплетаются воедино. Рэй жив. И ее брат жив. И мадам Арима об этом знает.

Улыбнувшись в ответ Да-Дегану, она впилась зубами в сдобу, чувствуя, что у самой засияли лукавством глаза, и подумала, что со стороны, должно быть, они выглядят семейкой сумасшедших, совершенно ненормальных, отмороженных психопатов, радость которым приносит то, что у других вызывает лишь горе и скорбь. Это, конечно, не так, но выглядит оно весьма определенным образом. 

Вздохнув, девушка отложила булочку и посмотрела на Да-Дегана, чувствуя как все ее  воодушевление испарилось, а в горле словно вырос ком. Она словно повзрослела за один миг на несколько долгих, насыщенных событиями лет. 

А ведь ни сказать, ни спросить, ни посетовать на Судьбу. И было бы это возможным – Да-Деган бы сказал ей все прямо. Так же, как вчера  ночью рассказывал об Ареттаре. 

Рэй жив… 

Иридэ жив…

В такое сложно поверить. Просто боязно поверить и обмануться – новость хороша невероятно. И как бы обрадовался отец…

Девочка делает сразу три верных вывода. Но потому, что видит реакцию собеседника и слишком хорошо его знает. Без этих, дополнительных данных письмо и для нее несло бы совершенно иной смысл. 

Да, я понимаю, такие моменты и взаимосвязи отслеживать сложно, особенно тем, кто привык к манере подачи информации "прямо в лоб, желательно топором", когда герои по умолчанию врать не могут.

Но в "Играх" главгер сам с собой в жесточайшем раздрае и в неприятии себя и потому чтобы показать это, приходится показывать это в том числе и через невозможность от его лица рассказать прямо и без уверток о его прошлом. 

В мире "Игр", случайно не тому попавшая информация может стоит  тому или герою жизни. Они это понимают и ведут себя соответственно.  И потому многое написано не прямо, не в лоб. Не объяснено, однако показано.  Другой вопрос, что нужно действительно уметь считывать со слоя глубже,  читать и анализировать - чтобы понять. А без этого... а без этого будет "я ничего не понял, автор не умеет писать")))