Захотелось запустить моб

Сумка резала плечо, а ведь в ней даже ноутбука не было. Только сугубо летняя одежда и одна куртка, сунутая лично мамой на крайний случай. Надо было брать рюкзак, но туда все не влезло. Иногда с родителями лучше не спорить... Леня их в целом воспринимал как стихию. Дождю вот тоже можно долго орать, чтобы не шел, но лишь в мечтах он тебя послушает и прекратится. Радоваться надо уже тому, что отстоял право дойти до вокзала без провожатых, но тут уже случай помог. Даже путешественников из других миров иногда заливают соседи сверху. На ноут попала пара капель, но этого хватило для того, чтобы один мнительный парень решил не тащить технику с собой. Пусть лучше мать посмотрит и скажет, она специалист.
Грустно усмехнувшись, Леонид поправил скукожившиеся лямки – новая вроде сумка, только в прошлом году использовали для перевозки кое-каких ценностей... но уже непоправимо испортили. Хорошо, что хоть карман сверху удобный. Билет он туда укладывал лично... после того, как папа его чуть не сгреб вместе с мусором. Безалабернейшее отношение к документам.
Он остановился, навис над сумкой и приоткрыл молнию. Нет, лежит. Все лежит, и паспорт тоже... и поездка все-таки состоится. А не так, как в шестом классе, когда вдруг оказалось, что льготных мест на одно меньше, потому что сын директрисы тоже хочет съездить в соседнюю страну... впрочем, и до этого они никуда из города не выбирались. Тогда он даже не особо огорчился, а возвращенные деньги пошли на другие цели.
А потом стало проще посмотреть на все интересные места через вебкамеры. В отличие от телевизионных репортажей, так сразу было видно всю грязь и то, что в целом везде одно и то же. Леньке никогда не требовались вещественные доказательства того, что мир существует, а не ограничивается парочкой пересекающихся улиц, как в каком-то из отцовских снов.
Автобус подрулил к остановке раньше, чем отягощенный сумкой Зинкарев. Пришлось пробежать пару метров. Номера сбоку, как обычно, не было, вместо него на табло значилось “ERROR”, но на этом отрезке все маршруты идут одинаково, и все равно, на чем проехать пару остановок до вокзала.
Автобус оказался полупустым, нашлось место и для сумки. Леонид на всякий случай вытащил проездной из кармана, но желающих на него посмотреть не обнаружилось. Зато впереди сидел боком кто-то с рюкзаком огромного размера, оказавшийся девушкой. Леня мысленно проиграл, как подойдет к ней и предложит поднести груз. Нет, лучше помочь надеть, тут сумка одна руки оттягивает. А потом может оказаться, что она едет на том же поезде... «После чего начнутся проблемы, – он подхватил свои вещи и направился к задней двери. – Если уж и заводить контакты, то на месте...»
На полдороги к приземистому зданию вокзала он обернулся. Девушка стояла рядом с группой таких же рюкзаконосителей разного пола, один из которых держал табличку «Отряд №13». Тут можно было лишь презрительно фыркнуть. Тратить летнее время на такую ерунду Леонид считал огромной глупостью. Он хорошо изучил в сети отзывы поддавшихся на развод еще в прошлом году, когда обнаружил объявление на расписании. Пахать за копейки и право изредка видеть море... тупее занятия не придумаешь.
На платформе все кучковались под надземным переходом из-за дождя, но место еще было. Установив сумку на цоколь колонны, Леня уставился на информационное табло, а затем окинул взглядом весь вокзал в целом. Здание напоминало половину паука из-за трех надземных переходов, тянущихся над путями. С этого ракурса Зинкарев-младший видел его впервые. Своими глазами... да и чужими тоже. Вокзал, который снился отцу и матери, выглядел куда монументальнее, хоть и напоминал гибрид торгового центра с храмом древних богов. Пожалуй, существуй он реально, и район Конституции не называли бы втихую районом архитектурной импотенции... не только в университетах. Впрочем, новостройки, которые проектировали выпускники этих же универов, иначе как ктулхустроем в принципе не именовали, особенно по сетям.
Мутные стекла зала ожидания, закрытого на ремонт, навевали мрачные мысли о том, что там обитают чудовища. Или, может, прячут трупы. Вообще-то это была сетевая страшилка – мол, чтобы найти денег на реконструкцию, часть зала сдали похоронному бюро, что позже трансформировали в морг. Леонид усмехнулся тому, как хорошо помнит всякую чушь.
Дождь усилился, заставляя вспомнить домашнее происшествие. Соседи окончательно офигели, конечно, а родители зря проявляют такое терпение. Хотя, возможно, это они в отместку организовали соседушкам все их жизненные проблемы. Кто их знает, иномирцев...
Настроение продолжало оставаться на отметке «выше среднего». Леня отвернулся от вокзала и проследил взглядом за трамваем. Пути располагались так, что казалось, будто три красно-желтых вагона ползут по крайнему, а не чуть дальше, за почти незаметным серо-зеленым забором из редких металлических прутьев и по своим отдельным рельсам. До прибытия поезда оставалось еще минут десять. Можно было посмотреть направо, где за сухой лапкой остекленного перехода высился автомобильный мост на восемь полос, или налево, откуда и должен был прийти поезд. Или снова пересчитать бельмастые окна перманентно ремонтируемого зала. Леонид искренне пожалел, что решил не брать с собой ничего читабельного, сейчас ему, в принципе привыкшему к электронному тексту, казалась благословением даже какая-нибудь дамская дефективщина в мягкой обложке. Лишь бы занять голову и не думать о всякой ерунде.
