Anna Bogodukhova

За время пути Эрмина выяснила о себе от Абрахама, что она: неряшлива, неуклюжа, «шумит как пьянь», неумёха и «безмозглая мавка».

То, что граф Моран и маркиз Шенье ненавидят друг друга, не было никогда ни для кого секретом. Нет, какой-нибудь слепой безумец, пожалуй, мог и не знать об этой ненависти, но такие обычно не попадают в придворный мир.

Жрец Медер надеялся, что религия и политика Маары могут существовать параллельно друг другу, не пересекаясь, но вот политика, к несчастью, считала иначе.

Маттео – нынешний Глава Коллегии Палачей никогда не пил, но сегодня у него задрожали руки.

-У нас бюджет сошелся…- с ужасом объяснила Моргана, находящаяся в изрядном подпитии, глядя в глаза Ланселоту. – понимаешь?
-И что? – спросил рыцарь. – это плохо?
-Это значит, что никто ничего не украл! – перевел для Ланселота не менее хмельной Монтессори. – Никто, понимаешь?
-Значит – не уважают! – сделал вывод Мерлин.

Понту знал, что в его роду не было магического дара никогда. Значит, оставался вопрос к жене – откуда-то же пришла эта неудобная чепуха? Но госпожа Понту, словно учуяв недовольство мужа, предпочла слечь в лихорадке и, не приходя в сознание, сгореть через пару дней.
Оставалось смириться, отдалиться от дочери и наказать не распространять слухи про её дар.

-Если ты станешь заниматься, можешь жениться на любой девушке, не взирая на ее происхождение и полезность.
-А если вы от меня отречетесь, я могу еще не то сделать, - справедливо замечал сынок, и добавлял, - а пока я еще ваш сын, замечу, что наш род – Неподкупный и меня оскорбляет ваша попытка к договору!

Это не его голос. И даже не голос Страсбурга или Франции. Это голос всех, кто поднимает голову, высвобождаясь от цепей. Это тысячи сердец, бьющихся ради одного слова «Свобода!»
-Aux armes, citoyens,
Formez vos bataillons…
К оружию! Каждый солдат – от отца до сына, все, кто замирал под игом, смирно…к оружию, граждане!
-Marchons, marchons!
Вперед, вперед. Шаг за шагом. Пусть кровь врагов ляжет на наши поля, пусть польется с их флагов, пусть обагрит наши руки – мы все равно не будем замараны грязью, потому что бьемся за свободу – Свободу, дорогую Свободу!..

-Я прошу вас отслужить заупокойную мессу обо мне и передать весть о гибели в мой дом.
Мэтт ещё раз внимательно оглядел собеседника и спокойно спросил:
-А мне кажется, что вы живы, разве я неправ?
-Это до рассвета, - криво улыбнулся сэр Уильям.

-Туда все ходят, - болтала Маришка, - и ничего не случилось!
-Там духи…утопленники, - неуверенно напомнила Катерина.
-Боязно? – хихикнула Маришка. – духи затянут, если одному оказаться. А нашей живой толпы боятся больше, чем мы их!
-Не знаю…- Катерина расстроено взглянула на Маришку. – Запрещают же.
-А ты и рада! – прищурилась она, - эх, твоё дело. Могли бы вместе пойти, а так. Сиди дома, целее будешь.

-А ведь я знал, что все так кончится, - сказал Мальт спокойно. – Еще до того, как были убиты другие советники короля Мираса, да будут дни его долги, знал. Готовил преемника.
-И я знала, - Арахна тряханула своими волосами и медленно, словно сквозь сон, коснулась прутьев решетки, - только не готовила преемника.
-Это не помогло мне, - усмехнулся Мальт, наблюдая за ней. – Мой преемник со мной ожидает казни.

В полотне темноты
Судьба сама себя плетёт.
***
Луна отмеряет мне день за днём,
Но что мне с вечности этой?
Зачем пришли и куда идём?
Что от тьмы, а что от света?
***
Я всегда пыталась честно жить, и разве вина это моя,
Что призраки прожитых лет вновь настигают меня?
***
Тебе не подняться в Рай,
Но всякий путь нужно с честью пройти.
***
Но всякую магию нужно сдержать,
И у каждого действия есть своё «но».
***
И если нужен мятеж – вперед,
Я любую кровь на себя приму
***
Тянется долгая ночь жизни моей,
Я – ничтожество и между тем -
Сильнее всех людей.

Выйдя от Короля, да будут дни его долги, финансовый советник Мариус понял: дни его сочтены. Да, именно сочтены и никак иначе! А зачем, спрашивается, Его Величество был так вежлив и обходителен сегодня?

В череде всех убивающих, путающих, сводящих с ума духов этот был до обидного жалким и неказистым. Ну и какой вред мог он нанести? Плохо написать портрет?

-Ну, это ничего, - Ланселот, по старой своей привычке, стал утешать Моргану. – Это неважно. Это мелочь. Ты и без всякой курицы замечательная, умная.
-Но курица самое простое, а я даже это испортила! – Моргана досадовала.
-Да кто ж так готовит – то…- не выдержал Мэтт. – Это же курица – нежнейшее создание!

