Королевская свадьба или жёсткий спойлер

Праздник плескался как штормовое море. Гул толпы был сравним с ударами волн в каменные скалы, радостные возгласы танцующих женщин - с крикливыми чайками, а трепетание палаточных навесов - с хлопаньем парусов на ветру. 

Деревянная сцена, установленная на Дворцовой площади, скрипела и шаталась, как палуба, опасаясь не выдержать танца с огненными кольцами, марширующих трубачей и клоунов с золотыми бубенчиками на колпаках.

Между веселящимися ловко сновали мальчишки в зеленой форме с подносами пива и сладкой шипучки - кому что по-возрасту. 

Бочки только успевали открывать, не скупясь наполняя бокалы. Королевские кладовые обещали оскудеть в тот апрельский, мягкий, немного студеный день.

Льющиеся к площади переулки, полные пьяного гомонящего народу, ежесекундно вздрагивали от шумных водяных фейерверков, орущих лягушек и коробочек ужаса - таких вонючих и таких громких, что сердце в пятки уходит, а потом не избавиться от запаха гари, полыхни коробочка рядом. Дворцовая площадь такого ещё никогда не видела. Ее мостовую за последнее столетие топтали по-всякому. Сапоги бравых гвардейцев и копыта лошадей, закованные в кандалы босые ноги роанских военнопленных, черные лапы полыньяков и красные башмаки серных ведьм. Горожане в ярмарку, школьники в праздник начала каникул, приезжие искатели удачи и счастливые жители столицы, колеса навьюченных телег и нарядные богатые брички. Все кому не лень. 

Свадьба короля Кавена переплюнула день окончания войны с серными ведьмами. Переплюнула и размахом и неистовством.

Народ любил свадьбы больше войн, тем более, что именно королю Кавену был обязан тем, что серные ведьмы кукиш получили, а не Северный полуостров. 

Шум праздника толкался в актерскую палатку, забирался через дверной проем, басами стучал в барабанные перепонки ожидающих своей очереди музыкантов.  

Со сцены в актерскую палатку почти кубарем скатился немолодой круглолицый клоун, плюхнулся на кучу реквизита и, почти вслепую нашарив полотенце, принялся растирать с лица грим, потекший от пота, заливший и разъедающий глаза. 

- Бончики- дончики, - причитал он. - Эдак можно и без глаз остаться! 

Клоун проморгался, стащил с головы свекольного цвета парик:

- Бончики-дончики. Вы еще здесь?! Марш на сцену! Эээ... - он нервно сглотнул, лысина угрожающе полыхнула пунцовым. - Где второй длинный?

Своей потной, лысой, а теперь еще и багровой от гнева головой он отвечал за все происходящее на сцене. Один танец с огнем чуть не закончился сгоревшей бутафорией - в миллиметре пролетело. А теперь эти… 

Ведь предупредил же! Прежде, чем самому отправиться потеть, орать и падать перед публикой, он наказал этим длиннющим парням и их девицам - команде, лично заказанной королем - быть наготове. Чтоб инструменты в руках, на лицах - радость. Без проволочек! 

Глаза еще жгло, воздух в палатке заканчивался.

- Бончики-дончики... - бессильно вздохнул клоун. - Ну что за люди. Ни на кого нельзя рассчитывать. А отвечать в канцелярии, между прочим, мне. 

- Да вы поберегите нервы, господин Барнец, - девушка, та, что сидела подогнув под себя ноги, склонившись и занавесив лицо длинными волосами, подняла голову, дружелюбно улыбнулась. На коленях ее лежали исчерканные бумаги. - Никуда публика не денется. Только разогреется. Эрик за пивом пошел. Сейчас вернется.

- За пивом? - клоун буквально схватился за сердце. - Да вы вообще кто такие? Вас король ждет! Он с балкона смотрит!

- Господин Барнец… Успокойтесь… Все будет хорошо. Поверьте! - ища поддержки, девушка посмотрела на другого длинного, который собирал флейту.

- Я его убью, - кивнул он ей так, словно она только этого и просила.

Хлипкая дверь отворилась. Тот, из-за кого клоун уже без всякого грима побагровел с лица, ввалился внутрь, спиной толкая дверь, оберегая лохматую башку, но более башки оберегая три полные литровые кружки с пивом. 

- Чего вы стоите-то? - весело загремел он, перекрывая ворвавшийся в палатку рокот. - Сцена пустая! Толпа ревет! Сдурели? Глядите, чего добыл. Нефильтрованный эль. Градусов семь, не меньше. 

- Я тебя убью. - Равнодушно, но убедительно сообщил флейтист. - Потом. После концерта. 

- Не убьешь. На! - явившийся протянул ворчуну кружку. - Ну, бери, да тащи на сцену.

Третью кружку парень поставил перед еле дышащим от нервного стресса клоуном.

- Видок у вас тот еще, господин Барнец. Хлебните холодненького.

- Идите уже! Смерти моей хотите? - Клоун ухватил дрожащий рукой холодную кружку, потянул к пене губы, отхлебнул, зажмурился. - Спасибо, сынок! 

