Кино на выходные: Малхолланд Драйв

2001-й год стал для Дэвида Линча годом кинематографического триумфа.

В 2001-м году в прокат вышел «Малхолланд Драйв». Кинофильм получил на Каннском кинофестивале приз за лучшую режиссуру, премию César за лучший фильм на иностранном языке, награду BAFTA за лучший монтаж (Мэри Суини), награду Национального общества кинокритиков в номинации лучшая актриса (Наоми Уоттс), награду Bodil в номинации лучший американский фильм, награду нью-йоркского общества кинокритиков за лучший фильм, награду за лучшую режиссуру от Ассоциации кинокритиков Торонто, награду от Лос-Анджелесской ассоциации кинокритиков в номинации лучший фильм, номинацию Американской киноакадемии за лучшую режиссуру + бесчисленное множество иных наград, призов и номинаций. Список награждений можно завершить признанием «Малхолланд Драйв» лучшим фильмом двадцать первого века на основе голосования ста семидесяти семи кинокритиков из тридцати шести стран, опрос провела BBC Culture.

При этом американские академики не выбрали Линча лауреатом премии «Оскар», приз достался Стивену Содербергу за кинофильм «Трафик». Но если вспомнить, что «Влюблённый Шекспир» в 1998-м году собрал семь статуэток, обойдя «Спасение рядового Райана» в номинации «Лучший фильм», то с точки зрения качественного кинематографа, отсутствие «Оскара» иногда является лучшим «Оскаром».

Каким образом на свет появился лучший фильм двадцать первого века?

Полнометражная жизнь режиссера началась с Eraserhead, шестилетней эпопеи, наполненной безденежьем, энтузиазмом и редким везением. Во время работы над фильмом у Линча родилась дочь Дженнифер, состоялся развод с Пегги Ленс, первой супругой режиссера, завязались отношения с Мэри Фиск, сестрой давнего друга Джека Фиска, исполнившего в Eraserhead роль «Человека на планете». Но главным успехом Линча стал Мэл Брукс. Не повстречайся Брукс на пути Линча, не было бы сотрудничества с Джоном Гилгудом, Джоном Хёртом и Энтони Хопкинсом, восьми номинаций на «Оскар» и пьянящего сияния софитов. Мэл Брукс увидел Eraserhead, назвал Линча безумцем и Джимми Стюартом с Марса, и пригласил в режиссерское кресло «Человека-слона». Так Линч перепрыгнул из конюшен Лос-Анджелесского института кинематографии в большое кино.

Наверное, от стремительного взлета у режиссера закружилась голова. Когда автора урбанистических кошмаров пригласили экранизировать Френка Герберта, Линч согласился. По воспоминанию Джека Нэнса, это было славное время: «Мы не держали в руках ничего, тяжелее бутылки пива». «Дюна» стала катастрофическим провалом и для Дэвида, и для Дино Де Лаурентиса.

За «Дюной» последовал «Синий бархат». Скромный бюджет, эхо филадельфийских жизни, знакомая история о цветущем фасаде и скрытых пороках общества. Фильм восстановил репутацию Линча, закрепив за ним реноме самобытного автора, проблемного в отношении сборов, но обладающего творческой смелостью и оригинальностью (после «Дюны» режиссер зарекся отдавать отснятый материал студии, всегда оставляя право окончательного монтажа за собой).

Затем — Твин Пикс. История порока и невинности. Нарратив был проверен в «Синем бархате» и пользовался успехом у американской публики. Концепция была понятна людям, легко транслировалась в сознание, масштабировалась от жизни отдельного человека, ведущего борьбу с внутренними демонами, до внутрисемейных отношений и жизни целого города. Линч адаптировал концепцию, смешав событийный дуализм с собственными биографией. Поэтика Твин Пикс — прямая отсылка к детству Линча. Сосны Дугласа и мистицизм лесов приоткрыли зрителю мир Дональда Линча, отца режиссера, работавшего в департаменте природного надзора США.

Первый сезон Твин Пикс имел успех, но здесь следует сказать, что сериал — продукт коллективного творчества. Над сценарием работали Дэвид Линч и Марк Фрост. Последний значительно расширил мифологию Твин Пикс, написав «Тайную историю Твин Пикс» и «Последнее досье». Впрочем, книги вышли спустя четверть века, к третьему сезону сериала. В 1990-м году зрителей мучил вопрос «Кто убил Лору Палмер?»

