Рецензия на роман «Клеймо проклятия»
С Вячеславом Паутовым я познакомился в те былинные времена, когда ещё не было АТ. Он писал свой первый роман «Солнце над фиордами» и выкладывал на портале «В Вихре Времён». Тогда я был уверен, что обо всём на свете у меня должно быть мнение, и я его непременно должен отстаивать. Вячеслав терпеливо читал мои длинные замечания и подробно на них отвечал. Как в старом анекдоте: «Добрейшей души человек! Я б … дал».
Интерес мой был вызван не только собственной вредностью и некоторой тогдашней писательской неопытностью Вячеслава, вызывали уважение его искренность и глубокая погружённость в тему. Тогда я не знал ещё, что Слава знает скандинавские языки, изучает историю и эпос - просто такие вещи всегда ощущаются. Вот и представьте себе профессора, кто терпеливо отвечает на критику своей работы э… даже не студентов. Скорее, любопытных рабочих, которые «мы тут белим, красим» и подслушивали лекцию вместо выполнения прямых обязанностей.
У Вячеслава напрочь отсутствует снобизм, вы не найдёте менторского, поучающего тона в его книгах. Возможно, с коллегами он не так демократичен, с читателем Слава говорит как с равным. Ибо говорит он о важных во все времена, для людей всех стран понятиях. О долге и чести, о предательстве и эгоизме. О равнодушии и жестокости, о любви и сострадании. О неких таинственных законах истории и жизни, что трудно, почти невозможно сформулировать, и которые мы все ощущаем душой, подсознательно, инстинктивно (нужное подчеркнуть).
Вячеслав уверен, что люди издревле пытались выразить эти законы в мифах и легендах. Искали поэтические формы выражения того, что ускользает от логики, что словами не объяснить. Предисловие его романа именно об этом: о связи времён, которую даёт нам знание истории.
Дальше трудно обойтись без спойлеров, попробую изложить максимально туманно. События развиваются в Раннем Средневековье на территории нынешней Швеции, фоном идёт борьба шведов с датским влиянием. В центре произведения стоит Человек, его выбор. В те исторические времена, когда споры решались пробитием головы оппонента топором, этот выбор вставал перед многими. Оставаться человеком, хранить и защищать человечность или отказаться от неё – отринуть человеческую слабость, сомнения, жалость во имя торжества некой справедливости, во имя собственного торжества.
Трагические события приводят героя к выбору, он сам просит колдуна, мастера рун избавить от своей человеческой сути, заменить её сутью непобедимого воина. Герой становится рунным воином, чтобы отомстить за гибель родных и любимого человека. Но любимый человек каким-то чудом спасся, и герой сам потом походя убивает его. Сколько примеров подобных превращений мы знаем в истории! Все эти «пламенные революционеры», фанатичные борцы, не знающие жалости, ставшие такими из-за большой любви к людям – сколько они истребили этих простых людей!
Колдун, вроде бы, мистически настроенный персонаж, оказывается прагматиком, реалистом и рационалистом. Для него вся мораль сводится к постулату «Бей первым, кто выжил, тот и прав». Он «воспитывает» героя, почти подчиняет, чтобы захватить в округе власть. Колдун искренне считает, что из него получится лучший властелин, чем из всяких «благородных» выскочек.
Причём, злодей вызывает даже немного сочувствия, ведь он не так уж неправ. Персонажи, которых он желает лишить власти, этой власти и впрямь недостойны. Тщеславные, неблагодарные, себялюбивые. Хускарлы, боевые побратимы и телохранители ярла, идут на судилище в смертный бой за его некие феодальные права и ревнуют его друг к другу, обижаются, как подростки. Ярл, который о власти знает только то, что у него есть какие-то права от деда, и который за разъяснениями обращается к деревенскому мудрецу и знатоку. Мудрец этот тут же воспользовался ситуацией, чтобы примазаться к власти, и принялся «влиять».
Злодей умён, логичен, ловко использует слабости противников и почти добивается успеха. Вот в этом слове «почти» вся заковыка. Своими поучениями он воспитал немного не то, что задумывал. Человеческая суть героя была не уничтожена, а подавлена, и в момент, когда колдуну до полного успеха оставалось «десять шагов»… кое-что пошло не по плану.
Колдун давным-давно отринул человечность ради бездушного рационализма, и вот, когда он оказался в нескольких шагах от победы, человечность напомнила о себе. Сейчас часто приходится слышать от политиков о прагматизме, неких интересах, которые оправдывают всё. Причём речь идёт не только о нашей стране. Я не знаю, почему, просто уверен – чистый прагматизм не сработает. Он никогда не срабатывал. Его просто не бывает чистого – всегда остаются люди с их отношением, с их неистребимой человечностью.
Кроме глубокого смысла, произведение привлекает реалистичностью быта, особенно батальными сценами. Ну, вот такой тогда был быт – схватки на завтрак, побоища на обед, а на ужин загадочные убийства. Действие представляется зримо, держит в напряжении, волнует.
И даже в дружеской рецензии нужна толика критики. Ну, в моей даже дружеской рецензии точно должна быть критика. Во-первых, отсутствует романтическая линия. То есть вначале трагическая любовь, и всё – дальше вообще без женщин. Во-вторых, непонятно, зачем в эпилоге этот Густав Адольф. Пусть он как-то связан с легендой, с ней вообще многое связано. Вызывает чувство раздражения, как и должен вызывать любой вражеский, тем более древний король. По-моему, лучше было бы поместить в эпилог Полтавскую битву или, на крайний случай, Гангутский бой. Однако на всё воля автора.
Позвольте ещё раз рекомендовать Вам роман «Клеймо проклятья», приятного чтения!