Спектакль «Зона отчуждения». Москва, 20 ноября

Сходили на премьеру. Спойлер: намного лучше, чем я опасалась  

Сразу, чтобы никого сильно не разочаровать: это не постановка «Пикника на обочине», это своего рода фанфик (без обид, сама писала фанфики и сиквелы). Действие начинается через много лет после окончания «Пикника», главные герои родились и выросли после Посещения. (И такие фанфики, без обид, я на конкурсах тоже читала.) Есть и знакомые герои: Шухарт и Гута, профессор Пильман, внезапно не физик и не астроном, и в одной из главных ролей — господин Лемхен, в книге куратор Ричарда Г. Нунана, если кто забыл. Спектакль молодой, актеры в подавляющем большинстве молодые.

Логичный ход, кстати, говоря о сюжете: создатели спектакля родились и выросли в домах, где были книги Стругацких, это восприятие их поколения. Мира до Зоны посещения они не помнят. Сюжетным ходом «намного превосходящие нас в техническом отношении инопланетяне прилетели на нашу планету и намусорили» их не удивить, это уже не свежее и оригинальное допущение, а привычный элемент антуража, на эту тему игрушки делают. Остается нерешаемый вопрос, оставленный в финале повести: счастье для всех, даром.

Визуал мне понравился: экономными средствами достигнуты отличные эффекты, см. фото. Главные актеры тоже понравились, не скажу, кто больше всех, потому что назвать персонажа — в данном случае проспойлерить. И второстепенные. Афиша: «Агенты, ученые, горожане, аномалии и эмоции — Танцевальное объединение Москонцерта. Молодцы аномалии и эмоции. Фонари на лбах — огонь прием. Попадание в эстетику первых иллюстраций к АБС — «четверорук трехпалый» и проч. — очень близкое.

Рэдрик Шухарт понравился не вполне. Все же Сталкер Тарковского/Кайдановского и Рэд Рыжий из книги — два абсолютно разных человека, с разным прошлым, образованием и неодинаковыми характерами. Это не то чтобы искусствоведческое открытие, а известный факт («чтоб этого вашего бандита в сценарии духу не было» (с) Андрей Тарковский в пересказе АНС). Этот наш бандит, даже после контакта с Шаром и продолжительных бесед со спецслужбами, даже повредившись умом, должен был в значительной мере остаться собой. Мы же видели скорее Сталкера из фильма, а Рэда, ехидного, недоверчивого и неубиваемого — пожалуй, только в одном эпизоде. Это прямо напрасно. «Сталкер» — один из главных фильмов моей жизни, но Рэдрика я тоже люблю. Хоть и уголовник он, хоть и клейма негде ставить, но см. эпиграф к «Пикнику». А как его можно было сыграть!

(Золотой Шар был, а как же)

Решить задачу о счастье для всех даром, как известно, невозможно. И вообще рассуждать о счастье и всемогуществе трудно, потому что тема сильно не нова. Что тут придумаешь, действительно. Насильно и искусственно осчастливить нельзя; не играй с тем, чего не понимаешь; то, что люди декларируют в качестве своих желаний, то, чего они хотят «на самом деле», и то, что им нужно, — три разные вещи... Все эти сентенции для конца первой четверти 21 века опять же не новы, мягко говоря, и по этом линии я прорывов не увидела. Не случайно и ученые в спектакле имеют вид вполне водевильный. (А у АБС монологи Пильмана перед Нунаном были захватывающе интересными, эти «разговоры» не проигрывали «приключениям».)

По сюжету, в институте делают вакцину счастья. Именно вакцину, слово-триггер, и там весь набор: «ученые не понимают, что делают», «ученые на самом деле хотят не помочь людям, а славы и денег» (сюрприз: не первое и не второе на самом деле), и, конечно, «за всем стоят спецслужбы и правительство». Ну такое, в духе времени. У АБС тема ответственности ученых за результаты исследований звучала глубже и серьезнее. Но опять же небесполезно увидеть современный взгляд.

Что действительно интересно, так это эмоциональная составляющая. Авторы честно определили пьесу как «мелодраму», то, что эмоциональный фон для них главное, это ясно. Фон — в духе времени. Мне показалось, для авторов был важен тот самый эпиграф: ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ ДОБРО ИЗ ЗЛА, ПОТОМУ ЧТО ЕГО БОЛЬШЕ НЕ ИЗ ЧЕГО СДЕЛАТЬ. Ага. Наша текущая реальность. Но проблема в том, что зло — неподходящий материал для добра, и потому надежды нет. В каком-то смысле финал — об этом. Все три финала (их там три): драматический, обрамляющий, иронический.

Прямо растрогало, что в спектакле звучат старые песни «Алисы» (достаточно старые, чтобы быть ближе к моменту написания повести, чем к настоящему времени). В принципе неплохой выбор. Петь в спектакле надо было на языке спектакля, а во время написания «Пикника» из эмоционально подходящего был, пожалуй, только Александр Галич — но под него не потанцуешь.

В целом было интересно посмотреть, как читает Стругацких поколение, родившееся после Посещения. Читает сильно не так, как мы. Но в чем-то и так.

P. S. Почему в названии Зона отчуждения вместо Зоны посещения, в целом понятно. Отчуждение в обоих смыслах, потеря связи и отнятие принадлежащего, имеет место. Но что необъяснимо, так это «Бойцовский Кот». Коллеги, откройте «Парня из преисподней» — Бойцовые они. Бойцовый Кот нигде не пропадет. Не как клуб, а как пес, но только кот. Не принадлежит бойцам, а сам для боев. Сколько раз слышала «бойцовский», столько раз царапало.

Следующие спектакли в Москве, как пишут, будут 11, 12 февраля, там же, в «Эльдаре» на Ленинском проспекте, кому интересно — сходите.

Еще картинок. Фото: Андрей Константинов