Когда он открыл глаза, то на душе однозначно похорошело, а сердце успокоились. 

Двух длинных братьев и молчаливой девицы со скрипкой в палатке не было, а рев толпы сменился пугающей тишиной.

- Чего это они замолчали? - спросил он вслух. 

- Король велел, - ответила сидящая с бумагами девушка. - Сейчас будет речь. 

- А ты почему здесь? 

- А я не играю. Я просто с ними. 

- Ну и шла бы слушать речь короля. 

- Но вы же тоже не идёте. 

-  А что я там не слышал? 

-  Вот именно! - девушка дружелюбно улыбнулась. 

-  Бончики-дончики! Циничная пошла молодежь. Это же свадьба, деточка! Королевская свадьба. Иди!

- Ладно, пойду. Послушаю, сможет ли Эрик переорать толпу. Обычно ему удаётся, - девушка отложила бумаги, поднялась и вышла из актёрской палатки, а клоун снова взялся за кружку. 

Господина Барнеца опустило. Пульс его успокоился, и Итта смогла оставить его одного. В такие моменты она поедом ела себя за плохое владение медициной, хотя Эмиль сотни раз говорил, что пора бы поучиться, раз её безответственной натуре досталась эмпатия иттиитов. Итта обижалась и даже собиралась взяться за учебники, но руки не доходили. 

Когда господин Барнец допил пиво и понял, что ему непременно нужно на свежий воздух, то выбрался наружу. От палатки до выхода на сцену было два шага по ступеням. Клоун остановился за кулисами, чтобы рассмотреть молодую королеву. (Пиво несомненно пошло ему на пользу). 

Молодая женщина шикарных форм смотрела эффектно. Ну наконец-то не эти худосочные городские вешалки, есть за что подержаться, прости солнце за такие фривольности. Дамп великолепно держала осанку, не скрывая все, чем одарила ее природа. Рыжие волосы, уложенные в высокую прическу, сверкали на солнце медью. Новая королева Северного улыбалась самой соблазнительной и чуточку властной улыбкой дамы, знающей себе цену и уверенной в своем праве стоять рядом с королем. 

Она смотрела на сцену, туда же, куда и ее муж.

Кавен держал одну руку вытянутой вперёд, чем и вызвал почтительную, выжидающую, ерзающую тишину. В другой руке Кавен держал кубок. 

Пышная праздничная мантия висела на худощавой фигуре не выигрышно - в ней король больше обычного казался поэтом-неудачником, которому приходиться тянуть бремя ненавистной власти.

Он поправил очки, чуть освободил тугой ворот на вышитом золотом сюртуке, а потом крикнул с балкона, неожиданно весело и даже залихватски удало:

- Давайте, ребята! Давно вас жду!

Но ребята дали не сразу. На сцене, а господину Барнецу хорошо было видно сцену сбоку, два долговязых одинаковых брата отпустили под ноги музыкальные инструменты и взяли в руки по кружке. Их девицы, как раз-таки совершенно разные - маленькая светленькая и высокая темненькая, сделали шаг назад, давая парням место выступать дуэтом. Светленькая - скромная, миловидная девушка, совершенно по-ошибке попавшая в дурную компанию, прижимала к подолу юбки скрипку. Темненькая, та длинноволосая с бумагами, оглянулась и дерзко подмигнула клоуну. 

Флейтист слегка откашлялся, так, как обычно делают, собираясь сказать что-то важное. 

Площадь ахнула от такой наглости, ахула и примолкла. Но Кавен не выразил никакого недовольства, напротив, он счастливо улыбался.

“Могут ли у короля быть друзья? Друзья из простого народа? Вполне могут, почему нет?” - вот, что в тот момент подумали все, кто был поумнее. Остальные просто отхлебнули от своих кружек.

- Ваше величество! - хриплым, но громким голосом произнес флейтист. - Примите самые горячие поздравления от всей Белой Гильдии. Желаем вам с королевой большого счастья, такого, какого вы оба заслуживаете! 

Клоун сглотнул. Да он сдурел, этот парень! Конечно, его низкий голос и высокий рост выглядит внушительно, но кто он такой, чтобы так каламбурить?

Перешептывание в толпе утихло, а музыкант почтительно склонил голову и продолжил:

- Позвольте выразить благодарности от лица всех, здесь присутствующих. Праздник великолепен!

Толпа облегченно и одобрительно оживилась. “Выкрутился музыкантишко…” - только успел подумать господин Барнец, как второй длинный живо воспользовался паузой, по-простецки положил руку на плечо брату и заорал во всю глотку: 

- Ура!

Людям на площади ничего не оставалось, как взорваться громогласным: Ура!

- Мы все поздравляем нашего короля? - снова проорал весельчак. - Верно же? 

- Да! - еще веселее и дружнее ответила публика. - Ура! 

- Мы все приветствуем нашу новую королеву! Да будет свет ее красоты озарять всех и каждого во веки вечные! 

