Рецензия на роман «Лёд и разум»

Есть еще на свете добрые люди, готовые платить за рецензии. Владимир Иванов – один из них.

Все желающие могут написать на нее рецензию, хвалебную, ругательную, разборную, безразборную, скандальную, тихую, впечатленную и не очень – на усмотрение рецензента. А я, обещаюсь, в меру сил скромных своих, рецензентов возблагодарить. На конкурсной основе.

Ну, хорошо (в смысле, погоди ужо). Автор просит рецензии, допуская при этом разборно-ругательные? Их есть у меня. 

Внимание, ниже содержатся спойлеры! Те читатели, которые не хотят узнать что-либо преждевременно, рекомендуется ознакомиться с рецензией после прочтения книги – так сказать, для сравнения впечатлений.

Итак, приступаем…

«Лед и разум» – книга для рецензирования сложная. Серенькая мышка, выглядящая безобидно и временами даже симпатично на фоне отвратительных топовых крыс. Но и знакомиться с этим неприметным жанровым грызуном удовольствия мало. Хвалить не за что, а ругать… За что, если автор вызывающе грамотен, литературен, да и вообще – очевидным образом старается: до того дошел, что предлагает за высказанное мнение деньги? Однако, литература – это такая сварливая старушенция, что денег, и даже упорного старания, и даже определенного умения маловато будет: ей подавай безукоризненное следование небесной гармонии, да чтобы звезды благоприятно сложились. А с этим у «Льда и разума», представляющего собой весьма посредственный образчик городского фэнтези, незадача. По моему скромному разумению, конечно.

Увы-увы-увы.

Постараюсь обосновать сделанный вывод.

Жанр. 

Тут все предельно корректно и обоснованно: городское фэнтези. 

По всем формальным признакам – именно так. Хотя автор не чурается других жанров, вставляя в текст куски иной направленности.

К примеру, в первой главе героиня (по имени Риана) проходит групповое собеседование при попытке устроиться на подработку. И там, среди представителей фирмы, присутствует неприлично веселый блондин, на котором сразу сосредотачивается внимание читателя – не говоря уже о героине. Всем предельно понятно: вот он, второй центральный персонаж – доминирующий красавец, только и годящийся на подобные роли. 

Все бы ничего, однако…

Подобные доминирующие красавцы – примета лыра. Описывая подобного типа, автор – хочет того или не хочет – намекает на продолжение: роковую страсть, постельные сцены, ссоры и примирения, аборты и разводы. Но ничего подобного далее не происходит. Роковой блондин (по имени Александер) становится вторым центральным персонажем, но постельной химии между героями состояться не суждено.

И какого черта, спрашивается? Стыдно обманывать читателя.

Нет, я понимаю, что смешение жанров – это прекрасно, это показатель писательского мастерства. Но сознательное же смешение! Которое в данном случае отсутствует. Автор вставил в начало романа жирный лырный кусок не намеренно и целеустремленно, для текущих надобностей, которые прояснятся в дальнейшем, а написал лыр, потому что не сумел (или не думал) написать городское фэнтези. Это не от изощренной фантазии, а от элементарного неумения (или нежелания продумывать текст от начала до конца – скорее всего, имеет место этот вариант).

Другой кусок с инородной стилистикой: девятая глава, когда Риана переносится в иной мир. Чистая психоделика.

В общем, автора время от времени мотает, как неумелого водителя, от одной жанровой обочине к другой. Что нехорошо, разумеется. 

Однако, мы незаметно перешли к обсуждению стиля: остановимся на нем подробнее.

Стиль. 

Вот скажите, для чего требуется тот или иной стиль? Не самоценен же он, в самом деле?!

Я так думаю: стиль необходим для того, чтобы создавать в мозгу яркие и сочные картинки. Для одних картинок необходимы одни краски и одна манера наложения их на холст, для других – иная. Не буду притворяться, что разбираюсь в живописи, но мысль ясна, надеюсь.

Так вот, картинки, создаваемые в моем мозгу автором «Льда и разума», блеклые и незапоминающиеся: они выветрятся из моей памяти через несколько дней по опубликовании рецензии. И то надо поспешить, чтобы это не произошло раньше времени, а то неудобно получится. 