Он развернулся, оперся локтем на сумку и тут же отстранился, почувствовав банку консервов. На колонне висело объявление о биодобавке для похудения, с которого кто-то скрупулезно стер буквы «п» и «д», а также цифры телефонов, так что остались только общеизвестные номера  экстренных служб. Леня прочел его про себя, затем попытался расшифровать небрежное граффити, выполненное синим маркером чуть левее. По лестнице прогрохотал молодежный отряд с несчастливым номером. Судя по содержанию табло, они могли оказаться только в том же поезде. Хорошо, если не в том же вагоне... с ними наверняка будет ехаться не лучше, чем с дембелями. Или с конвентщиками. Кто-то жаловался – мол, пьют всю ночь напролет и треплются.
Дождь опять притих, и народ начал рассредоточиваться по платформе. Леонид обошел колонну, подвинул сумку поудобнее и обнаружил более интересную рекламу. Книгу эту он уже прочел в фанпереводе, не сумев осилить вычурный язык оригинала, но тем смешнее было прочесть идиотскую аннотацию желтым по черно-красному фону. Издательства не так давно научились нормально откликаться на требования читателей, но аннотации по-прежнему писали какие-то придурки, в лучшем случае осилившие две страницы по диагонали. А уж картинки на переплет, экономя на перепечатке оригинальных, и вовсе подбирали имбецилы. Видимо, считали, что без рекламных слоганов и обнаженки на обложке последние пять томов из ста тысяч не найдут целевую аудиторию и пролежат в книжных дольше трех месяцев.
Рельсы тонко запели, и вдалеке показался багровый локомотив. На фоне туч он смотрелся так, что его хотелось заснять или зарисовать. Старый, похожий на ветерана в парадной форме, с орденом-логотипом компании. Мгновение длилось недостаточно долго, чтобы достать фотоаппарат, но Леня успел подумать, что поезд выглядит так, словно прибыл из другой вселенной, а не вынырнул из-за поворота. Но доказать это может лишь тот, кто стоял там, где не особо постоишь. Какой-нибудь путевой обходчик в оранжевой куртке. Но они все наверняка в одном заговоре.
Мысли выбило из головы стуком колес. Поезд пронесся мимо перрона, постепенно замедляя ход. С шипением, словно стая недовольных котов, сработали тормоза. Леонид повесил сумку на плечо, достал документы из кармана и двинулся вперед – к своему вагону.
Отряд куда-то рассосался – похоже, организаторы не удосужились заранее закупить для них вагон... что ж, спокойнее дорога получится. А то полтора дня в поезде могли бы вечностью показаться.
Остальные места в купе оказались временно свободными, и Леня с удовольствием положил ноги на противоположную полку, хотя так копаться в сумке было не слишком удобно. Но привилегии – не то, от чего следует отказываться.
Камера лежала на месте, и консервы ее не разбили. Карточка с деньгами не пропала. А вот мобильник – да... покопавшись в вещах, Зинкарев установил, что забыл его взять. Вероятнее всего, положил в карман сумки ноута. И до дома доехать он не успеет. Похоже, дорога должна была оказаться совсем спокойной. Даже трезвонить не будут. Правда, и поиграть не получится... с другой стороны, этим Леонид редко занимался даже при отключениях света. Читать на этой модели было в принципе невозможно. Мысль выйти и позвонить с автомата появилась и тут же пропала. Что он скажет? Только время потеряет...
Пожалуй, лучше позвонить по прибытии. Честно говоря, он даже не был уверен, что родители так уж разволнуются. Может, они и так прекрасно знают, что с ним. Сверхъестественные родители, его личный психоз. Он прожил рядом с ними всю жизнь и заслужил немного отдыха.
Дверь дернули, и Леня убрал ноги с сиденья, но это оказалась проводница, шлепнувшая на стол пару газет и книгу в мягкой обложке. Затем она поинтересовалась, не хочет ли пассажир чаю или перекусить. Мысленно перебрав наличку, парень согласился на книгу и чай, но попросил показать весь ассортимент.
–Только это осталось, – женщина развела руками. Леонид взглянул на обложку. Несмотря на маркетингово-идиотичную картинку наподобие той, что он только что видел на рекламе, буквы однозначно утверждали, что внутри находится полный сонник. Они бы еще Крюгера на обложку пришпандорили. Леня немного поколебался – газеты он терпеть не мог, но никто не дал бы гарантию, что у будущих соседей окажется что-то читабельное, – и все-таки купил бесполезную книжицу. Печать оказалась жуткой, краска оставалась на пальцах, а страницы вполне годились на роль пипифакса, зато в куче опечаток попадались довольно смешные моменты. К примеру, толкование сна с мобильным телефоном по соннику восемнадцатого века.
Леонид закрыл открытую было наугад книгу и начал читать сначала, запивая каждую статью глотком безвкусного горячего чая и надеясь, что не дойдет слишком быстро до значения...  допустим, отрезанных рук.

