Мы

Во внутренних степях Уральских гор

другие вайбы, нежели снаружи.

Совсем другие масть и коленкор.

Коль попадут в умы, то входят туже,

чем поршень в гидравлический стакан,

но столь же гладко — и без лубриканта.

Мы знаем: хороводы и канкан

императивней категорий Канта.

Мы помним, в том порукой азъ и хѣръ,

что малахит — законный пращур меди.

Мы слышим голоса из литосфер

и видим перси жён под буквой вѣди.

Нам быть бы проще, но всё так же мы

ведём подсчёт — фиксируя до сотых —

и звучное величие немых,

и карликовость сталинских высоток.

Зачем? Бог весть. И Слово — тоже Бог.

Оно и сфинкс и Нил, и пирамида,

и шифры в маргиналиях эпох

по контурному атласу Мегиддо.

Мы вас ведём, и следовать не грех,

но доблесть! А попробуй оглянуться —

след-в-след ступая, сытный Красный Смех

идёт. Как время. Как непапский нунций,

которому досталось окормлять

Урал. Да было ль поприще бесплодней?

(Ну наконец-то зарифмую "ять")

Узрите ж! Вас, восстав из преисподней,

настигнет промежуток временной,

азартный, как улитки в пору гона.

За сломленной четвёртою стеной

сурово улыбается икона.

Всевышний достаёт из-под полы

небесной канцелярии регламент.

И ангелы на острие иглы

толкаются бесплотными крылами.