Фраза «Кто убил Лору Палмер?» была заклинанием Твин Пикс. Сакральной фомкой, вскрывшей сознание публики. Фразу произносили с иронией, любовью и даже с трепетом. Фраза служила сюжетной осью, на которую Линч нанизывал историю маленького городка. Студийные боссы настаивали на раскрытии убийцы, потому что агент ФБР, не способный раскрыть смерть старшеклассницы, с каждой серией выглядел всё более комично. Но Линч отказывался раскрывать имя. Марк Фрост согласился. В итоге Лиланд Палмер завершил расследование агента Купера, история потеряла интерес, сериал наполнился ненужной ветошью и на втором сезоне умер. После обвала рейтингов и отказа ABC финансировать третий сезон, Линч опомнился, пришел на шоу Ларри Кинга и призывал поклонников писать студии письма, но письма не помогли.

Параллельно с «Твин Пикс» Линч снимал «Дикие сердцем» по сценарию Барри Гиффорда. Фильм получил главный приз Каннского кинофестиваля, при этом половина зала аплодировала жюри, а вторая освистывала Бернардо Бертолуччи, вручившего награду. Награда сыграла с режиссером дурную шутку. Линч забыл о «Твин Пикс». Кому нужно телевидение, когда речь идет о подлинном кино-искусстве? Ненужный «Твин Пикс» не выдержал безумия второго сезона и пропал из сетки телевещания. Сценарий «Ронни Рокета» лёг на полку. Съемки должны были начаться после пилотной серии «ТП» при финансовой поддержке Дино Де Лаурентиса, но компания Дино обанкротилась. Картина «Дикие сердцем» получила главный приз Канн, но вышла в сокращенном варианте. Сожалеть ли о том, что сцена самоудовлетворения отстреленной головой Дина Стентона не попала в прокатную версию — решать зрителю.

«Дикие сердцем» стал самым необузданным, безумным и отвратительным паноптикумом Линча. Пока одни искали педаль тормоза, Дэвид вдавливал акселератор в пол и убирал руки с руля. Поклонники с нетерпением ожидали новых лунопарков Линча, но студии не спешили финансировать авангардиста, изучающего инцест и кровавые оргии наркоманов.

«Дикие сердцем» провалились в прокате. «Шоссе в никуда» провалилось в прокате, «Простая история» — трогательная попытка Мэри Суини показать миру Линча в диснеевской ливрее — провалилась в прокате. К концу девяностых годов за спиной Линча стояла вереница кинематографических неудач, изображавшая толпы извращенцев, которые совокуплялись и убивали друг друга самыми оригинальными способами, но совершенно не приносили денег. Среди печальных провалов блистал «Человек-слон», наиболее успешная работа Линча, собравшая пять производственных бюджетов и сумевшая использовать фрикофилию режиссера для экранизации судьбы Джозефа Меррика. Но чей фильм это был — Мэла Брукса или Дэвида Линча?

С таким багажом Линч подошел к созданию «Малхолланд Драйв».

Фильм снимался как пилот для ABC по оригинальному сценарию Дэвида. Материал не понравился студии. Наоми Уоттс и Лауру Харринг сочли слишком старыми, на время съемок актрисам исполнилось тридцать один и тридцать пять лет соответственно. Сцена, в которой Коко отчитывала жильца за выгул собаки, показалось отвратительной из-за присутствия экскрементов в кадре. Пилот назвали скучным: много персонажей, мало действия, слишком не похоже на детективную историю, знакомую зрителю по «Твин Пикс». Материалу не дали зеленый свет. Декорации разобрали, реквизит разошелся по съемочным площадкам. Восемь миллионов долларов были потрачены зря.

Полнометражный «Малхолланд Драйв» никогда бы не увидел свет, если бы не участие французской Studio Canal, выдавшей Линчу дополнительные семь миллионов для съёмки сцен, ставших заключительной частью фильма. По словам Дэвида, финал пришел к нему, как озарение, like string of pearls. Озарение соединило обрывки сюжета в драматическую историю о сновидении Бетти Элмс и реальности Дианы Селвинг.

Здесь следует отметить невероятное упорство Линча. То самое упорство, которое помогло Дэвиду закончить Eraserhead, выдержать беседы с отцом, отговаривавшего Дэвида от режиссуры, и состояться в мире кинематографа. Такая настойчивость заслуживает уважения. Быть смелым и успешным режиссером — одна история, быть смелым режиссером и терпеть неудачи, оставаясь верным авторскому видению — совершенно иная.

Авторское видение Линч сохранил. В «Малхолланд Драйв» угадываются избранные темы режиссера, прежде всего: дуализм яви и сна. Ярче всего дуализм звучит в клубе Silencio. Поклонники Линча обязательно вспомнят Дина Стоквелла, исполнившего под фонограмму In Dreams Роя Орбисона в «Синем бархате», и обратят внимание на сцену и занавес.
Занавес — излюбленный образ Линча. Волшебная вуаль, которая отделяет реальность ото сна, ложь от правды, метафизическое от физического. В сценарии «Ронни Рокета» действие начиналось с театральной сцены, объятой пламенем. В «Синем бархате» занавес разделял миры Джеффри Бомонта и Фрэнка Бута. В «Твин Пикс» пространство Красной комнаты, окруженное алой тканью, обозначало территорию духов. Клуб Selencio — такое же пограничное место. Занавес — мембрана закрытых век, за которыми спящая Диана видит сладкий сон, а иллюзорная Бетти скрывается от реальности. Selencio — перекресток миров, отчаяние и радость, наслаждение и боль, счастье и расплата за преступление.