...

Поезд наконец мягко тронулся, и о звонке можно было перестать думать с чистой совестью. Впрочем, Леня отложил эту мысль раньше, и сейчас мог сделать то же самое с книжкой. Пока поезд набирал скорость, разбирать неряшливую печать было попросту неудобно.

Соседи не появлялись, но вряд ли стоило надеяться на то, что все так и останется. Ехать долго, а следующая остановка может принести сюрпризы.

За окном проплывал родной город, ряды серых панелек с вкраплениями ктулхустроек, цветовая гамма большинства последних была навеяна явно детскими фломастерами. С ними хорошо сочетались смачные граффити на заборе вдоль путей, большей частью не политические, а просто чьи-то художественно выполненные имена. Гордых авторов и местами тех самых древних богов, о которых все так любят читать. Рисунков становилось все больше, кое-где они покрывали уже столбы и даже поваленные деревья. Впрочем, последний ураган был давно, и если эти колоды лежали здесь с тех пор, ничего удивительного. Может, район такой, именно этим увлекаются. Главное, что смотреть интересно, и снова в голову приходят мысли о других мирах. Леонид даже опустил ноги на пол, придвинулся к окну и посмотрел назад, но большинство знакомых ориентиров уже сдвинулось. 

Снова клацнул замок двери, но это оказалась не проводница, которая явно не торопилась забирать посуду, а девчонка – возможно, и та самая, из автобуса. Размеры рюкзака и хвоста, по крайней мере, совпадали. Пухлый бочок первого, тут же примощенного на сидячем месте, украшала наклейка с отрядным номером. 

На близком расстоянии девушка показалась Леньке не слишком интересной, но надо же как-то вести беседу, раз вместе придется провести немного времени. Был шанс, что отряд сойдет раньше, строек на побережье масса. Да и уточнить можно, только начать издалека...

–Вы все в этом вагоне едете? – Леня указал взглядом на наклейку. Девушка удивленно моргнула, но потом пожала плечами и с улыбкой ответила:

–Нет, плацкартных мест только троим не хватило. А что такое?

–Просто интересно, – честно говоря, он старался сдерживать неприязнь. Даже изобразил ответную улыбку. Потом задал еще несколько дежурных вопросов, выяснил, что соседка учится в другом университете, с отрядом едет уже второй раз и сойдет действительно раньше – но всего на несколько остановок, что с учетом плотности населенных пунктов на берегу составит час максимум. Точнее можно было узнать, посмотрев билет, но это уже наглость.

–А это тебе тоже интересно или всерьез веришь? – выдав информацию, девушка перешла к встречным вопросам. Похоже, удалось-таки произвести не самое плохое впечатление. Хотя Леонид не стал бы гордиться своим обаянием. Вне сети сомнительный плюс у него был один – внешность, остальные – минус на минусе, разве что собеседник смотрит с нетрадиционного ракурса или тоже большей частью в сети живет. 

–Да так, вечно чужие кошмары снятся, – вот сейчас и выяснится насчет ракурса. Может, и не стоило рубить сплеча, но Леня просто представил возможную ситуацию. Если дар опять проявит себя, хоть оправдываться не придется. А если нет – надо радоваться уже самому факту. 

–Разве так бывает? – соседка искренне удивилась. Ну вот... верить в мистику не склонна. Значит, совершенно непонятно, как общаться с ней не по делу, а какое у них может быть общее дело, кроме убийства времени?

–Бывает, – мрачно подтвердил Леонид и снова уставился в окно. Поезд как раз проползал над рекой, звук колес соответственно изменился, но куда интереснее было смотреть на идущий параллельно подвесной газопровод. Его граффитисты любили, видимо, особенно – защитная обшивка труб была ценой многих баллончиков превращена в красочную картину. Издалека, впрочем, сюжеты и надписи сливались так, что казалось, будто реку форсирует бесконечная змея из какого-нибудь мультфильма о джунглях. 

