Рецензия на роман «Это все придумали люди»
Этот роман я прочитала. Много раз прочитала. Потому что надо было. Начала по главам. Потому что так удобнее в режиме корректора. Вычитал-отправил, вычитал-отправил. Потом зачем-то начала читать следующую главу — и провалилась в режим читателя, а это бывает не всегда. Иногда не удается. А режим читателя у меня — это дальше-дальше-дальше. Ну такой он у меня, режим читателя, что поделать. Не глубже-глубже-глубже. Это уже режим, если можно так сказать, «осмыслителя». Этот вообще включается самопроизвольно и только постфактум, и в последнее время такое бывает редко. Потому что специально читаю такое, что, если включать в принудительном режиме осмысление, то режим может и вылететь, за недостаточностью пищи для размышлений. А что делать? Это мой выбор.
Про грамотность мне говорить невместно, лучше я скромно промолчу. 
В данном случае режим осмысления был включен принудительно, но это не значит, что он не включился бы сам. Просто уже невозможно было его отключить, и «разчитать» роман обратно. Поэтому будем считать, что предыдущий абзац — это как раз общее впечатление.
Жанры романа заявлены как мистика, фантастика, городское фэнтези. Не согласна только с последним. Город есть, фэнтези — ? Нет там фэнтезийных элементов: ни магов или волшебников, ни сказочных и мифических существ. Разве что гарпии, но и они таковые только по названию, потому что об их внешнем виде говорит только кривой черный клюв. Поэтому, хотя у них нет ни слуха, ни зрения, и «эти твари идут на излучения страха, на эманации ужаса и беспомощности, на отчаяние, одиночество и боль», они не фэнтезийные женщины-птицы, а ближе все-таки к птицам-гарпиям.
Фантдопущение — альтернативный мир «пространств» — не является параллельным в классическом понимании, а существует как органичная часть нашего мира, его прямое порождение. То, что это порождение «ментальной» энергии «нашего» мира и то, что не все могут туда попасть или вернуться обратно, не делает «пространства» физически независимыми от него.
Что это за «пространства» — автор написал в аннотации. Идея материального воплощения чьих-то фантазий в литературе не нова. Каких только демиургов не было! Сами сможете привести примеры. Но поскольку, я не могу утверждать, что знаю их все, то оценить, что автор внес нового в этот прием для мировой литературы, не могу. Могу только сказать, что похожих «материализаций» лично я не встречала, и озвучу кое-что из того, что показалось абсолютно новым лично мне.
Это то, что время там практически стоит, зацикленное в каждом «пространстве» на свой собственный интервал (обычно нафантазированное место просто живет своей вымышленной жизнью, даже если там тоже нет «вымышленных персонажей»). Это то, что кошмары материализуются не как жуткие места или опасные сюжеты, а в виде неких гарпий, способных питаться страхами, преследовать, сводить с ума и доводить до самоубийства не только своего «породителя», но и других людей, в чьи фантазии смогут проникнуть. Это то, что некоторые люди, попавшие в «пространства», имеют там определенные «профессии» или направления деятельности в зависимости от степени своей фантазии, в том числе находить и уничтожать гарпий. Это то, что первоначально человек попадает не в свое «пространство-фантазию», а выпадает в единый мир «пространств». Это то, что однажды попав туда, вернуться в «реальный» мир не сложно, но жить в реальности мучительно трудно. Это то, что там нельзя (возможно, но крайне не желательно, потому что опасно) испытывать сильные эмоции и, в частности, любить.
Также одно из «пространств» представляет собой некое вневременное и внематериальное Ничто, в интерпретации автора (озвученной через одного из главных героев, Сандра) Пустоту, являющуюся центром притяжения и источником энергии для существования всех остальных «пространств». Пустота — это разрыв в ткани мироздания, образовавшийся из-за убийств, совершаемых людьми, а так как количество убийств превысило некий предел, мироздание не успевает заделывать прореху. Пустота растет и угрожает заменить «реальный» мир «пространствами».
Сюжет линейный. События развиваются последовательно, но повествование ведется от имени разных героев, которые могут при этом вспоминать какие-то события из своего прошлого. Так начинается история с рассказа Михаила о своей жизни, о семье: матери и старшем брате Александре — и о любимой девушке Алисе. Таким образом, первая глава, по сути, оказывается прологом, потому что Михаил не главный герой романа.
Главные герои — это Александр (Сандр) и Алиса (Элис). Основная часть — это рассказ от имени Алисы. Именно история развития ее характера лежит в основе романа. Сандр является причиной и катализатором этих изменений. Остальные — второстепенные — герои, как всегда, служат поводами и фоном событий, своими действиями поворачивая сюжет, ставя перед героиней препятствия или оказывая ей помощь.
Все герои, и главные и второстепенные, разные, со своими историями, характерами и внешностью. Описаны ненавязчиво, штрихами, но достаточно узнаваемо, по крайней мере для меня. Немного не хватило для некоторых второстепенных героев речевых особенностей, например, главы от имени Ларса и Гарри в этом отношении практически не отличаются, но это можно объяснить общей для них языковой средой и одинаковым уровнем культуры.