Клоуну не почудилось, сарказм в голосе долговязого был такой очевидный, как если бы вот прямо сейчас с неба рухнуло проливным дождем. 

Братья переглянулись, подняли недопитые кружки с элем, жестом чокаясь с королем и королевой, король протянул в воздухе свой кубок навстречу музыкантам. 

А затем и вся толпа на площади тоже подняли вверх у кого что было.

Веселое возбуждение пробежало по площади, люди чокались друг с другом, поднимали бокалы, бутылки и кружки, приветствуя короля и королеву.

Молодожены чокнулись и пригубили из кубка и под новое троекратное ура поцеловались. 

Публика вновь взревела и захлопала. 

Так король выпил со всей площадью разом, нарушив официальный церемониал.

- Вот так-то лучше! - громко подытожил заводила и поднял с деревянных мостков лютню. - А теперь - музыка! 

Королевская чета уселась в свои кресла, и парни взяли настройку.

- Бончики-дончики! Недаром говорят: Наглость - второе счастье!  - ухмыльнулся про себя клоун и поспешил туда, куда давно звала его выпитая кружка. 

…

- Никто не хочет мне ничего объяснить? Какая муха тебя опять укусила, Эр?! 

Братья, укладывающие инструменты в футляры, загадочно переглянулись. Эмиль щёлкнул замками на флейте, повернулся в Ив, поднял одну бровь. 

Он хотел что-то сказать, но покачал головой и кивнул в сторону брата - пусть отдувается сам. 

Эрика выручила Итта. 

Она вбежала в актерскую палатку красная и бледная одновременно.

- Ущипните меня! Скажите, что мне не померещилось! 

-  Массовые галлюцинации? - съязвил Эрик. - Вряд ли! На этот раз не было никаких экзистенциальных микстур. Пиво, просто пиво. Правда отменное…

- Вы придурки! Вы хоть понимаете, что это… ну невозможно просто… - Итта держалась пока была на сцене, но теперь не повело, ноги не держали.

Эрик бросил канифолить лютню и весьма театрально приобнял девушку:

- Ну-ну! После десяти лет работы на гильдию короля ты ещё думаешь, что что-то в этом мире невозможно? Детка ..

- Не называй меня так! - она вывернулась из-под его руки. Губы ее дрожали. - Я была там. Я… выбирала, кого из вас вытащить из водоворота. Все эти десять лет кляла себя, что не смогла спасти и ее… что она… погибла из-за моей нерасторопности…

- И ревности… - вставил Эрик. 

- Дурак! При чем тут?

- Прости… - Эрик снова попытался ее приобнять. - Успокойся! Я сам тогда ненавидел Ларика. Готов был избить до смерти. И избил бы… если бы… Да уймись! Я хочу обратить твои мысли в сторону того, что новость хорошая. Просто чудесная! Ты только вдумайся, оцени юмор судьбы! Маричка Зужек - королева Северного. Королева, которую мы заслужили! Я впечатлен, вот честно! Предлагаю пойти отметить… выпить что-то достойное здоровья королевы… 

- Новость чудесная. В теории… - сухо произнес Эмиль.

Все посмотрели на него с привычным терпением, зная, что сейчас Эмиль все объяснит и тем самым несомненно все испортит. 

-Я рассуждаю довольно просто. Раз в трагедии Пупера спасли ее не мы, и раз о ней не было вестей столько лет, значит все эти годы она прожила в Морригании, из чего следует…

- Что наша королева… - Итта осеклась.

- Да…, - кивнул Эмиль. - Это политический брак. Сделка. И ничего хорошего он не сулит.

- Ребята… - терпеливым голосом разъяренной львицы вмешалась в разговор Ив. - Потрудитесь немедленно объяснить. Откуда вы… знаете королеву?

Итта с Эмилем посмотрели на Эрика очень и очень многозначительно, но тот только закатил глаза:

- Дорогая моя, наберись терпения! Эта история требует бутылки хорошего рому. К тому же это было давно, очень давно... - в голосе Эрика мелькнула ностальгическая нотка и он с довольным видом продолжил канифолить струны. 

Господин Барнец столкнулся с музыкантами на пороге актерской палатки. Те уже уходили.

- Куда это вы?

- В кабак, разумеется. Хотите с нами? - щедро предложил Эрик. 

- О, нет-нет-нет. Кабак отменяется. Вас… вас приглашают на королевский банкет… только что передали со слугой. Король и королева вас ждут во дворце… и чтобы вы явились немедленно…  

- Смотрите-ка. Нас напоят бесплатно!

- Твоя медсестричка помнит твою доброту… - съязвила Итта. 

- Не нравится мне это, - буркнул Эмиль, но Эрик тотчас ткнул его в бок:

- Только не начинай душнить, папочка. Тем более ты ей тоже должен. Ставлю золотой, что будет весело!

- Ре-бята… - господин Барнец устало потер рукавом шею. - Поскромнее бы вам… целее будете!

- Скромным не наливают, - хохотнул Эрик, закидывая на плечо лютню. - А я страсть как охрип, пока работал на публику. Идём, Эм!