Равнодушие как точка отсчета

Я могла бы начать с героини. С Каэлис — с ее вины, ее дороги, с того, как она станет одной из немногих, кто все еще слышит Хладную. Но начала с Азгаля — столицы Тальмира.

С города, который исчез.
С магистров, решивших, что можно подчинить смерть, не поняв, как она устроена.
С заклинания, расколовшего небо.
С разлома между мирами мертвых и живых.
С тьмы, что вышла — и осталась.

Но это не было концом света. По крайней мере, не сразу.
Тальмир окружала пустыня. Когда он пал, остальной мир вздрогнул… и отвернулся.
Да, были беженцы. Ходили слухи. Говорили, что там водоворот теней, сметающих все живое.

А потом все затихло. Не сам разлом, а разговоры о нем. Как это часто бывает, когда беда слишком далеко.

Прошло семнадцать лет. И сила, не дающая мертвым уйти, дошла до границ Альмерии.

Я начала с этого не потому, что хотела эпичности (хотя, возможно, и поэтому тоже). А потому что хотела показать мир, в котором живут мои персонажи. Не просто мрачный или несправедливый, а пассивный и безразличный.
Мир, где катастрофа произошла — и ее просто оставили.
Даже не пытались замести следы. Просто отвернулись. 

Потому что далеко. 

Потому что сложно. 

Потому что «не моя проблема».

Если горит дом соседа — это, конечно, его беда. Особенно если до него полгода пути через жаркую пустыню.

Кай появляется позже. И вот что важно: она не центр этой истории. Не избранная. Не спасительница. Не причина.

Она — точка входа.

Мне важно, чтобы читатель видел этот мир не через лор и хронологию, а через человека (ну, или эльфа — в моем случае). Через того, кто смотрит, чувствует, сомневается. Кай — не та, кто объясняет. Она — та, кто проживает. И мы вместе с ней.

Поэтому я начала не с нее, а с того, что было до нее.

С равнодушия. С тишины.
Потому что история не начинается с действия. Она начинается с бездействия.