Рецензия на роман «Цветок мертвецов»
Повесть "Цветок мертвецов" написана очень хорошим, ярким и богатым на картинку слогом. При чтении я порой замечал описки и опечатки, например: "слова неприязни и парез рения". Очевидно, имелось в виду: "и презрения", но тут понятно, автодополнение ворда такое авто.
Иногда встречались несколько сложные для моего слабого ума фразы, вот скажем: "Когда он подносил палочки ко рту, они были сбоку, и никто не смог бы неожиданным выпадом направить их ему в горло." Для себя я перевел это как: "Он подносил палочки ко рту сбоку, чтобы никто не смог неожиданным выпадом направить их в горло."
Также порой меня смущало словоупотребление, скажем: "Анфилады времени", или вот: "Весело заскандировал", а особенно поразил "гробовой фанерный монумент" - но, поскольку текст стилизован под Японию, а в Японии я смыслю не так хорошо, чтобы вспомнить, когда там начали применять фанеру для декораций театра, и с чего вдруг кошка стала воплощением добрых сил - то я решил списать все шероховатости на лисий морок и просто читать интересную историю.
Благо, история в самом деле интересная.
Фабула ее незатейлива: совершено убийство, потом еще и еще; к тому же, убийства эти совершены в императорском дворце, да еще и чуть ли не священным мечом, одним из "трех сокровищ" Японии - отсюда понятна степень переполоха. Но вот совершенно случайно под рукой оказывается толковый провинциальный чиновник, уже известный раскрытием сложных дел - он-то благополучно и разрешает загадку. Злодей повержен, герой награжден, справедливость восторжествовала.
Простая линейная композиция, все повествование от лица героя-сыщика, никаких виляний в стороны - разве только рассказы-характеристики подозреваемых, кои герой-сыщик выслушивает. Но истории эти веселы и остроумны, величиной каждая едва в полстраницы, повествование не разрывают, а потому и на флешбеки никак не тянут, нет. Рассказы о подозреваемых куда более характеризуют собственно рассказчика, нежели упомянутых персон. Что герой-сыщик в лучших традициях детектива и объяснит под занавес финальным монологом.
Дальше там награждение невиновных и эпилог - как положено в хорошей сказке, счастливый.
Вообще тут много архетипичного. Сыщик, давно отошедший от дел и несчастливый в семейной жизни. Девушка-самурай. Мистический помощник героя. (Уж больно правильным получился Архат, прямо доблестный рыцать Ивангоэ, как-то живым человеком считать его не выходит). У всех, как положено, трудное детство и да, деревянные игрушки, ибо в эпоху Эдо пластика Япония еще не ведала.
В чем же тут соль?
В людях, конечно. В обрисованных автором характерах. Сыщик все пытается сократить число подозреваемых и просит ради этого все больших подробностей, и в тех рассказанных ему деталях проступает контур бытовой драмы, повседневной жизни императорского дворца - на тот момент просто декоративного, ибо Японией правил тогда сегунат. Не только сыщик, но и его сотрудник - он же рассказчик характеров - он же лис, наводящий морок на всю историю, он же, он же, он же... - смотрят на драму человеческой ненужности с грустью и сожалением. С мягкой грустью и незлым сожалением. Добрая сказка получилась, хотя там и смерти на каждой странице.
По части историчности ничего сказать не могу, не знаток. Колориту набросано немало, описано-разрисовано все детально и подробно - особо выделяю иллюстрации! Иллюстрации столь великолепны, что я ни скачать текста с ними не смог, ни даже в почту они не пролезали. Видать, почтовые программы восхитились ими настолько, что до сего дня не выпускают рисунки из своих кремниевых закромов. Пришлось на сайте смотреть. Без шуток, хорошо получилось. Адекватно легкому безумию Токийского Лиса. Ну, а насколько оно достоверно-хроникально... Надо ли здесь и сейчас достоверно-хроникально?
Пусть хотя бы в романе все закончится хорошо.
Теперь немного о технических характеристиках повести.
С логикой тут все хорошо: есть и улики, и ложный след, и где голову поломать. Я так почти до упора думал, что Архат и есть убийца, больно уж его идеальность подсвечивалась. Сюжет формально в наличии, но тут мне показалась ярче и главнее мистерия бытового крездеца, творящегося во дворце, нежели тот сюжет.
Конфликтов много и разных. Тут и мятежная душа преступника, и угрызения совести Архата, и беспокойство Тадакаси - все провернуто на внутренней мясорубке, выложено и высушено. Диалоги не раз вызывали улыбку, в особенности убила оконцовка главы четвертой, конкретно: "...а мудрецы никогда не пренебрегают тем, что само идёт в руки, Тодо-сама. Конечно, спал". Герои показались несколько клишированными. Сыщик прям с плаката: тяжелое прошлое, потеря семьи, небогатость, скромность. Девочка с мечом - как девочка без меча, только с мечом. Архат есть архат, на выдумку богат. Зато стиль и язык очень хороши. Есть некие шероховатости, наверняка воспалящие пуканиум знатоков, но мне до знатоков как ежику до камаза. Мне понравилось. Впечатление от текста в целом хорошее. Слава ками, не Архат оказался убийцей.