Рецензия на роман «Поезд в Пу-Канн»

Здравствуйте. Ваш билет на «Поезд в Пу-Канн» официально аннигилирован. Он вам не понадобится.

Вам в сопровождение назначен специально обученный на постмодернизме, сюрреализме и трансгрессивной прозе проводник. Максим Авдеев. Рыжий, умный, скромный и знающий французский (Bonjour, епта).

Пожалуйста, будьте осторожны, проследуйте в вагон. C’est important! (Это важно!) Рекомендуем немедленно заправить галстуки в трусы, оголить левую грудь (пол не имеет значения, гендер — жидкость, поезд — твердь) и приготовиться к тому, что пол может стать потолком. Можете не смотреть на номер вагона и место — у вас все равно нет билетов, а поезд движется по собственному, не вполне линейному маршруту, проложенному сквозь сны авторов.

Проводник смачно высморкался в белоснежную занавеску, превратив ее в подобие Туринской плащаницы, и приступил к своим обязанностям, то есть к рецензии.

Общее впечатление: Трансгрессивный деликатес

Что ж, общее впечатление от поездки… spécifique. Это, без сомнения, приятная история, но строго для тех, кто уже пробовал нечто подобное. Это деликатес. Вы же не кормите foie gras (фуа-гра) человека, который до этого ел только пюре(на воде)?

Это чтиво для тех, кто способен с ходу уловить хотя бы 30% всех разбросанных по купе отсылок, отличить Кафку от Кастанеды и понять, почему Тинто Брасс здесь уместнее Ларса фон Триера. Если вы готовы к этому, вам будет très magnifique (очень великолепно). Если же эти жанры не ваши, и вы зашли сюда в поисках линейного сюжета и рыцарской романтики, — pardon, но лучше сойдите на следующей остановке. Если сможете.

Сюжет и Повествование: Маршрут построен (в Астрал)

Сам сюжет… ну, он как бы есть. Поезд едет. Главный герой, Поль Папусти (папусти меня, я скажу в конце) — типичный «маленький человек», затерянный в коридорах собственного либидо. Он — кафкианское страдание, упакованное в оболочку фрейдистского наслаждения.

Чем дальше он продвигается из вагона в вагон, тем глубже погружается в абсурд. Повествование здесь — это не движение из точки А в Пу-Канн, а скорее, блуждание по рефлексии главного героя, где каждый вагон — новый круг его личного ада (или рая?). Динамика рваная. Местами этих сюрреалистичных конструкций и мета-диалогов становится «немножко множко», что откровенно затрудняет движение. Поезд буквально сходит с рельсов в вязкой топи саморефлексии и мета-комментариев.

Однако ближе к концу авторы вспоминают, что у нас тут вообще-то трансгрессия, обороты нарастают, подвозят долгожданного экшона. Все заканчивается… логическим и желанным la petite mort (маленькой смертью), то есть, да, сексом с Графиней. И не только. Поль Папусти, оказывается, мастер не только рефлексии, но и владения языком (во всех смыслах), и в финале он символически (и не очень) окажется во главе этого самого поезда.

Герои: Функции, Фаллосы и Femme Fatale

С персонажами все просто: они — функции. Второстепенные герои (а может, и все, кроме одного) — это неприкрытые аллюзии, ходячие отсылки или саморефлексия автора (ов), выведенная погулять в коридор.

Единственный условно живой здесь — сам Поль. Но и он, по сути, — ходячая эрекция в поисках музейного экспоната. Всю дорогу его будет мучить нездоровый priapisme (приапизм), приступы онанизма и вуайеризма на фоне тотальной обсессии на Графине (100% понимания, 0% осуждения).

Графиня? Oh là là! Она упорно строит из себя ту самую роковую femme fatale, мечту и недостижимый идеал. Она — не женщина, она — Икона, объект поклонения. Ее сосок — это не просто сосок, это маяк, на который, как мотылек, летит наш Поль, готовый сгореть.

Лука? А вот тут, à mon avis (по моему мнению), упущение. Персонаж имеет огромный потенциал, который в самой повести не раскрыт (для этого придется искать рассказ-вбоквел «Не дыши»).

В остальном — полный набор: агрессивные фемки (в вагоне «Симона де Бовуар»), суетливые пафосные литераторы, критики, дед с часами (аллегория Времени, quelle originalité!)… Десяток аллюзий и сотня метафор.

Язык и Стилистика: Parlez-vous… матерный?

А вот здесь — C’est magnifique! Стиль и язык — главная мякотка текста. Авторы виртуозно занимаются языковой эквилибристикой. Они перемежают высокий, почти пафосный слог с описаниями, достойными декадентских поэтов, и тут же, в следующем абзаце, скатываются в дворовый матерный. Вкрапления французского — отдельный шик, это сразу +5 к оценке. Ибо да — красиво стелит, чо.

Этот контраст работает идеально, создавая нужный уровень абсурда и не давая читателю заскучать. Parlez-vous (говорите на) этом, как его, обсценном? Здесь на нем говорят свободно.

Основная мысль и Достоверность: Requiem по рыбьим глазам

Чему учит книга? Что хочет сказать? Да кто ж ее знает. Et c’est normal (И это нормально).

Общефилософские мотивы (типа победы над Временем в лице того самого деда) присутствуют, но, слава богу, не давят. А вот отсылок на поп-культуру, особенно в первых главах… дофига и больше. Это не просто отсылки, это культурная шрапнель, от которой поначалу глазам было больно. Но потом, к счастью, пошел чистый сюр, та самая вкусная эротика, и стало полегче.

Отдельного requiem (заупокойной) достоин вагон-ресторан. Mon Dieu (Боже мой), эти блюда! Это не еда, это метафизическая литургия. Паштет, что переваривает сам себя и вас… Рыбьи глаза, поданные как утраченная невинность под соусом из чужих воспоминаний… Вы буквально поедаете чужой опыт, пропуская его через себя. Десерт… Возможно, ради этого меню мы все и едем в этом поезде.

Выводы (и ляпы)

По тексту разбросаны мелкие опечатки и пропущенные запятые (я заметил штук 5-6), но на фоне пятиметровой акулы-робота в купе это совершенно не мешает чтению. Читается нормально, но требует правильного подхода. Не пытайтесь проглотить все за раз — рискуете получить экзистенциальный передоз отсылок.

Мой совет: по главе за день. Но не более двух. Bon appétit!

Итог:

Это было… интересно. Если вам нравится, когда литература — это не история, а аттракцион, лабиринт и интеллектуальная игра, — bienvenue (добро пожаловать). Если нет — проходите мимо.

Проводник снова высморкался в занавеску-плащаницу.

Оценка: 82 рыбьих глаза из 100.