Одно утро — три жанра: литературная игра. Четверг.

Четверг. День, когда мир ещё не пятница, но уже не понедельник.

А я всё ещё продолжаю свою маленькую авантюру под кодовым названием "разомни воображение, пока оно не приросло к дивану".

Каждый день — три жанра. Мой мозг уже тихо подвывает, но пальцы бодро стучат по клавишам, как пианист в дешёвом баре.
Сегодня на десерт (или на завтрак, у кого как):

киберпанк (мусорный экстрим, кибертраки с рабочими-андроидами и ретрофетиши),

сказка (про уютное королевство, где подушки мягкие, кошки воспитанные, а мусорные рыцари - нет),

и, конечно, романтично-эротический жанр (где простыни нежные, а чужие взгляды липкие).

Не уверена, что мой внутренний редактор это переживёт, но у нас с ним давно напряжённые отношения. 

Жанр киберпанк: "Утро в режиме "мусорный экстрим"

Сигнализация мужа сработала в 06:03 — его аватар мягко чмокнул меня в плечо через голографический браслет. Он скинул на меня одеяло, подмигнул через контактную линзу и вышел в рассветный смог мегаполиса.

Я осталась на койке одна. Простор — как в виртуальной симуляции. Редкий кайф.

07:53. Система выдала: "Пора вставать".

Я активировала домашнюю ИИ-программу "мусорный экстрим" — каждый четверг на район врывался грузовой кибертрак, собирающий отходы. Он никогда не придерживался расписания, мог появиться в любой момент, и тогда — увы — штраф за опоздание. 

Я вышла в коридор. Кошка на этот раз сработала по инструкции: оба лотка использованы корректно, пол чист, хвост — довольный. Зачёт. Почистила, похвалила, наградила.

Сброс данных начался. Я в тонком неон-кафтане выскочила наружу с био-пакетами.

Сканеры определили, что кибертрак уже миновал наш узел, остановившись в соседнем блоке. Я запустила протокол "Беги, леди".
Рабочие-андроиды оценили мою решимость — и, возможно, ночной режим. Мусор был принят, а вслед прозвучал синтезированный сальный коммент. Программа "стыд" запустилась на 15%.

Я вернулась в укрытие. Проверка: кошка — окей, дочь — спит, как зомби в режиме ожидания.

Активировала подсистему "самообслуживание": утренняя растяжка, маска для лица, нанопленка на волосы. Завтрак был заранее заложен в систему — разогрев не требовал усилий.

Открыла книгу. Бумажную. Да-да, у меня всё ещё сохранились бумажные книги. Ретрофетиш.
Через полчаса — душ. Смыла маски. И следы уличной пошлости.

На выходе из ванной меня встретил юный юзер в пижаме, зависший в одном выражении лица.

Пользователь активен. Доброе утро.

Жанр сказка: "Про принцессу в ночной рубашке и мусорное приключение"

В одном уютном королевстве, где подушки мягкие, а коты вежливые, жила-была одна мама-принцесса.
И вот настал особенный день — четверг. День, когда можно было никуда не спешить. Муж её, благородный рыцарь раннего подъема, проснулся до рассвета, натянул свои доспехи, поцеловал принцессу в плечико и отправился в бой — то есть на работу.

Принцесса-дочь спала в своей башенке, уткнувшись носом в подушку из розовых снов. А мама-принцесса осталась одна на троне-кровати, раскинулась во всю ширину, как истинная королева простыней, и блаженно вздохнула:
— Ах, вот он — вкус свободы…

Но королевское утро не бывает долгим. В 07:53 волшебные часы напомнили: сегодня прибудут рыцари-мусоровозы! А они, коварные, никогда не предупреждают, когда именно прибудут, и это всегда испытание.

Принцесса вскочила, проверила владения. В зале с лотками дежурила кошка — хранитель порядка. Всё было по уставу: ни капли мимо, хвост задран, взгляд гордый. Получила она заслуженную награду — хрустящие зёрна корма.

Тем временем мама-принцесса, облаченная лишь в коротенькую ночную рубашку цвета лунного света, взяла мешки с мусором и выскочила за ворота замка.
Но… О нет! Волшебная повозка уже мчалась вдали, оставляя за собой след из пыли и звенящих цепей.

Что делать? Бежать!

Босиком, с развевающейся рубашкой, сквозь дворцы, кусты и жаркий утренний воздух.
Мусорные рыцари остановили повозку. Они ждали. Смотрели. Усмехались. Приняли её трофеи — и, конечно же, отпустили пару шуток, недостойных принцессы.

Мама-принцесса, не проронив ни слова, с достоинством повернулась и стремительно скрылась в замке, с щеками пылающими от бега и чужих слов.

