Замахнулся на классику

Перевёл Бодлера. Мотивация оказалась странной — интересно было познакомиться с творчеством поэта-маргинала, но не нашел профессионального перевода. Одно произведение, а ушло пару месяцев. Теперь читаю результат, но и в нём грациозности мало. Ритм, как минимум в начале, похож. Под конец у меня всё скатывается не в пропасть символизма, а в болото <<переводизма>>. Пока отложил. Нейронным связям мозга необходимо время на перестройку.

Почему Бодлер?

Потому, что если у меня и рождаются строки о людях, то эти личности пропитаны веществами насквозь. Видимо потому, что стакан или игла властны над самыми талантливыми. Но почему? Они настолько имеют тонкую внутреннюю структуру, что не могут сопротивляться грубости и несправедливости мира? Там, где необходим отпор, они сдаются? Потому что для творчества нужен допинг? Но ещё Бодлер завязал с гашишем, утверждая, что творчеству дополнительные стимуляции противопоказаны. Возможно, они просто не знают последствий, делая шаг в бездну. Они ещё не знают, что борьба за солнце превращается в борьбу за поиск запасного выхода к эйфории. Жизни бег превращается в погоню за нирваной и выжимает из них последние капли человеческого облика. Они безальтернативно идут на дно с каждым уколом, глотком и вдохом.

Почему терзают меня эти вопросы? Не знаю. Знаю, что некоторых людей, талантливее меня, больше нет. Знаю, что некоторые вопросы задавать после уже поздно, надо задавать их до. И если, хотя бы один человек при этом не будет смеяться мне в лицо, а ужаснётся, как ужасаюсь я — я достиг своей цели.