О заумном языке и зауми, а также отзыв на книгу о кошках

Сегодня четверг, а значит, с вами вновь Задумчивый Пёс. Передаём слово ведущему)

Всем хорошего четверга) Чтение книги о В. Хлебникове вдохновило посмотреть, что такое «заумный язык» («заумь»).

1921 г. Алексей Кручёных. Декларация заумного языка: «Мысль и речь не успевают за переживанием вдохновенного, поэтому художник волен выражаться не только общим языком (понятия), но и личным (творец индивидуален), и языком, не имеющим определённого значения (не застывшим), заумным». Это слово объясняется сочетанием звуков в словах или слов в предложениях, которые не имеют значения (нельзя чётко определить, что это такое).

В «Литературной энциклопедии (в 11 томах, 1929-1939)» уточняется, что заумь — один из основных творческих принципов русского кубофутуризма. Цель этого принципа — защита «самовитого слова» против того подчиненного значения, которое имело слово в поэтике символизма. Уточняется мысль в описании термина: он относится к индивидуальной авторской манере, поэтому исключаются различные звуковые построения, также не имеющие значения, но играющие ту или иную композиционную роль — припева и т. п.; воспроизводящие то или иное звучание чужого языка, и т. п.; воспроизводящие «божественный» язык (например, мантры), потому что у всего этого можно найти то или иное осмысление.

Если посмотреть викисловарь, то там этот термин с позиции искусствоведенья и филологии осмысляется чуть иначе: у русских футуристов, предложивших термин, — экспериментальный поэтический язык, строящийся на звукоподражаниях, произвольных звукосочетаниях и алогических слово-преобразованиях; встречается в древних магических текстах, фольклоре (заклинания, дразнилки), в обыденной речи (в чисто экспрессивной функции).

Ещё одно несовпадение со сказанным в литературной энциклопедии (или я не так в ней понял мысль) — статья В. Б. Шкловского 1916–1919 годов «О поэзии и заумном языке», где область зауми вновь расширяется до особых религиозных текстов или чтения на иностранном языке без понимания, что конкретно читается.

В статье нашёл, как кажется, важный для зауми термин. Это глоссолалия. Среди увиденных определения для слова: бессмысленная, но фонетически структурированная человеческая речь, являющаяся с точки зрения самого говорящего настоящим языком; речь, состоящая из бессмысленных слов и словосочетаний, имеющая некоторые признаки осмысленной речи: темп, ритм, структура слога, относительная частота встречаемости звуков. Речь со множеством неологизмов и неправильным построением фраз. Наблюдается у людей в состоянии транса, во время сна и при некоторых психических заболеваниях.

В 1930-е годы адепты абсурдизма под началом Даниила Хармса, Александра Введенского и Николая Заболоцкого в манифесте ОБЭРИУ («Объединение реального искусства») подчёркивают следующее: «Кто-то и посейчас величает нас „заумниками“. Трудно решить, — что это такое — сплошное недоразумение, или безысходное непонимание основ словесного творчества? Нет школы более враждебной нам чем заумь. Люди реальные и конкретные до мозга костей, мы — первые враги тех, кто холостит слово и превращает его в бессильного и бессмысленного ублюдка. В своём творчестве мы расширяем и углубляем смысл предмета и слова, но никак не разрушаем его».

В 1999 году А. С. Гришин отмечает в статье «Футуризм и его заумь в оценке русской философской мысли: за и против» следующее: признать заумь как серьёзную научную проблему в нашей стране мешали идеологические установки; зарубежные исследователи русского и европейского футуризма тоже не видели в зауми серьёзной научной проблемы. Исключение здесь составляют лишь работы 1916-70-х гг. В. Шкловского, Р. Якобсона, Б. Арватова, П. Флоренского, К. Чуковского, Вл. Степанова, Вл. Маркова.

В 2010 году А. Н. Панюков в статье «К вопросу о самоорганизации зауми (на материале коми считалок)» называет зарубежную работу, в которой предлагается классификация зауми — Janecek, G. Zaum: The Transrational Poetry of Russian Futurism. San Diego: San Diego State Univ. Press, 1996.

Бытовое (разговорное) понимание зауми: 1. излишнее, ненужное мудрствование; нечто недоступное пониманию (в 1973 году уже было такое значение); то, что выходит за пределы логически ясного, оправдываемого практикой (1956); что-либо намеренно усложнённое, замысловатое и непонятное (1972).

Сегодня расскажу о книге «От саванны до дивана: Эволюционная история кошек» эволюционного биолога Джонатана Лососа, занимающегося адаптивными механизмами у ящериц.

Когда автор узнал, что для изучения домашних кошек исследователи применяют те же методы, которыми он с коллегами пользуется при работе со львами, слонами, ящерицами и другими дикими животными, то, восхищённый этим, решил прочитать первокурсникам цикл лекций о кошачьих, после чего и сам вплотную занялся ими.

