Да будет засада! ("Честь Воина")

Дошла по второму кругу до главы с засадой, которая была на первом написана и поняла, что всё начало - нудотень нудотенская. Особенно все эти притянутые за уши пересказы, как проходит засада (ружьё для концовки), что такое "когти" (то же туда же) и кто такой корс (просто лор). 

Ну и решила, а чего бы найдёнышу самому не поучаствовать в засаде? В конце концов три традиционных испытания (стрелами, голосом и сталью) были и до нападений на замки. А засады как раз и были обычным промыслом нартов. То есть в данном случае имеем неадаптированный вариант.

Заодно заполнила один нашедшийся пробельчик - как Аина узнала о том, что её прочат в Ходячие Смерти после потери памяти. А то реакция при первом упоминании отсутствовала, будто бы так и надо (на самом деле до потери памяти она это слышала, но не помнит же!). А ведь для неё это была очень желанная штука после боя Белтара с Альвейд в Кастере.

Таким образом начало главы переписано на лайв-экшен!

Изнывавшей от скуки Аине очень хотелось посмотреть на засаду, поэтому она с утра пораньше шныряла рядом с атаманским костром, где явно что-то затевалось: кружком стояли Дарго, Умар, Бардз, Барама и Альвейд.

— Эй, иди сюда, — вдруг позвала её Мудрейшая.

— Она уже прошла испытание голосом, — сказал Дарго.

— Для будущей Ходячей Смерти лишних подвигов не бывает, — холодно возразила северная красавица.

У Аины сразу же загорелись глаза. Она ведь мечтала быть похожей на Альвейд. И старшие уже намекали, что прочат найдёныша ей в ученицы. Однако сама Ходячая Смерть демонстративно не обращала на девочку внимания. Даже теперь обращалась вовсе не к ней. Но слова её подтверждали такую возможность!

— Хочешь быть полезной Своре? — скрипуче спросила Барама.

— Конечно! — Аина была готова на что угодно, лишь бы заслужить расположение бесподобной воительницы.

— Ну, вот тебе и ответ, — сказала Мудрейшая атаману и обернулась к Аине: — Пойдём, дитя войны, поможешь нам.

— Надо было не выкидывать платье. И волосы не срезать, — проворчала Альвейд им в спину.

— Не учи Мудрейшую, — сварливо огрызнулась Барама.

Девочке пришлось подстроиться под шаг старухи, которая совсем расхромалась и вынуждена была опираться на подобранный где-то сук. Их то и дело обгоняли и группки воинов с эрдунами — маленькими, несколько раз изогнутыми верховыми луками.

— Значит так, — начала свои поучения Мудрейшая. — Твоя задача — остановить караван. Можешь сидеть пока у обочины. Но как услышишь крик стремглава неподалёку, выходи на середину и начинай тереть глаза руками. Как будто ты потерялась и плачешь. Ясно?

Аина кивнула. Что же тут неясного. Только...

— А они точно остановятся? Не затопчут меня копытами?

— Если будешь выглядеть достаточно несчастной и безобидной — нет! — осклабилась карга. — Так что, пока будешь ждать, войди в роль как следует. Удастся заплакать — вообще отлично. Представь, что мы тебя не подобрали и ты правда потерялась в лесу, далеко от дома, родных твоих убили, тебе некуда идти и нечего есть!

Слова Мудрейшей словно насылали соответствующие картинки, и Аина испуганно закивала:

— Хорошо, я постараюсь.

— Так что стань и стой, будто ты убита горем и тебе уже наплевать, затопчут тебя или нет. Когда вся процессия остановится, стремглавом крикнут ещё раз, ближе. Это сигнал к атаке. Как только услышишь его, бросайся прочь. Куболем! Чтобы не задели ни свои ни чужие. Потому что на этом месте сразу начнётся бой. Поняла?

— Поняла. Я всё сделаю. Я хочу быть полезной.

