Дмитрий Шаров

Любовь единственно зиждется на одной только дружбе. Там, где полно условней, глупых притязаний на человека, отметающих за ненадобностью чувства, кои он испытывает в кооперации с тем, какое место мы ему предоставляем рядом с собою, выше или ниже, но никогда не наравне, потому как считаем всегда чужие чувства недоступной для понимания материей, тогда как свои для нас как на ладони, где есть одни лишь заученные роли и удобные маски, но никогда того, что идёт от сердца, из самой его глубины, где...

В мечтах, в своих истинных чувствах не зашоренных стеснением, сомнениями и прочей шелухой, мы куда как смелее, с лёгкостью способны на любые жертвы во имя любви. В реальности же мы сталкиваемся со своим главным врагом — эгоизмом. Думаем прежде всего о себе, о том, как нам может быть больно и плохо без того, кого мы любим, нисколько не считаясь при этом с чувствами самого человека. Он должен любить лишь нас и никого другого! Мы ведь его любим, значит и он обязан любить нас в ответ! А это уже...

Всё всегда ближе, чем кажется. Особенно это касается счастья. Просто мы донельзя слепы и глухи к доводам даже собственного рассудка. Счастье нам всегда представляется чем-то грандиозным, ослепляющим, выбивающим почву из под ног. На поверку оно оказывается едва заметным, даже излишне скромным, чтобы вот так, просто, открыто заявить о себе. Мы его ищем везде, где только можем, грезим о нём во снах, мечтаем, когда выпадает досуг, а оно, в свою очередь, так же мечтает о нас, потому как мы сами...

Любить, нам ведь, право, не с руки. Так мало во всём этом смысла. А мы взводим друг на друга курки. А мы — в календаре оставленном числа. Так глупо всё вышло у нас. В привычке ждать тебя в прихожей. Который теперь день, месяц, час? Жизнь искусно разводит людей всё же. По улицам в танце кружится снег. И голос твой, что из головы не выходит. Мимо домов, магазинов, аптек. Проходит время, но боль, увы, не проходит. Ещё вчера мечтали о собственном доме. Встречали рассвет под куполом...

Мы с небом повенчаны всё же. Когда снег февральский иль зной. Печаль понемногу гложет. И я словно сам не свой. Ты ловко подводишь ресницы. Я с кофе опять у окна. Как будто мне всё это снится. Как будто любовь не прошла. Ты залпом читаешь романы. И смотришь афиши кино. Я трезвый пришёл или пьяный. Тебе стало вдруг всё равно. А помнишь как вместе смеялись? Как звёзды ласкали взглядом? Куда это всё девалось? Слова захлебнулись матом. Мы вместе, но лишь по привычке. А сколько...

Самое страшное, что люди становятся чужими незаметно. Поначалу нам кажется, что рядом с нами родственная душа, которая понимает нас даже больше, чем мы себя сами понимаем. Всё тогда легко, понятно, просто. Но со временем лёгкость исчезает, многое из сказанного нами остаётся непонятым. Но даже и тогда мы не бьём в колокола, живём по привычке. И только когда уже и привычка становится невыносимой, тогда приходит понимание, что человек рядом с нами — чужой нам. Поначалу это пугает. А потом......