Молчание воцарилось ненадолго. Вначале девушка заявила, что ей холодно, и вытащила из рюкзака кофту, затем все-таки соизволила зайти проводница. Без особой надежды Леня спросил, не подкинули ли новые книги, но получил бестактный ответ – если перефразировать цензурно, в этом городе традиционно подгружали только средства предохранения. Похоже, соседнее купе чем-то разозлило доблестную труженицу чайно-постельного фронта.

Город как раз перетек в россыпь коттеджей, когда соизволило включиться радио. Разнообразия ради передавали не попсу, а песни из старых фильмов. Зинкарев сгрузил сумку вниз, разулся, улегся на своей полке головой к двери, подогнув ноги, и принялся вспоминать знакомые с детства сюжеты. 

–У тебя нет зажигалки? – без особой надежды в голосе поинтересовалась соседка. Леня ответил отрицательно, и девушка вышла, оставив его в одиночестве. 

Никак не удавалось поймать то особенное чувство, что, по идее, должно появляться в долгой поездке. Может, дело в том, что подлинной романтики он уже наелся, созерцая сны о чужих подвигах и провалах. Езды по рельсам там было предостаточно. Особенно в трамваях, этих маленьких личинках поездов... или скорее электричек.

Наверное, это и есть «особенное» – лезущие в голову глупости, начавшие свою атаку еще на вокзале. Другие вселенные далеко, туда не добраться на простом поезде, романтики в котором – ни грамма, зато полно студентов, которые сейчас наверняка уже закупаются контрацептивами, если не используют их по назначению, жирномясых представителей мифического среднего класса, штурмующих едва открывшийся сортир, и прочих деталей того, что именуется прозой жизни. За грань можно попасть только в одиночку, не таща с собой весь этот мусор... может, попробовать просто забыть о них?

Да нет, влезть в локомотив и отцепить вагоны куда проще. И разве Леонид Зинкарев собирается уматывать прочь из этой реальности в какую-нибудь сказку? Его наполеоновские планы ограничиваются малопопулярным курортным городком. Зато, кажется, удалось-таки испытать на своей шкуре хваленое волшебство дальней дороги – тут же испарившееся вместе со скрипом купейной двери. У соседки вполне симпатичные ноги и пятая точка – если смотреть снизу вверх. Дальше и глубже мысли все равно не забираются, хотя в другой обстановке, с другим человеком, могли бы. Возможно.

Время убивается на удивление легко, как только понимаешь принцип. Измеряй в песнях вместо минут, цепляйся за течение мыслей, а если не хватает информации – смотри в окно. Там дождь, мимо проплывают деревья и деревеньки, и все ты видишь впервые в жизни. Можно взглянуть на часы и понять, что пришло время обеда, а потом вспомнить, что есть камера, и попробовать поснимать на пробу вокзал, где ненадолго остановился поезд... Можно молиться при каждой остановке, чтобы не появились еще соседи, и все-таки поддерживать разговор с тем, что уже есть, хотя нечитающая и принципиально несуеверная особа для этого мало подходит. Ну, книгу тоже никто не отменял – надо только пролистывать потенциально опасные страницы.

А потом на очередной остановке в окна суют воблу и раков. Раки уже вареные, естественно, но их разделка сама по себе занимает порядочно времени. Леня уже вырос из детского возраста, но все равно по привычке пробует прицепить на палец клешней одну из купленных закусок. Рак, естественно, не держится, но все равно не выглядит дохлым, пока его не распотрошишь.   

Сначала раздают белье, потом начинает темнеть и снова идет дождь, который непоправимо портит закат и заставляет закрыть окно. Свет фонарей на очередном вокзале отражается в каплях, превращая стекло в сюрреалистичную картинку, которую камера все равно не может заснять как следует. 

Перед сном приходится ненадолго выйти в коридор, потому что соседка стесняется – но для прогулки и так есть повод. В коридоре ненормально тихо – по идее, радио не должно маскировать шумы настолько хорошо, – пока где-то в районе купе проводника не начинает орать ребенок. Снова приходит желание рвануть куда-нибудь отдельно от всей этой компании: впервые в жизни так остро ощущается всякая ерунда.

В спортивном костюме и с той же кофтой на плечах девушка выглядит довольно странно, но зато она выключила радио, успевшее добраться до криминальных сериалов конца девяностых, и слушает мобильник. Бардовская песня, по иронии судьбы тоже о поездах и свинолюдях, только более абстрактная – с самолетами, маяками и черно-белым кино. Не то, что вызывает желание напомнить о существовании наушников. 

Они еще немного потрепались о музыке, авторском праве и некачественных одеялах, прежде чем согласились, что надо выключить свет. После чего наконец выяснилось, что от места ночевки проявление проклятого дара не зависит.