И это при том, что автор абсолютно корректно строит фразы и умеет завладевать вниманием в рамках отдельного эпизода. Но не книги в целом, к сожалению. 

Обобщая, можно сказать, что автор искусно пользуется гладкописью, но создаваемые картинки не обладают оригинальной мощью и художественной точностью – по той причине, что банальны. Самую малость, почти незаметно. Но достаточно для того, чтобы перестать получать от прочтения вожделенное удовольствие.

Грамотность.

По поводу грамотности я уже высказывался: без претензий. 

Я не корректор, ошибок и опечаток специально не ищу – замечаю лишь то, что само в глаза бросается. Здесь бросился в глаза единственный баг:

На счет себя я точно знала…

«Насчет» – в данном случае предлог, пишется слитно. 

Великолепный результат.

Сеттинг.

Начинаются литературные тонкости, которые сложно выразить и абсолютно невозможно доказать, посему ограничусь простым изложением.

Кажется, действие происходит в Америке. Кажется – потому что прямо об этом не сообщается, а текст не позволяет однозначно определить сеттинг.

Вот я недавно читал книгу, в которой в первом же абзаце говорилось, что стоит бензоколонка, а рядом парень играет в баскетбол. Так доходчиво написано, что большего и не надо: сразу понятно, действие в Америке происходит. Знал бы тамошнюю географию, можно было и штат угадать, наверное.

А «Лед и разум» написан таким образом, что действие может происходить где угодно, хотя бы в Европе. А если бы не иностранные имена, можно было отнести события к происходящим у нас: ничто этому не препятствует, во всяком случае.

Иными словами, книга написана приятным литературным языком, применимым к любому сеттингу. Ничего сугубо этнографического – кроме знакомства с жанровыми образчиками, опубликованными на АТ и конкурирующих литературных порталах, – в романе не содержится. 

Ущербно использованы не только стилистические, но и чисто описательные возможности.

Когда Хранители, вампиры, оборотни и борцы с нечистью соберут достаточные силы…

Вампиры, оборотни… Тут же полукровка, что мигом отсылает к «Гарри Поттеру», который здесь ни сном, ни духом. Какой-то древесный человек, вызывающий из памяти эпизод «Властелина колец». Ледяной человек (Александер), отсылающий не то к Снежной Королеве, не то к Арнольду Шварценеггеру в фильме «Бэтмен и Робин». 

По прочтении не вспоминается ни одной яркой – истинно оригинальной – детали. 

Крайне вторичный и неубедительный сеттинг, короче. Пророчу, что определять его как «Миры Владимира Иванова» никто не попытается: даже в голову не придет. 

Фокал.

Интереснейший прием с гендерной заменой (в данном случае автор-мужчина пишет от имени женщины). Картины не портит, но и не улучшает.

Мне запомнилась единственная фраза:

Я упала в лужу и даже не заметила этого поначалу.

Хотя дело происходит в пылу драки, сомнительно для женщины. Впрочем, не берусь судить о данной особенности женской психологии. Если такого не бывает даже теоретически, пусть дамы опровергают.

Сюжет. 

Типичный для городского фэнтези. 

Девушка Риана учится в университете и внезапно приобщается к новому для нее миру, в котором бегают вышеназванные вампиры, оборотни и другие с трудом определимые существа. Героиня оказывается втянута в магический мир в качестве активного участника.

И…

И что?

А непонятно что. 

За хорошие деньги Риана подряжается у Александера – надо заметить, очень мутного типа – выполнить некие архивные исследования. Попутно пересекается с другими не менее мутными персонажами, которые выпрыгивают аки рояли из кустов. Кто из них положительный, кто отрицательный, не разберешь. Все выпрыгивают, пересекаются, нападают друг на друга, а зачем и какие цели преследуют – кто знает? 

Вот скажите, как сопереживать главной героине, если ее основной целью является заработать деньжат для разгульной студенческой жизни? Мне какое дело, заработает или нет?

