В Брянских лесах

О партизанах и о партизанском топливе, которое вместо бензина использовали.

Александр Кривицкий, Павел Крайнов

В феврале 1943 года специальные корреспонденты газеты «Красная звезда» А.Кривицкий и П.Крайнов по заданию редакции перелетели линию фронта и приземлились в расположении партизанских отрядов Брянского леса. Результатом их пребывания в Брянском лесу явились двенадцать очерков, написанных ими после возвращения на «Большую землю» и напечатанных в том же году в газете «Красная звезда».

Эти очерки составили книжку «В Брянских лесах», изданную вскоре Госполитиздатом и переведенную затем на китайский, английский, французский и другие языки.

Очерки А.Кривицкого и П.Крайнова написаны по горячим следам тех отдельных эпизодов партизанской борьбы, с которыми авторам удалось познакомиться во время их пребывания в Брянском лесу.

В Брянских лесах

...«Рыжий дьявол» — кто это?! Николая Б. срочно вызвали к командиру, и он не успел нам сказать больше ни слова. Досадно! «Рыжий дьявол» — кто или что скрывается за этим зловещим именем?! Мы сможем узнать это не раньше, чем спустя два дня, на месте. Машина уже ожидает нас у Западной просеки. Времени на расспросы нет — нужно ехать…

Знакомая эмка (ГАЗ-М1), выкрашенная в белый цвет, снова запрыгала по снеговым кочкам. И снова, как и в первый раз, когда мы ехали на этой машине с аэродрома к штабу, в нос ударил резкий запах скипидара. Но теперь мы не удивлялись этому аромату, — его происхождение было нам известно... Узкую дорогу обступают высокие сосны, и почти на каждой из них можно заметить надрезы в виде стрел, обращенных наконечником вниз, к земле, а опереньем вверх. Это следы так называемой подсочки, — способа ранения древесины для добывания живицы, или терпентина. Из порезов дерева сочатся капли бесцветной, прозрачной, ароматически пахнущей и липкой жидкости. Она представляет собой смолистый продукт — раствор канифоли в скипидаре.

— Я на этом скипидаре, пожалуйста, могу семьдесят километров в час набрать, будьте любезны, не по такой дороге, конечно, — говорит шофер Михаил К., лихо орудуя баранкой.

Эмка, на которой мы едем, заправлена чистым «французским» скипидаром. Трофейные машины, попавшие в руки к партизанам, немедленно переходят на это горючее и резво движутся по лесным дорогам. Инженер-химик Семен Яковлевич, бежавший из небольшого городка, занятого немцами, в партизанский отряд, наладил нехитрое производство скипидара. Мы видели одну из его установок. Терпентин загружается в медный куб, вмазанный в печь и соединенный с холодильником куб снабжен трубой для выпуска канифоли и трубкой для впуска воды. Крышка куба плотно замазана, в топке разведен огонь, и процесс отгонки скипидара идет бесперебойно. В этом методе нет ничего секретного. Переработка терпентина, как это ни странно на первый взгляд, во всех странах мира носит такой же кустарный характер.

Партизанские машины заправляются без талончиков — горючего хватает, и шоферы его похваливают. Семен Яковлевич — страстный поклонник лесохимии. Скипидар и канифоль — это еще не всё. Он наладил производство древесного угля для кузниц, смолы для смазки колес и чистого дегтя...

В каждом партизане живет деятельный Робинзон, щедрый на выдумку, умеющий оглянуться вокруг себя и заметить всё, что может ему служить в трудной борьбе и тяжелой жизни... Люди попали в лес, как на необитаемый остров. Шли дни, недели, месяцы, и теперь почти всё, что помогает им существовать и вредить врагу, — дело их собственных рук. Пока мы размышляли о плодах партизанской инициативы, наш путь в машине был окончен.

— Быстро приехали?! — утвердительно спросил шофер. — Неслась вскачь, как наскипидаренная, — и он удовлетворенно похлопал по радиатору эмки.

Дальше мы ехали уже на розвальнях. Небольшая речка. Снег в этих местах уже стаял, и узкая гать вывела нас на дорогу, изрытую корнями столетних деревьев. Эти великаны росли почти сплошной стеной по обеим сторонам широкой тропы, которая превращалась иногда в настоящее лесное ущелье. Над нашими головами тянулась светлая полоска неба, но по сторонам ее было мрачно, вверху сияло солнце, был день, а внизу уже начинались сумерки и, казалось, наступала ночь...