Рецензия на роман «Последняя жертва»
сборник отзывов: https://author.today/work/1962
****
Детективы я не особенно люблю, так как предпочитаю такие, где автор, хотя и показывает вроде бы всю информацию, но, в процессе расследования поворачивая ее под разными углами и трактовками, в конце приводит читателя к неожиданной развязке. И совсем отлично, если в истории есть что-то помимо вереницы событий.
И вот вам алаверды: такое очень и очень мало кто умеет.
Но вернёмся к нашим целям и средствам.
Любая книга, особенно уже написанная книга, рождается снова и снова с каждым новым читателем. Потому что каждый читатель уникален и видит своё.
Поэтому я, ровно как и любой другой читатель, могу выразить ТОЛЬКО СВОЁ мнение.
Эва говорит, что сразу переводит книгу на английский, вероятно ей не настолько нужно мнение о стиле изложения: на другом языке текст всегда звучит иначе. Однако тут я читаю по-русски, и соответственно реагировать буду на русскоязычный текст.
Для меня же язык и стиль изложения - это первый маячок: буду я это читать или нет.
Стиль "Последней жертвы" репортёрско-разговорный, с обилием вводных и уточняющих слов, к которым, однако, быстро адаптируешься по мере чтения.
Один герой - полицейский, другая - ассистент редактора. То есть канцеляризмы и некоторый официозно-протокольный стиль достаточно обоснован и даже работает на атмосферу.
Вот чуть цитат, для создания общего представления:
Потянувшись, девушка встала со своего места, надела лиловый плащ, предназначенный как раз для такой погоды, и вышла из офиса.
избыточное уточнение,
*
Отгул, на который он сегодня рассчитывал, из-за начавшейся ещё вчера простуды, придётся отложить на некоторое время.
- забавно три времени в одном предложении.
*
Одной рукой девушка строила график к статье об истощении водных ресурсов для старика Уве, который совсем не дружил с компьютерами,
и которому Эмма никак не могла отказать в этой маленькой просьбе.
- кэпство, уже же ж сказано, кому график делает...
*
Выйдя из участка, Эмма достала из кармана телефон и осмотрелась, но ничего похожего на синий «смарт» Мартина не увидела. Зато Думкопфу открывался весьма хороший вид из-за живой изгороди, за которой он припарковался.
- внезапный перескок точки зрения рассказчика сбивает. Сначала мы видим сцену от лица Эммы, а потом БАЦ Думкопф. И остается непонятным: Эмма всё ж таки увидела его или это ТЗ Мартина, а Эмма его всё-ж таки НЕ видит? Может про Думпкопфа написать с новой строки, чтобы было понятно это "зато", что он Эмму видит, а она его НЕ видит?
*
Ранее тем же днём Марк и его коллега Диана внимательно изучали фотографии девушки, обнаруженной утром. За окном полицейского управления ярко светило солнце, пробираясь сквозь пожелтевшую листву, и весело щебетали птицы, словно забыв о том, что сейчас совсем не весна.
– Ненавижу строить предположения пока не готов отчёт судмедэксперта, – фыркнула Диана, отворачиваясь от доски, на которой были развешаны фотографии.
- почему бы не сказать сразу, где фотки, а не ходить кругами по этим фотографиям?
*
Но в целом к сценографии и композиции рассказа нареканий нет. Декорации появляются незаметно и само-собой.
Но я бы была не я, если бы не зацепилась за обоснуй и мотивировки.
Посмотри, нет никаких следов, что кто-то её нёс. Ни волокон ткани, ни складок на одежде, ни царапин на туфлях. Все факты говорят о том, что она пришла туда сама!
Не вижу доказательств в отсутствующих волокнах ткани, складок и царапин на туфлях, что пришла сама. Можно спокойно принести жертвь в руках и положить, не царапая туфли и с естественно лежащими складками, а волокна - это вообще несерьезно - волокна пускают отнюдь не всё ткани. Туфли же можно царапать, не нося жертву на руках, а естественным образом в порядке ношения.