Главная героиня Алиса — обыкновенная девушка примерного поведения, уравновешенная и здравомыслящая, отличница и хорошая дочь. В результате знакомства с Сандром, Алиса меняет свой образ жизни, совершает несвойственные ей ранее поступки, но сохраняет свойства своего характера, такие как: ответственность, решительность, вдумчивость, отзывчивость. Мне кажется, что как раз противоречие этой сути Алисы и того образа жизни, который она вынуждена вести рядом с Сандром, а потом, оставшись без него и пытаясь как-то компенсировать образовавшуюся пустоту, как раз и способствует тому, что Алиса оказывается в «пространствах». Все перипетии отношений Алисы с Мишкой и Сандром, с родителями жизненны и понятны. Даже то, что на первый взгляд могло бы показаться нелогичным, получает свое объяснение.
Некоторые критики указывали на «неожиданность» появления в книге главы о «пространствах» после реалистичных глав. Да, есть такое. Возможно, так было сделано специально для того, чтобы читатель испытал шок, потому что, наверняка для всех, в том числе и для Алисы, попадание в «пространства» тоже было шоком. Ведь конкретно этот момент не описывается.
Сандр — загадочный даже для собственного брата человек. До самого конца книги он остается загадкой для Алисы, всех второстепенных персонажей (за исключением, пожалуй, сэра Малькольма) и, конечно, для читателя. Некоторые вопросы, возникающие по поводу Сандра, получают ответы, некоторые нет, и читатель может только по косвенным признакам строить догадки. Главным для Сандра является то, что он Мастер пространств и может строить их изнутри, и строит их для оказавшихся в «пространствах» детей, стариков, сумасшедших, тем самым спасая их. Такого же Мастера он готовит из Алисы.
Всех второстепенных героев рассматривать не буду, остановлюсь на брате главного героя Мишке и противнике, Хендриксе.
Мишка намного младше брата, восхищается им, пытается ему подражать, но понимая, никогда не сможет ни в чем с ним сравняться, смиряется. Мишка не понимает, почему брат так недосягаем, но легкая зависть не превращается в ненависть, а лишь в досаду. Даже то, что Сандр уводит у него любимую, Алису, не заставляет Мишку ненавидеть их обоих. Он продолжает им помогать. В конце книги Мишка обретает новую любовь и свою семью.
Хендрикс тоже обитатель «пространств». Он стал тем, кто помог Элис — так звучит в «пространствах» имя Алисы — освоиться и приспособиться к ее новому существованию. Однако предвзято относясь к Сандру и понимая «пространства» вообще и Пустоту в частности как неотъемлемый элемент мироздания и противовес «реальности», Хендрикс становится противником главного героя и антагонистом, мешающим главным героям закрыть Пустоту.
В понимании Сандра и сэра Малькольма, Пустота — это ад. Ад в его религиозном смысле. Честно говоря, я пропустила этот момент в режиме читателя. Потом автор мне на него указал. Этот эпизод при чтении показался мне странным, но объяснение не появилось вскоре, поэтому «непонятки» постепенно стерлись и в режиме «корректора» уже не вернулись. Однако рассматривая Пустоту с такой стороны, понимаешь идею, что победить ад может жертва. Вернее, самопожертвование. И об этом в курсе Сандр, в курсе сэр Малькольм, но Алисе-то об этом только намекнули. Она тогда удивилась и выкинула это из головы. Поэтому для меня стало неожиданностью обращение Алисы к детским воспоминаниям, связанным с христианским искусством, и через них к Иисусу.
Осознание своего одиночества в страдании и необходимость пожертвовать собой ради всего человечества, конечно, могли подсознательно породить у Алисы мысли об Иисусе. Но для меня этого объяснения показалось мало. Маму она тоже звала. Почему Алиса вспомнила тот случай двадцатилетней давности? В логике книги, логике идеи, которую, возможно закладывал автор, видимо, это органично получилось. В логике действий Алисы, наверное, для меня лично оказалось недостаточно органично. Для меня слишком «роялисто» получилось. Хотя недоумение пришло позже, в режиме «осмыслителя».
Но, уже поняв, что существует религиозная составляющая в опыте Алисы, я начала выстраивать аналогии. Она подумала, что верит не в Бога, а в Сандра. Сандр — Бог. Пустота — ад. Алиса, так как приносит себя в жертву за всех людей, — Иисус. Апостолы: Гектор, Макс, Гарри, Ларс (Матфей?), Хендрикс (Иуда?). Магдалина — Хелена (?). Однако появляется куча вопросов. Что тогда рай? Какая религиозная подоплека «пространств»? Алиса «воскресла», но почему не на третий день? Что будет на сороковой? Кто тогда сэр Малькольм? А Мишка? От этих вопросов читатель никуда не денется, будь он представителем другой конфессии или атеистом. До такой-то степени библейскую историю знают все мало-мальски грамотные люди. А другие же не прочитают роман вообще.
Возможно, автор этого и не хотел, и вообще, хотел не этого, но оно так получилось. Сколько раз уже в постах говорилось, что читатели прочитают то, что хотят и могут увидеть в тексте. А что хотел сказать автор? Мне-то он объяснил, а вы догадайтесь сами. :))
P.S. Я еще забыла сказать, что это повествование линейное, но эта история прерывает цикл своих повторений. И я всегда думала, что если у меня дежавю, то значит, все идет правильно, так, как и должно быть, потому что это уже было...