В первой главе кратко обозначены рассматриваемые темы:

– где родина и кто предок современных кошек, а также как и почему они изменились;

– об эволюции кошек за последние 10 тысяч лет благодаря исследованиям в области археологии и генетики, наблюдениям за поведением животных, спектральному анализу звуков и целому ряд других методов научной работы;

– о высокотехнологичных приборах, с помощью которых учёные наблюдают, как кошки взаимодействуют с окружающим их миром и что они делают, когда выходят за порог дома и скрываются в неизвестном направлении;

– влияние кошки на соседей по экосистеме и что с этим делать;

– вопрос о будущем кошек: какие у них перспективы.

Во второй главе о двух экспериментах Николаса Никастро: давали прослушать запись с голосом кошки в трёх разных состояниях (ластится к человеку, просит есть, её вычёсывают) и нужно было правильно указать, какое конкретно звучит в данный момент. Второй частью эксперимента было узнать мяукают ли африканские степные кошки (предок) и сопоставить их сигналы со звуками домашних кошек, чтобы выяснить какие аспекты поведения домашние кошки унаследовали от своих предков, а какие развились у них в процессе адаптации к совместной с человеком жизни. В этой же главе будет о мурлыканье.

В третьей главе о дружелюбии среди кошачьих, а также некоторых особенностях: что обозначает поднятый восклицательным знаком хвост, о переминании лапами по животу, намёк на желание поиграть с помощью принесённой игрушки.

В четвёртой главе о социальной организации кошачьих и о причинах поведенческой конвергенции (схожесть социальной организации, отличающаяся от других кошачьих за исключением гепардов) кошек и львов.

Пятая глава рассказывает о прошлом и настоящем кошек, о появившихся примерно 20 млн. лет назад двух ветвях семейства кошачьих – саблезубые и с коническими зубами (все современные виды кошачьих; довольно слабое представлена ископаемыми останками; облик соответствует общему представлению о кошках).

Из интересных фактов главы:

• 42 вида диких кошек (хотя количество приблизительное) почти не отличаются по размеру от домашних;
• филогенетический анализ показывает, что общий предок всех существующих на сегодняшний день видов кошек жил примерно 11 миллионов лет назад. Впоследствии от него произошло две генетические линии: подсемейство больших кошек (Pantherinae), куда входит семь видов, и малых кошек (Felinae), к которому относятся все остальные;
• у домашних кошек объём мозга меньше, чем у их диких сородичей, однако это связано с уменьшением отделов мозга, отвечающих за за возникновение страха, агрессии и прочих ответных реакций на раздражители;
• учёные почти не обнаружили отличий между домашними и дикими кошками на генетическом уровне; всего 13 генов имеют признаки изменений под действием естественного отбора в процессе одомашнивания (впоследствии у некоторых популяций и пород кошек, конечно же, появлялись дополнительные изменения). При этом сравнительное обследование волков и собак показало, что в процессе одомашнивания у последних изменилось в три раза больше генов.

В шестой главе о работе Карлоса Дрисколла, который изучал биологические материалы диких кошек отовсюду, где они обитают бок о бок с домашними родственниками (979 образцов); сюрпризы с генетикой диких кошек (пять разновидностей вместо трёх).

В седьмой главе об одомашнивании кошек: хоть на Кипре нашли свидетельства взаимодействия с людьми около 9500 лет назад, но неизвестно произошло уже приручение или нет, известная дата из-за настенных росписей связана с Египтом 3500 лет назад и под вопросом китайские находки.

В восьмой главе о Клаудио Оттони и его изучении ДНК у мумифицированных кошках.

Мейн-куну посвящена десятая глава.

11 – 13 главы – о выставке кошек, а также как выводится новая порода.

В 14-й главе о скрещивании диких кошек и домашних, например, от сервалов и их потомков при скрещивании с домашними кошками рождаются саванны; также рассматривается порода бенгальских кошек; о кошках серенгети и какие трудности возникли при выведении кошек, похожих на тигров; почему Тигра из Вини-Пуха и Гарфилд скорее аномалии.

Шестнадцатая – восемнадцатая главы посвящены слежением за кошками во время их прогулок: в чём сложность изучения, а в девятнадцатой главе ставится вопрос выпускать или нет кошек из дому, если они подвергаются постоянным опасностям и могут прожить в несколько раз меньше.

В последней главе о будущем кошек, что с помощью генной инженерии можно попробовать вывести саблезубых, но это будет нескоро, потому что сперва нужно найти необходимый ген или гены, отвечающие за это; ещё было рассуждение об уменьшении аллергенности от представителей кошачьих.

В общем, интересно было узнать о кошачьих побольше.