Малютки-феи и эльфы Шекспира (которых так не любил Толкин)

Думаю, многие из вас помнят, как клеймил позором «Уилла Шекспира» за «крылатых малюток-эльфов» Джон Толкин. Безусловно, великий английский драматург эпохи Ренессанса и впрямь приложил руку к минитюризации эльфов и фей, но с куда большей уверенностью можно поставить ему в вину (или заслугу, по желанию), что он сделал эти два слова синонимами. Впрочем, и до него эти понятия нередко пересекались, хотя и не были идентичны друг другу. Однако, Шекспир не был фольклористом и писал, по сути, прото-фэнтези, в котором было не грех смешать английский фольклор с греческими мифами, поместить Фейриленд в Индию и заставить фей прятаться под желудёвыми шляпками.

Самые известные и ярко обрисованные феи Шекспира — это, конечно же, персонажи пьесы «Сон в летнюю ночь»: король фей Оберон, королева Титания и верный слуга и паж Оберона Пак. Кстати, имя только одного из них принадлежит английской народной традиции: Пак или Робин Добрый Малый, известный также как Хобгоблин, Роб и Хоб, фольклорный персонаж, проказливый домовой дух, который может помогать по хозяйству за небольшие подношения или вредить хозяевам дома, если те его прогневят. Имя Пака, вероятно, сродни кельтскому Пука или скандинавскому Пуки, но прямых доказательств этому нет. В пьесе Шекспира более всего подчеркнута плутовская природа Пака: он рад творить проказы и наслаждается тем бедламом, который порождают его проделки. 

Милашка Пак в изображении английского живописца ХVIII века Джошуа Рейнольдса. Скорее ребенок, чем черт.

О короле фей Обероне до Шекспира, скорей всего, никто и слыхом не слыхал. Хотя вполне вероятно, что его имя драматург позаимствовал из легенд о происхождении французской королевской династии Меровингов. Согласно им, у основателя династии короля Меровея бы брат из волшебного мира, и звали его Альберих, что буквально обозначает «король эльфов». К слову, то же имя носит подземный карлик из германской средневековой поэмы «Нибелунги». Оберон женат на королеве фей Титании, имя которой взято Шекспиром уже из произведения древнеримского поэта Овидия «Метаморфозы». И, признаться, имя, по сути, обозначающее «женщина-титан» не слишком намекает на миниатюрность владелицы.

Спящая Титания живописца Викторианской эпохи Джон Эткинсон Гримшоу. Ростом не меньше спящего рядом ослика.

Оберон и Титания находятся в несколько фривольных, но все же, скорей, патриархальных отношениях друг с другом (в то время, как в народной традиции обычно все происходит полностью наоборот: королева фей главнее короля). Тем ни менее, Титания отказывается повиноваться Оберону и не желает делить с ним ложе по причине ссоры. Предмет оной — прекрасный индийский мальчик-подменыш, которого Титания хочет оставить в своей свите, а Оберон — забрать на службу к себе. Кроме того, Оберон ревнует Титанию к герцогу Афин Тезею, утверждая, что она уже не раз соблазняла того и переманивала у прежних любовниц и невест. А Титания, в свою очередь, обвиняет его в связи с нынешней невестой Тезея, царицей амазонок Ипполитой. Ссора короля и королевы фей вызывает различные природные катаклизмы, неурожай, голод и эпидемии, что может свидетельствовать о их связи с древними языческими божествами природы и плодородия.

Воссоединение Оберона и Титании. Шотландский представитель направления викторианской сказочной живописи Джозеф Ноэль Патон. Здесь король и королева заметно меньше спящих людей, но крупнее своей свиты.

Феи Шекспира не слишком опасны для людей: это милые и веселые существа, которые даже порой готовы взять на себя труд разрешать людские раздоры. Однако они все же боятся света и предпочитают тьму (может быть, кроме короля Оберона, который похвалятся тем, что «ходил на лов с возлюбленным зари», то есть, надо думать, бесстрашно встречал рассвет). Кроме того, Шекспир причисляет их к подданным мрачной древнегреческой богини колдовства Гекаты.

Согласно тексту пьесы, можно с полной уверенностью утверждать, что из крохотных эльфов и фей состоит вся свита королевы Титании, но о размерах ее самой, а также росте Оберона и Пака почти ничего не говорится. Поэтому в последующие эпохи художники изображали королевскую чету и так, и эдак: иногда — крылатыми малютками в чашечках цветов, иногда — схожими на античных богов существами примерно человеческого роста.