Преступление, за которое следует заплатить — открывающая сцена фильма. В реальности эта сцена означает смерть Камиллы. В сновидении это авария, в которой Рите удается спастись. Сцена великолепна. Музыка Бадаламенти, непроглядная ночь, далекие огни Лос-Анджелеса, автомобиль, плывущий по серпантину холмов. Сцена торжественная и наполнена магнетизмом, который буквально затягивает зрителя в кадр, перенося в Голливуд, в мир грез, цветущего жасмина, вечной молодости и любви.

Линч избегал трактовок дальнейших событий, легко соглашаясь с любыми интерпретациями, говоря лишь о пространстве сна. Подробная расшифровка сцен лишит зрителя удовольствия от самостоятельной разгадки фильма. Достаточно сказать, что первая часть — это и есть пространство сна. Спасительная фантазия, укрывшая Диану от расставания с Камиллой. Вторая часть фильма, короткая, завершающая, это реальность, с которой Диана сталкивается после пробуждения.

Разумеется, не все линии пилота были завершены. О некоторых артефактах, например, ключе и синей коробке, Линч говорил, что понятия не имеет, что они значат. Интересным представляется образ стариков, встретивших наивную Бетти в аэропорту Лос-Анджелеса. Линч, пройдя через жернова индустрии, прекрасно знал, сколько цинизма и алчности содержит в себе Голливуд. Знали об этой алчности и старики, смеявшиеся над наивной Бетти.

Интересен эпизод в закусочной Winkie’s и «человек в овечьей шкуре», как подсознательная проекция вины. В сценарии закусочная обозначена как «точка невозврата» / point of no return. В закусочной Диана заказывает убийство Камиллы. В закусочной Дэн рассказывает о сновидении, в котором ему является страшный незнакомец, скрывающийся за углом. Патрик Фишлер настолько убедительно сыграл диалог, что его рассказ о сновидении — одна из ярчайших сцен фильма, сравнимая с диалогом Фреда Мэдисона и таинственного человека из «Шоссе в никуда».

Любопытна сцена с ковбоем в исполнении Монти Монтгомери, давнего друга Линча, бывшего продюсером «Твин Пикс» и предложившего Линчу роман Гиффорда «Дикие сердцем» для экранизации. Монтгомери сыграл ещё одного таинственного незнакомца, в котором угадывается холодная, неодолимая сила финансового молоха, способного сломать судьбу любого режиссера, ибо молох этот и есть Голливуд.

Фильм красив. Совместные сцены Уотсон и Херинг эстетически великолепны. Образ Джастина Теру комичен, но не смешон. Сцена в студийной переговорной, дегустация кофе, Анджело Бадаламенти и атака с клюшкой для гольфа — ещё один яркий эпизод из голливудского фольклора. Правда и вымысел переплетены в «Малхолланд Драйв» виртуозно. История из жизни Джека Николсона становится вымыслом Адама Кешера. Тот же Кешер, в реальности объявивший о помолвке с Камиллой, в сновидении страдает от унижения и измены.

«Малхолланд Драйв» не превратился в сериал, но в содержательном отношении это пошло фильму на пользу. Самые яркие, интересные, эффектные эпизоды оказались на пленке. Линч показал концентрированную страну грёз, а не разбавленную версию событий. История любви, такая прекрасная во сне, в реальности оказалась историей соперничества, предательства, отчаяния и мести. Диана Селвинг уничтожила Камиллу Роудс и погибла сама, не пережив раскаяния.

Настолько ли ужасен Голливуд?
Работает ли фабрика грёз на сырье из погубленных душ?
Строится ли карьера на предательстве самых близких людей, в первую очередь, себя самого?
Или всё еще хуже?
Об этом рассуждает Линч.

Бетти добивается успеха, убедительно пробуется на роль, привлекает внимание агента. Единственный взгляд, который бросает на неё Адам Кешер, говорит зрителю, что и здесь Бетти одержала победу. Но это сон. Восхитительный сон, пробуждение от которого завершается с револьвером во рту. Но даже с таким финалом Линч сохраняет веру в любовь.

Финальная сцена и смех героинь — это ангел, явившийся Лоре Палмер. Это добрая фея, появившаяся в финале «Диких сердце». Это малиновка, которая прилетела к Джеффри и Сэнди. Это Дэвид Линч, сохранивший веру в любовь. Эта вера и есть Mulholland Drive.