Далее по сюжету аналогии с 50 оттенками не давали мне покоя: коллега по работе попросила героиню провести интервью с магнатом, (вместо себя). Эсесно, героиня на прессконференции очарована-околдована так, что мозги ей отшибает подчистую, спасибо диктофон с собой, а потом (внезапно) появляется Купидон:
- Господин Фейербах хочет с вами поговорить, - и ах, томная дева после прессконференции семенит следом за "Купидоном" и (внимание!) без единого знака изюмления лезет в машинку магната. После прессконференции. Машина "начинает двжение" (зачем этот нерусизм с составнями глаголами?) и героиня, ни секунды не удивляясь, отчаливает куда-то с магнатом в ночь. С каких это по "магнат жаждет с вами поговорить" означает покататься на лимузинке?
И, о чудо! Магнат предлагает серой мышке написать КНИГУ! Да лан!
Вклинивание внутреннего голоса в повествовании от Эммы:
Пронизывающий ветер, гулявший между небоскрёбами Потсдамер платц, сразу же растрепал её волосы и забрался под распахнутое пальто, пробрав до самых костей. Она поспешно застегнула пальто и, отчаянно стараясь не стучать зубами, пробежала мимо остатков Берлинской стены, пересекла Потсдамер штрассе и скрылась в недрах подземки.
Я никогда ему не позвоню! Никогда! Никогда!!!
Кое-где выделено курсивом, кое-где - нет, но опять-таки навевает образ Анастейши с её внутренней богиней.
*
Пока коллеги оживлённо обсуждали возможные варианты гибели до сих пор неизвестной девушки, Марк взял со стола Аталика отчёт судмедэксперта и быстренько пролистал его. На мгновение он даже забыл о текущем носе, и в памяти всплыли фотографии из отчёта восемнадцатилетней давности, которые навсегда застряли в его памяти. Тогда была кровь, много крови, и на лице несчастной жертвы застыл ужас, а не эйфория.
– Я знаю, что с ней случилось, – почти шёпотом сказал Марк, но тут внезапный приступ рвоты заставил его согнуться пополам, а Диану и Аталика наконец отвлечься от доски.
Ту неточность акцента в описании создает представление, что Марка вырвало из-за 18 лет старого ВОСПОМИНАНИЯ? Зная особенность мозга проигрывать и проигрывать болезненные воспоминания ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ОНИ СТАЛИ ПРИВЫЧНЫМИ И ПОТЕРЯЛИ ОСТРОТУ, я просто не верю, что Марка тупо рвало все 18 лет или что он 18 лет ни фига не вспоминал, а тут ка-а-ак вспоменул, так и блеванул... Вощем, не верю. Объяснение, данное в начале четвертой главы:
Жар, сопровождаемый нескончаемым насморком и тошнотой, усиливался,
- дано слишком поздно. Почему бы не сказать, ПЕРЕД рвотой, что у него поднимался жар, и его тошнило? А не так, как дано сейчас, получается, что его вырвало от старого восемнадцать лет воспоминания, что есть нонсенс?
Но с подачей тут странновато в принципе:
Например, далее всё в той же четвёртой главе Марк входит домой, но в кухне свет и звуки:
Вытащив из кобуры пистолет, он сделал несколько шагов вдоль коридора. Вздрогнул, краем глаза заметив своё отражение в зеркале. Там, слегка ссутулив спину, стоял среднего роста 1 мужчина тридцати лет с небольшим лет с коротко стриженными тёмными волосами.
Затем Марк заглянул в дверной проём, щёлкнул затвором и сказал: «Ни с места!»
Из-за открытой двери холодильника показалась поднятая рука, сжимавшая пивную банку, а потом и весь её обладатель –2 молодой мужчина в махровом халате, клетчатых домашних штанах и тапочках в виде зайчиков на босу ногу.
– Я тут позаимствовал у тебя пиво и немного колбасы, – сказал он, – это уголовное преступление?
