Выдрать птичке перья

Не должна женщина править в солнечных землях — так считали многие. Пичен слушала доносы соглядатаев и неприязненный шепот за спиной. Её передёргивало от вполне вероятного в будущем брака со стариком, ведь среди бегов преобладали люди весьма зрелого возраста.

Если бы Пичен решила выбрать в мужья какого-то предводителя рода помоложе, то остальные беги, обиженные пренебрежением, продолжили бы свары. Так думала молодая ханша. К тому же ей не нравился никто из молодых знатных бегов.

Выходить замуж за подданного ниже достоинства Пичен. Ей в мужья нужен равный по положению человек, тот у кого много воинов, тот, кто способен окоротить обнаглевших бегов.

Пичен выбрала среди ханов соседних владений подходящих правителей и отправила письмо с предложением брака властителю с севера. Спустя три дня верные ей воины обнаружили в степи тело гонца со стрелой в спине. Письма при нём не оказалось. Убийцы гонца теперь знают о планах ханши.

Предложение брака правителю на юге Пичен отправила с двумя гонцами, которым предстояло ехать разными путями. Три дня спустя к дворцовым воротам подбросили мешок с отрубленными головами несчастных посланцев. Ханша гневалась, но ничего не могла поделать. Угрюмый начальник её охраны сказал ей, что у него осталось мало верных людей, так что посылать кого-то ещё на смерть неразумно. Выслушав, Пичен отпустила начальника охраны, удалилась в спальню и поплакала.

Весь следующий день Пичен обдумывала, как ей поступить. Не может же она сидеть и покорно ждать, когда во дворец заявится самый сильный и наглый из бегов и потребует её в жёны.

В четырёх углах дворцовой ограды находились низкие башни. В сопровождении служанки и телохранителей Пичен поднялась на юго-восточную башню, смотрела на повседневную суету людей в аале. Там шла обычная жизнь: готовили пищу, обихаживали скот, ремесленники стучали молотками или выделывали кожи, торговцы зазывали покупателей, играли и кричали дети, ржали кони, ревели верблюды, блеяли овцы.

Торговцы раскладывали товары на прилавках у восточной и южной дворцовых стен. Там обычно бывало многолюдно. Пичен глядела вниз, на улицу, рассматривала народ. Мимо башни проходили явно нездешние люди — молодые, симпатичные, беззаботные мужчина и женщина в причудливых одеждах, расшитых чёрными перьями. Они несли за спинами котомки, а в руках завёрнутые в ткань хомысы. Это странствующие музыканты и сказители, которые хотят привлечь внимание слушателей своим необычным видом.

С низкой башни было слышно, о чём говорят люди на улице. У бродячего музыканта голос оказался сильным и приятным. Он говорил спутнице:

— Городок маленький, тут много не заработаешь. Может, попросим, чтобы нас пустили во дворец? Сыграем перед ханом и его приближёнными, авось они расщедрятся.

Его женщина насмешливо фыркнула и ответила:

— Я слышала, что здесь правит не хан, а ханша — молодая, глупая и заносчивая. Говорят, что она избавилась от маленького наследника старой династии, а заодно от родного отца, напялила ханскую шапку и воображает себя мужчиной.

Пичен словно ударили, даже щеки загорелись. Как смеет хулить её эта низкородная девка?! Она обернулась к телохранителям и приказала:

— Видите внизу двух бродяжек в перьях? Схватите их и приведите ко мне!

Она спустилась с башни и ушла в большой дворцовый зал. Туда воины вскоре притащили сказителей со скрученными за спиной руками. Теперь они выглядели испуганными и растерянными. Бродяги оказались певцами родом из западных земель. Чёрные перья на их одеяниях оказались вороньими. Много же птиц пришлось ощипать ради этих голодранцев.

Когда Пичен прямо спросила, как смели они хулить её, музыканты побледнели и упали на колени.

Девка заныла:

— Прости, великая госпожа! Мы ничего плохого не говорили.

— Врёшь! Я сама слышала с башни мерзости из твоих уст.

Девка расплакалась, хлюпала покрасневшим носом. Её муж, назвавшийся Вороном, торопливо произнёс:

— Светлая госпожа, прости мою глупую жену. Она, ничтожная, от недостатка ума повторила гнусные сплетни. Ни она, ни я не верим наветам и почитаем тебя, великую ханшу, мудрую владычицу здешних земель. Прости нас, великодушная повелительница! Пощади нас, ничтожных, пыль под твоими ногами!

— За повторение мерзкой клеветы вам следовало бы языки отрезать! — пригрозила Пичен.

Девка заплакала ещё громче, она и её муж наперебой заголосили:

— Прости, пощади, великая госпожа!

— Но раз уж сплетни повторила твоя женщина, то и язык отрежут только ей, — произнесла Пичен, внимательно глядя на певца. В его глазах промелькнул ужас, не облегчение. Это хорошо.

Мужчина продолжал просить пощадить его жену, вполне искренне, как показалось Пичен. Значит, певец любит девку. Готов ли он ради неё рискнуть жизнью?

Ханша приказала воинам отойти ко входу в зал. Сама подошла к певцу и тихо сказала:

— Я могу пощадить вас обоих. Не казню и не вырежу вам языки, если согласишься кое-что сделать для меня.

— Я выполню всё, что прикажешь, светлая госпожа! — горячо заверил певец.

— Твоя женщина пока останется здесь. А ты должен отправиться в западные земли и передать моё письмо хану Саатай-Миргену, владеющему землями у Жёлтой реки. Никто не должен знать о письме кроме тебя и хана.

Певец выглядел озадаченным. Пичен добавила:

— Если благополучно доставишь письмо и вернёшься, а Саатай-Мирген приедет сюда, я не казню твою жену и отпущу вас обоих на свободу. Даже серебра могу дать.

— Муж мой, соглашайся, — молила девка. — Спаси меня!

Посмотрев на жену, певец решился:

— Прекрасная повелительница, я выполню твое поручение. Не сомневайся, доставлю письмо и сохраню всё в тайне. Верь мне, госпожа!

— Поклянись!

Ворон многословно поклялся богами, предками, жизнью родителей, жены и будущих детей, Когда певца развязали, Пичен отдала ему заранее заготовленное письмо и напомнила, что если он не выполнит поручения, его жена расстанется с жизнью.

— Прикажу запороть её до смерти или бросить на съедение псам, — посулила Пичен. — Помни об этом, Ворон. В пути будь осторожен, потому что если мои враги заподозрят, что ты несёшь письмо от меня, тебя убьют.

Певец побледнел ещё больше, но опять стал уверять, что выполнит приказ в точности.

Пичен приказала начальнику охраны дать певцу денег, чтобы хватило на покупку лошади, и выпустить его через дверь для прислуги.

Ворона увели. Его жену Пичен приказала запереть в темнице и там всласть отыгралась на низкородной твари за оскорбительные слова — надавала связанной оплеух, свалила на земляной пол, пинала по рёбрам, а потом выдёргивала из головы по прядке длинных чёрных волос. Девка рыдала, выла, просила пощады, пока не сомлела. Пока Пичен ограничилась таким наказанием. До возвращения Ворона синяки у его Воронихи заживут, зато она навсегда запомнит, что нельзя порочить тех, кто стоит бесконечно выше неё.