Пробуждение в новой реальности

Противная ветка продолжала свой мерный стук по стеклу, будто отбивала такт моему безумию. Я ежилась под одеялом, пытаясь заглушить вихрь в голове, но воспоминания о сомнительной операции, о вспышках света, что жгли сетчатку даже сквозь сомкнутые веки, заставляли колени подрагивать в такт скребущейся ветке.

Я проснулась. Это был сон. Но что, если сейчас, стоит мне открыть глаза... Нет, моим глазам мешала плотная повязка. За окном бушевала баллада грозы, и внезапная молния выжгла мои зрачки даже сквозь ткань. Слезы потекли сами собой, и за ними тут же накатила знакомая, тупая мигрень.

Я села, скрипучие пружины кровати огласили тишину. Рука потянулась к шершавой поверхности тумбочки, нащупывая знакомые царапины на месте, где всегда лежала трость. Пустота. «Странно... Не может быть. Черт, у меня и так голова раскалывается».

На ощупь, скользя ладонями по прохладным, знакомым до миллиметра стенам, я двинулась в сторону ванной. Эта комната была отпечатана на моих пальцах. Но в коридоре меня ударил запах. Не просто аромат — удар ножом между ребер. Звериный, дикий коктейль из кожи, мокрого дерева, дыма и чего-то первобытного, от чего кровь в жилах застывала, инстинктивно затихая, будто в надежде, что хищник не заметит добычу.

В тот же момент я услышала шаги в комнате, кто-то нагло водил меня за нос, пока я была бессильна, слаба. Страх окатил меня ледяной волной.

«Нита!» — пронеслось в панике. Отчаяние пригнуло меня к полу. И тут же я услышала, как маленькие лапки спрыгнули с кровати и зацокали по паркету, подбегая ко мне. Она здесь. Но если она не лаяла... Значит, никого не было? Тогда откуда этот запах? Шаги?

Горло пересохло от животного ужаса. Ползком, на четвереньках, я добралась до ванной. Спасибо сиделке за эти металлические кнопки на двухстороннем скотче — мои ориентиры в этом мире темноты. Вода обожгла руки. Дрожащими пальцами я стала срывать повязку, чтобы промыть глаза, и тут же ослепла от яркого желтого света, который я не зажигала. Он мерцал, как пойманная в ловушку звезда.

«Трость... Запах… Шаги... Свет...» — мысли в моей голове мелькали. Тревога сжирала изнутри, обрастая плотью. Ощущение было таким отчетливым, будто за спиной стояло нечто огромное, дышащее, и все живое вокруг в панике разбегалось, а я, глупая, завороженно смотрела на проснувшийся вулкан. «Я не могу больше жить в этой темноте. Либо это конец, либо начало. Но любое «после» будет лучше, чем это «сейчас».

Глаза постепенно начали привыкать. Желтая лампа, та самая, что не должна была гореть, впилась мне в глаза сожженной иглой. Я зажмурилась, слезы хлынули с новой силой. Рваный импульс заставил меня обернуться — за спиной никого не было. Но в черепной коробке что-то щелкнуло, и боль, острая и ясная, пронзила глазные яблоки. Я рухнула на колени, сраженная собственной биологией. Но сквозь пелену слез и боли я видела. Я ВИДЕЛА!

Захлебываясь рыданиями — от боли, от страха, от непонятного, пьянящего торжества, — я поползла назад, в коридор. Шерсть ковра под ладонями, все тот же пожирающий запах... Комната, где я была как рыба в воде, теперь была наполнена чужими тенями. «У меня получилось, — шептала я, — я вижу».

 Я поползла в коридор, навстречу сквозняку, который всегда приводил меня в чувство. Запах. Страх. Пропавшая трость. Чьи-то шаги. Странный свет. Сон. Осколки мозаики сложились в ужасающую картину. Кто-то был здесь. И зачистил следы. Его следы.

В груди вонзился и провернулся второй нож — осознание. И вместе с холодным ужасом, из самой глубины, поднялось другое чувство — темное, липкое, нарциссическое. Кто-то потрудился ради меня. Кто-то проник в мое убежище, чтобы стереть себя из моей жизни. Это была не просто угроза. Это было... внимание. Настоящее, животное, одержимое внимание. И я, лежа на промерзлом полу и вдыхая этот дикий, родной запах, понимала, что задыхаюсь не от страха, а от восторга. Я вдыхала запах зверя, которого лишалась, обретая зрение. И часть меня отчаянно не хотела его терять.