Движителем данной истории могла быть либо разгадка тайны, либо сопутствующие приключения (например, с целью выжить), либо метания героини в волшебном мире. В первом случае целью Рианы стало бы распутывание загадочных узлов, во втором – непосредственно приключения, с акцентом на волшебство, в третьем – душевные терзания человека, погруженного в страшную тайну. Исходя из поставленной задачи необходимо было ставить и последовательно разворачивать интригу. А читателю вместо этого подсунули тривиальный заработок!

Оно конечно, и в классических «черных» детективах прошлого века все начиналось с выгодного заказа. Но потом закручивалось, закручивалось…

Во «Льду и разуме» этого нет, к сожалению. Ничего здесь последовательно не закручивается, чтобы к финалу – к вящему читательскому изумлению – бешено раскрутиться. Интрига, слепленная из мало подходящих друг к другу кусков, логически не обоснована и не продумана. Действие в нормальном темпе развивается, но за счет постоянных роялей и логических нестыковок малоинтересно. И я знаю почему. 

Автор творил по сетературной методе – продами: не продумывал историю заранее, а продолжал ее, не представляя, что произойдет в дальнейшем. Это, кстати, объясняет, почему жанровую принадлежность лихорадит. Во время работы творец понятия не имел, во что его творение в конечном счете выльется.

Помните старинную притчу про горе-живописца? Сначала он рисовал картину, а потом – прикинув, на что больше похожа, – подписывал, к примеру: «Се – петух». Тот самый случай. 

Я бы категорически рекомендовал автору отойти от сетературного метода сочинительства, а воспользоваться добрым старым: составлять план повествования от начала до конца – еще до того, как взялся за перо.

Фантдоп.

Обосновывать чудеса необходимо, и автор поясняет:

Источники – дыры в пространстве, сквозь которые в упорядоченные миры попадает дыхание Лимба, несущее первозданный хаос.

Вот на таком уровне и с такой степенью подробности приблизительно.

Характеры.

Никого (ничего) по-настоящему самобытного.

Поначалу заинтересовывает, а позже обескураживает Александер. Хихикающий доминант-блондин, который вот-вот залезет героине в трусы. И вдруг героине снится сон, что Александер – ее папа. Чего??? Начинает попахивать инцестом. Однако, данное провокационное сновидение ни во что конкретное не выливается. Продолжение отношений отсутствует, Александера убивают (sic! – никакой он не папа, понятное дело), а читательское внимание перемещается на злобствующую антагонистку-убийцу.

Слезай – приехали.

Опять-таки, центрального персонажа можно прикончить и в середине повествования (см. «Психо»), но исключительно намеренно, в качестве художественного приема. А если это делается по наитию, ничего путного гарантированно не получится.

К финалу Александер неожиданно воскресает. Ну, это понятно. Единственного на книгу колоритного персонажа замочить нельзя. Непонятно другое: а зачем повелевающий льдами всемогущий блондин позволил себя убить? Кроме сиюмиинутной авторской хотелки: «Надо бы интригу потуже завернуть», – логического обоснования этому нет и не предвидится. Завернул потуже, а объяснения не придумал. Бывает.

А кем Александер оказывается в конце концов, вы не поверите. Жуткий спойлер, поэтому подумайте, прежде чем на него тыкнуть.

Бред какой-то, вы не находите?

В общем, ни логики, ни глубокой психологии, ни тем более динамики в предложенных характерах не наблюдается. Ввиду крайней запутанности отношений между персонажами, переживать не за кого.

Финал.

В финале автор выдал вполне себе приличный катарсис. Вот действительно приличный: на уровне. 

Беда в том, что при отсутствии эмпатии к персонажам он без толку. Если бы на протяжении повествования читатель с тревогой следил за судьбой героини, замирал от ужаса при грозящей ей опасности и млел при любовных сценах – тогда да. А без эмпатии какой финальный катарсис, даже отлично написанный?! Как будто драной кошке присобачили роскошный павлиний хвост.

Вот такие – не сказать, что утешительные, – дела с романом «Лед и разум». Да извинит меня автор, он сам напросился. 

ПыСы.

Не знаю, удастся ли мне урвать с Владимира Иванова обещанного бабла – оно ж на конкурсной основе распределяется! – но коли найдутся другие желающие пощекотать нервы пристрастным разбором, добро пожаловать. Стоимость такой рецензии порядка 3,5 тыс. руб. (за день работы, включая чтение).