Вернувшись в замок, она убедилась, что юная наследница ещё спит, и приступила к утренним ритуалам: растяжка для тела, зелья для красоты, чай с нотками жасмина для спокойствия.
Всё было как надо. Всё было — по волшебству.

Пока зелья действовали, она приоткрыла страницу магического фолианта — книги. Мир наконец замедлился.

Когда магия утренних заклинаний была завершена, мама вышла из своей ванной башни — свежая и сияющая.
А на кухне её ждала принцесса-дочь. В пижамных доспехах, с глазами, всё ещё "во сне".

— Доброе утро, — улыбнулась мама.

И день начался — с чудес, ведь это был четверг.

Жанр романтично-эротический: "Аромат четверга"

Утро сегодня дышало медленно. Томно. Как любовник, оттягивающий прощание. Я могла себе это позволить — редкая роскошь. Муж проснулся первым. Поцелуй — лёгкий, почти невесомый, — скользнул по моему плечу. Ладонь задержалась на талии всего на миг, как будто не хотела отпускать. Улыбка — тень, почти сон. Потом — шаги, всё тише, всё дальше.

Я осталась одна. Просторная кровать охотно приняла меня — теперь вся принадлежала только мне. Каждая складка теплой простыни, каждый вдох — как новое прикосновение. Как свобода. Ммм... наслаждение, если бы не это жаркое, плотное, почти наглое лето, которое уже с утра влазило в каждую щёлку.

Где-то за стенкой мирно спала дочь. Её тишина казалась гарантом моего утреннего бездействия.

07:53. Утро медленно касается моего тела. Осторожно. С любовью. Почти настойчиво. Как будто знает — я просыпаюсь легко, если сделать это правильно. 

Четверг. Наверное, надо поторопиться - сегодня же приедет мусоровоз. А мусорщики, эти загадочные мужчины в ярких жилетках, всегда приезжают в разное время. Иногда в восемь, иногда в девять, а иногда и под вечер.

Встаю. Тонкая ночная сорочка цепляется за бедра, лениво скользит по коже. Воздух — жаркий и плотный,  щекочет, будто дразнит. Я улыбаюсь сама себе, зная, как это красиво — утренняя небрежность, ещё не проснувшийся женский силуэт в полумраке.

Вышла в коридор — и улыбнулась: кошка сегодня сыграла по правилам. Все лотки использованы по назначению, пол — девственно чист. В награду — завтрак. У каждой из нас своя страсть.

Я собрала пакеты. Тело ещё горячее от сна, ночная рубашка — короткая, тонкая, скользящая, полупрозрачная. Воздух гладит бёдра, сквозняк касается спины, как чей-то взгляд. Я знала, что это безумие — выходить вот так, но было рано. Или… я просто хотела почувствовать этот момент — порыв, риск, обнажённая спешка.

Я выскочила на улицу. Воздух принял меня в свои жаркие объятия.

Но, конечно, мусоровоз уже уходил. Машина замерла через пару дворов. Я выдохнула: «Вот же...» — и... побежала. Пакеты в руках, ткань рубашки прилипает к телу, грудь под ней двигается слишком явно, бедра — тоже.

Рабочие увидели. Их взгляды были прямыми, наглыми, липкими, горячими как сама жара. Я отдала пакеты, развернулась и пошла обратно — медленно, с прямой спиной, высоко поднятой головой и... горящими щеками.  Спиной я ловила их шепот, их слишком откровенные шутки.

Двор встретил меня тенью. Я закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, глубоко выдыхая. В груди — дрожь, но сладкая. Немного стыдно. Немного возбуждённо. Странное чувство, будто что-то было нарушено — и именно поэтому стало более живым.

Дома — снова тишина. Кошка сыта, дочь всё ещё спит, свернувшись клубочком в своей комнате. Завтрак не требовал забот — всё было приготовлено накануне. Я — свободна.

Я сделала растяжку. Медленно, выгибаясь, растягиваясь, чувствуя каждую клеточку своего  тела.
Маска на лицо — прохладная, пахнет жасмином. Маска на волосы — густая, как крем.
Заварила чай. Он обжёг губы. Я улыбнулась и открыла книгу, пока маски творили свою алхимию, и позволила себе раствориться в строках, чувствуя, как медленно выдыхаю остатки утреннего жара.

Через полчаса — душ. Горячая вода — ласковая, упрямая. Она смыла остатки ночи, все шутки, чужие взгляды, утреннюю дерзость. Оставила только меня — обновлённую, свежую, готовую к дню.

Я вышла — влажные волосы, полотенце на плечах. На кухне меня ждала она — моя девочка — ещё не до конца проснувшаяся, в пижаме, с растрёпанными волосами и тем особым выражением лица, когда душа только что вернулась в тело.

Я улыбнулась.

— Доброе утро, — прошептала я.

Она не ответила, просто моргнула. И в этой паузе между сном и явью — я почувствовала: жизнь продолжается.