-Я не понимаю! – Маолас даже остановился в неспешной прогулке по аллее с Абигором. – Как это…
-Перебивай чаще, - посоветовал Абигор, - и вообще перестанешь понимать.

-Не разбивай меня, - попросило Отражение и состроило плаксивую гримасу.

"-Путь закона вообще не может быть легким, потому что противостоит злодейству, интригам и подлости, но если от Дознания стараются держаться подальше, Суд боятся и почитают, то нас боятся и презирают. Мы не судим, да, но мы провожаем в смерть. Это путь далекий. Карать всегда сложно. Они…те, другие, имеют дело со смертью на бумаге и только, а мы ведем в нее и ведем до конца. Но кто-то должен делать это, кто-то, кто готов отстаивать закон и порядок в родной земле…"

Госпожа, бледность эта
Вам не поможет.
***
Нельзя вечно страдать.
Вечная жизнь невозможна.
***
Я счастье и горе ношу
В себе как в тюрьме.
***
И вот он – путь из клети:
В моей или его, но смерти!
***
Грех тяжел, но разве он вечен?
Разве проклята любовью я?
***
Тот, чьё сердце мечтою горит,
Знает, что значит мечта.
***
В землю уходит навек
Плоть, но делом жив человек.
И в памяти остается он -
Кем-то большим, чем рожден.
***
Сыграв в чужую игру,
Никто становится всем...

-Ну-ну, - снисходительно усмехнулся Медер, - будьте же разумны, Регар! Вам незачем губить свою жизнь, и вы поступили так, как должны были поступить. Вы – служитель Секции Закона, пусть и всего лишь палач, но вы – орудие правосудия. В ваших действиях истина. Гордитесь же этой истиной!

-Какие листовки…- растерялся Ноэль, охая под градом новых ударов – болезненных и обидных. Он просто спросил. Его мир вращался вокруг жизни города и работы, откуда же ему было знать и любопытствовать о листовках? Ему нужно было работать! Он полагал, что столица – это одна бесконечная веселая карусель, а не улицы, где можно встретить дознавателя и за простой вопрос получить от него.

-А может не надо? – жалобно спросила я, представив себя мгновенно с перекушенной шеей, обескровленную, брошенную где-то в этих горах.
-Надо, - вздохнул вампир.
Так я познакомилась с Владом.

-Это подлость. Подлость по отношению к самой сути целительства, - Флавий был безутешен. – Ты говорил, что целители – образцы добродетели, что они не имеют никаких разделений между крестьянами и дворянами, горожанами и торговцами, что главная наша задача – беречь!

«Верить можно и врагу!» - от этого открытия Миран был в восторге.

Как началась эта борьба? Почему герцог Мерон, имевший легкое и милое детство, выращенный в редкой среди знати любви, получивший блестящее образование, вдруг воспротивился своему ослепительному будущему и восстал против короля Вильгельма, отрезая все пути к теплому месту при дворе?!

Джонатан юн и бога боится,
А у власти таким легко оступиться!
***
Как будто бы ночью
В кошмаре иду и не очнусь.
***
Пусть сегодня скорбь взойдет,
В ней голос короля
***
И если в ад – ничего,
Мы сделали все так, как надо!
И для общего блага…
***
Все братья одинаковы! Все они!
Ты делаешь все и становишься вдруг чужой...
***
Твой брат раз за разом оставляет тебя,
Он король и вовсе больше не брат.
Ты, милая девочка, слушай меня,
Я знаю предательств всех взгляд.
***
Мне чернилами кровь людей,
Мне бумагой – народа душа…
Кем буду я среди королей,
Если даже святые грешат?
***
Я проклинаю войну и все дни,
На которые выпала эта чаша,
Полная смерти и слёз.
***
Гордись мной – умоляю!
Гордись мной – прошу…
***
Тяжесть клятвы к земле
Голову склоняет...
***
Они говорят мне «друг», но потом
Гонят меня, врагом называя.
И возвращают, вот моей жизни закон
Честь – ошибка людей роковая.

Авис не сомневался в том, что может изменить мир. Как у красавицы не возникает сомнения в своей красоте, как у жреца – в своей избранности, так и у него было бесконечное твердое убеждение и непоколебимость.
Только у Ависа не было, если честно, ни одного основания к такому убеждению, к такой твердой и светлой вере в собственную исключительность.

-Но я не хочу захватывать мир! – объявляет новоставленный принц Абигор и Совет замирает, парализованный ужасом.
Как это – он не хочет?

-А если не выйдет, - подхватывает Мара,- ты всегда сможешь выйти за виконта!

-На твой капитал взглянет, на дочь твою посмотрит и женится, - фыркнула Дельва. – А если отказывать начнет, то тоже не беда! Другого подведу, ты за это не бойся. Езжай с миром, сходи с дочерью завтра к жрецам. Помолись с нею. Помирись. Она у тебя одна, а всех благ земных ведь не собрать! Ступай, Купец…