Марк опустил пистолет и включил свет. 3 Мужчина в халате был примерно того же возраста, что и Марк, но несомненно гораздо привлекательнее. Его густые вьющиеся волосы были чуть длиннее среднего, а плотный загар говорил о том, что он много времени проводит вне дома.
– 4 Аксель, какого ты здесь делаешь? – спросил Марк.
То есть получается, что Макс видит в зеркале СЕБЯ, но называет себя "мужчиной", при этом рассказывая читателю как "тот мужчина в зеркале" выглядит, потом появляется еще один мужчина (Марк не забывает указать на привлекательность того. Марк - гомосек?), и ВНЕЗАПНО! Марк-то мужчину знает! Это, оп-паньки! некий давно знакомый Марку Аксель... Я в замешательстве. Зачем такие искусственные нагнеталки-пугалки? У Марка потери памяти, что он себя в зеркале не узнаёт? Акселя не узнаёт?
А потом, несмотря на усиливающийся жар и тошноту, живенько так выгребает при каждой реплике из всех мест продукты питания и уплетает (дословно) колбасу... Почему не выпил колдрекс хотя бы? Тут болеем, тут не болеем, сюда колбасу заворачиваем?
Но что меня начало утомлять к 9 главе, а далее нарастать снежным комом... То, что никто ничего не делает просто. Если кошки ходят, то скрипят половицами, если умываются, то громко, если в квартире пахнет этими кошками, то запах такой сильный аж до рыданий. Если Аксель пишет пейзаж, то при этом жестикулирует кисточкой так, что брызжет краской на пол...
Или вот:
Как такое получилось, что два отчёта оказались перепутаны, мог объяснить только составивший их судмедэксперт – господин Вернер, но он попал в больницу с переломом ноги и сотрясением головного мозга. Полез утром заменить разбитую соседскими хулиганами лампочку на крыльце над входной дверью, но неудачно поставил стремянку, в итоге упал вместе со стремянкой, да ещё и сломал перила.
Любое действие совершается с веером мелко-всяких загогулин. Лампочка не просто на крыльце, но именно над входной дверью, не просто упал, но и ногу сломал и в добавок получил сотряс мозга (головного, как будто можно сотряснуть костный, но спинной - да, можно контузить..) + довеском перила сломал.
Как в песенке «Все хорошо, прекрасная маркиза...» Но это же не водевиль же, нет?
*
А вот этот кусь напомнил Эрика-вампыра из Тру Блад и заставил пакостно хихикать:
И вот появился он, и толпа просто сошла с ума.
Господин Лион стоял на сцене посреди танцпола в ярких лучах прожекторов и слегка небрежно опирался на трость. На вид ему можно было дать лет двадцать пять, не больше. Его длинные белокурые волосы мягкими волнами падали на плечи. Камзол из красного бархата сверкал изящной вышивкой и переливался драгоценными камнями. Панталоны, шёлковая рубашка с жабо и шёлковые же чулки дополняли образ щеголеватого дворянина восемнадцатого века. Обведя взглядом зал, Лион на мгновение закрыл глаза и улыбнулся, затем поднял руку, призывая к тишине.
«Дети мои!» – тихо и мягко произнёс он, но его голос долетел до самых дальних уголков танцпола. «Я рад приветствовать вас этой ночью. И да начнётся веселье!»
Гитарное соло разорвало пространство зала, а следом за ним грохот музыки обрушился на толпу, но вместо того, чтобы снова впасть в безумство, она благоговейно расступалась перед Лионом, который сошёл со сцены и неторопливой походкой направлялся прямиком туда, где стояли Диана и Тезер.
Люди жадно пожирали Лиона глазами, некоторые облизывали губы и скалили зубы, показывая маленькие клыки, другие несмело тянули к нему руки, словно боясь обжечься. Их взгляды кричали: «Возьми меня! Я! Я буду сегодня твоей жертвой!»
И Лион действительно выбирал себе жертву. Его глаза тёмно-изумрудного цвета, какого не бывает в природе, внимательно изучали окружавшие его лица. Кто-то награждался улыбкой, кто-то кивком головы, но кружевной платок, пропуск в обитель господина Лиона, достался… Диане. Не успела она опомниться, как холодное дыхание Лиона коснулось её шеи: «Идёмте, госпожа комиссар, – сказал он. – Я ждал вас».