Вскоре они вышли к дороге. Под деревьями по обе стороны ещё стояли несколько воинов, глядя наверх.

Там, на нижних сучьях, тянувшихся в сторону просеки, шло какое-то шевеление. Разглядеть ничего было нельзя, потому что листва оказалась какой-то слишком густой. Несколько веток переместились, и Аина поняла, что они наложены сверху.

— Когти кидай уже! — буркнул кто-то из стоящих рядом.

Сверху спустили на верёвках странные приспособления, похожие на кочергу с шипом сбоку. Воин наступил на пяту этой кочерги и примотал её к сапогу, так что шип стал чем-то вроде петушиной шпоры, только направленной внутрь.

Проделав то же самое со второй ногой, нарт взобрался на дерево с ловкостью кошки, вонзая шпоры в древесину и опираясь на пяту «кочерги», как на ступеньку. Остальные воины вскоре поднялись на деревья тем же манером. Девочка и старуха остались внизу одни.

Барама отошла за группу кустов, велев Аине сесть на обочину перед ними же и входить в роль.

Аина была так взбудоражена всем увиденным, что сомневалась в своей способности как следует прикинуться несчастной. Однако, рядом с Мудрейшей ей, как обычно, вскоре стало совсем неуютно. Навалилось уныние. Потом отчаяние. Девочка ощутила себя одной в целом свете. Ни дома, ни родных. Никому до неё нет дела. Её бросили на попрание каким-то неизвестным торговцам...

Где-то за поворотом пронзительно кликнул стремглав! А в спину будто толкнули. Аина, не раздумывая, встала и вышла на середину дороги. Слёзы так и не пришли, но в горе успела погрузиться по горло. Стала растирать глаза, не поднимая головы, чтобы не испугаться. Помирать — так хотя бы без страха.

Неторопливый стук копыт медленно приближался, сопровождаемый скрипом колёс. Замедлился. Остановился.

— Эй, малой! Ты чего здесь стоишь? Заблудился? — спросил кто-то спереди.

Ответом ему стал крик стремглава чуть ли не на соседнем дереве. Опасность мигом прогнала по телу жар, спаливший тоску без следа. Аина сорвалась с места, уже слыша слишком хорошо знакомый свист стрел. Рыбкой нырнула на землю за пределами дороги и откатилась подальше. Но убегать совсем не стала. Интересно же!

Когда девочка подняла голову, вокруг повозок уже лежали с полдюжины мужиков, пронзённых стрелами. Пали и лошади, впряжённые в ведущий фургон, запирая остальной караван.

Несколько сопровождающих укрылись между повозками, обнажив мечи. С веток полетели верёвки и нарты лихо съехали по ним на землю, а кто-то умудрился даже прямо на телегу или в седло потерявшего седока коня.

Нападавших было в несколько раз больше, так что бой получился короткий. Кто-то в богатой одежде выскочил из фургона и бросился наутёк, но его догнали и закололи в спину.

Только один воин с озверевшим лицом продолжал отбиваться, стоя спиной к повозке с высокими бортами, и даже ранил несколько нартов. Молодой аланг залез наверх, примериваясь всадить ему клинок сзади, но тут прозвучало:

— Стоять!

Голос был как будто даже нечеловеческий. Парализовало всех. Из-за повозки вышла Барама и буркнула уже вполне обычно:

— Чего стоите? Вяжите его. Этот — мой.

Нарты бросились к остолбеневшему мужику и быстро скрутили его, связали за спиной руки. И только после этого он начал дёргаться. Бился о землю, изрыгал проклятия, пока кто-то не приложил его дубиной по голове.

После этого кочевники начали перепрягать первый фургон, но Аина не стала их дожидаться. Главным образом потому, что не хотела снова возвращаться с Барамой. Старухи с неё на сегодня хватило. Так что девочка потихоньку встала и ушла назад в лагерь.

А кто такой корс, догадывайтесь сами. В конце концов лично этот зверь в книге не появляется, только сравнения с ним.