Рецензия на повесть «Обуреваемый жадностью»

Насколько пресными и ученически-правильными показались мне похождения Рихарда Зоркого, настолько же ярким и веселым показался мне анабазис робота Имени Юрьева Дня. Все, чего недоставало Рихарду Зоркому, как герою именно плутовского романа, здесь у главного героя присутствует в полном объеме. Ловкость, находчивость, хитрость — а главное, тяга к жизни, неустрашимость никаким препятствием.

Современная «сказка о колобке»? Согласен, и что? Написано, по скромному моему мнению, очень хорошо.

Но все по порядку.

Как во многих других работах, автор формирует среду, характеры, события и все, что ни потребуется, с помощью языка. Имя «Вещеслав» задает сразу и отношение поименованного персонажа к миру. Левитирующий мозг с внешним речевым аппаратом вносит легкую нотку сюрреализма и характеризует возможности технологий мира будущего кратко, емко, что называется, «вместо тысячи слов». Робот, мечтающий превратиться в человека-культуриста с татуировками по всему телу, одним легким штришком показывает социальную систему, отношения между био и абио субъектами, градус ксенофобии в обществе (довольно низкий, судя по легкости перехода от робота к человеку), и массу еще всякого.

По композиции текст короткий и простой. Робот имени Юрьева дня бежит, спасая свою жизнь, и встречая на этом пути то серого волка, то глупого сильного медведя (конечно, не буквально, а в образах охотников за роботами) — и, в конце концов таки спасается. Что для сказки, разумеется, не канонiчно. Но сказкой это все выглядит исключительно в моем понимании, нисколько не претендующем на статус абсолютной (а хоть и относительной) истины.

Есть ли в этой истории мораль? Честно говоря, не искал. История веселая, жизнеутверждающая, не раз вызвавшая во мне смех, за что автору выражаю искреннюю благодарность. Но и с точки зрения детективной достоверности история весьма неплоха. Определенно удались как шутки с машиной времени, так и характеры персонажей. История варварского племени достойна отдельной саги, а образ Леталия — у меня в мозгу он почему-то застрял как «деревянный робот на печной тяге», хотя у автора это решено умнее — достоин отдельного мема.

Вообще, для автора это показалось мне характерным. Вот уже второй текст использует в качестве фоновой детали, какой-то там стодесятой эльфийской лучницы в триста сорок пятом ряду, довольно глубокую и стоящую разработки мысль. Например, о ценностях прогресса применительно к определению человеческого счастья, ну, того самого, перед которым всегда добавляют слово «простого». Простого человеческого счастья. Есть, правда, мнение Великих Древних, что, мол: «Это дубли у нас простые» — но в рецензии на краткую повесть спорить о вскрытых глубинных мотивах не место и не время, так что на этом и закончу дозволенные речи.

ЛФМ

25.06.2025г