И остальные эпизоды с Лионом выруливают на гротеск, пародию, вглухую затаптывая любовно-романными намёчищами детективную линию.
Сцена где Марк показывает Диане с помощью инсценировки с катаной способ убийства и таким образом определяет рост убийцы - чистая показуха. Это все определяется в лаборатории по реконструкции и анализе данных с места преступления и вскрытия, а тут отфигачили голову, то есть кровищи везде море, а криминалисты копошаться в листиках и ничего не находят, об обескровливании трупа ни гу-гу, о крови ни гу-гу, и в целом - недоверие к тексту.
Плюс все герои мучаются глюками, выпадают из реальности, ладно бы только недалекая курица Эмма рядом со свои "магнатом Греем", но и турок с Марком... Что я не поняла вовсе, зачем оно.
*
Предыдущий оратор заметил, что похоже на переводной текст. Да, а конкретно: обилием ненужных притяжательных местоимений, россыпью неопределенных определений. Герои часто делают что-то, думают что-то, видят что-то, идут куда-то... В то время внешность нескольких мужских персонажей описывается как «восточноевропейская» - ладно бы герой в этом месте забрёл в турецкое гетто, где некая "восточноевропейская внешность" будет выделяться на фоне чёрноволосых турков. Но они блин находятся в де факто ВОСТОЧНОЙ Европе - Берлин же, э? То есть пропущены сюжетообразующие и сценографические описания, но при этом полно мелких деталей, чуть ли не про завязывание каждого шнурка по отдельностии. Местами текст царапает страноватыми словами - дословными переводами аналогичных, но нерусских выражений. Вместо «по слогам» - «по словам», вместо «заодно» - «за одним», что может быть и просто опечатками, но придает тексту небрежный вид, когда и так из-за обилия мелких и мельчайших подробностей сложно вычленить нужное.
***
И так я могу так ковырятся долго.
Поэтому пора закругляться.
Что хорошо в книге: при общих моих придирках к стилю изложения, он всё-таки разный в главах от РАЗНЫХ героев. В целом - это милое беспроблемное дорожное почиталово, нуждающееся в прочистке языковых и обоснуйных небрежностей. А толстые намёки на известные мне книжки, сюжеты и фильмы прокатят, как забавные изюминки и встряска читателя. Какой-то глобальной духоборческой идеи я тут не нашла, что книгу ничуть не портит, так как иногда хочется почитать что-то легкое и бездумное, ни к чему не обязывающее. А здесь сюжет порхает расписной бабочкой, трупы падают со счастливыми улыбками, любовь напрыгивает на героев из-за всех закоулков.
Можно читать с головой, забитой мыслями или мигренью. Никаких сложных мировых проблем книга не решает и не предлагает, а там, может проблемы решаться сами собой, да и мигрень пройдет.
****
АПД к вечерочку в тот же день.
Меня тут укорили и еще раз укорили... Что всё ж таки надо про сюжет еще добавить. Оукей. Такой хэппиэнд по всем фронтам был ожидаем. Бяков тоже укорили, самую большую бяку даже укокошили. Блудный раздвоенный сын стал един во сез лицах, комиссарша заложила ячейку общества с любимым, в которого втюрилась еще в самом начале, так как беднягу не взяли в вампиры. Эмма угнездилась под крылышком магната-покровителя и теперь не только меняет ухажёров, как Маргарита, но и стала прям такая из себя умная и уверенная... Как я и говорю, чтение в очереди.
И всё таки хотелось бы отладить показ Акселя, особенно вместе с Марком. Так нельзя всё таки БАЦ и обознатушки-перепрятушки. Особенно та сцена в туалете, где Марк получает по мозгам от Акселя, а потом мы заезжаем на эту сцену снова уже от лица Эммы - хотелось бы поизящнее. Уж очень всё в лоб.