Евгений Токтаев

Перед нами — якобы «исторический» роман испанского лингвиста Сантьяго Пантегильо. Внимание на подзаголовок: «Правдивая история Юлия Цезаря».Вот только мы порадовались книгам таких отличных авторов, как Харрис и Сэйлор, только вздохнули — наконец-то этот цезарепупизм разлива миссис Маккалоу отошел на второй план, а в римской Республике обнаружились другие интересные личности — вот вам!Не упало знамя миссис Маккалоу — правда, держать его автору трудно. Третьей руки не хватает. Одна по клаве текст хреначит, вторая в трусах… ведь иначе не воссияет Юлий-Сью термоядерным светом, таким, что глаза режет и мозг сворачивается!Центральное событие романа — судебный процесс 77 г. до н. э., но о нем в каждом источнике написано максимум 3 строчки. У автора — целый роман. Он нашел неизвестный ранее источник об этом суде? Или, как любой нормальный и совершенно обычный беллетрист, навоображал своего?То есть каким местом эта история правдива? Юлик с того света подтвердил?Нехорошо врать прямо с обложки, ой-ой.Но вишенка на торте — это название романа, конечно. Это прямая, в лоб, аллюзия на фразу, приписываемую молодому Луи XIV (будущий «Король-Солнце»). Но сегодня, вот чудо-то, она чаще употребляется с иронией — когда речь идет о человеке, ставящем собственные интересы выше государственных. Автор серьезно считает, что название — в плюс его персонажу?.. Посмотрим в аннотацию. Подозреваю, что она здесь тоже слизана с оригинальной.Порой на свете рождаются подлинно эпические персонажи, и один из них – Юлий Цезарь, фигура многогранная и сложная, защитник народа и борец с элитами… — какая-то, я не знаю, пионерская незамутненность 57-летнего (!) автора сражает наповал. Защитник народа. Он всерьез это!И беспринципный и жестокий сенатор Долабелла, бывший губернатор Македонии, готовясь предстать перед судом, ничуть не нервничает: казалось бы, неопытный двадцатитрехлетний обвинитель по имени Гай Юлий Цезарь не представляет ни малейшей угрозы… — А он и не представлял. Ни малейшей. И процесс проиграл, в ином случае это было бы истинное чудо Юпитерово.Сантьяго Постегильо, филолог и лингвист, дотошный исследователь и энергичный рассказчик, автор исторических бестселлеров, посвященных истории Древнего Рима, всю жизнь готовился написать цикл о Юлии Цезаре. «Мне казалось, право писать о нем я должен заслужить», – говорит он. — Он автор двух трилогий — о Сципионе Африканском и Траяне. Извините, но эта его фраза… Об этих двоих, значит, левой ногой писать можно было, а вот Цезарь да-а, про него писать — это надо заслужить! Я вас огорчу — про Цезаря тоже левой ногой получилось. Повторюсь — одной рукой набивать текст сложно, когда вторая… ну да.«Рим – это я», судебный триллер, который понравился бы Джону Гришэму, и красочная фреска в лучших традициях жанра исторического романа, – первая книга цикла, и в ней речь идет о малоизвестном эпизоде биографии Цезаря. — Не понял этого захода. В Испании Джона Гришэма похоронили уже? Насколько мне известно, он в добром здравии. Что значит «понравился бы»? Отошли свое писево ему на рецензию и узнай. Что за детский садик — за Гришэма уже решили, что ему понравится… Ага, факт, значит, малоизвестный. Перевожу: практически не освещенный в источниках. Но все изложенное в романе — чистая правда! Здесь Цезарь, еще молодой человек, терпит поражения – и все равно выходит победителем, впервые добиваясь признания масс. — Я не хочу предполагать плохое и мне хочется думать, что автор действительно незамутненный. А не что у него моральный компас нахуй сбит. Потому что добиваться признания масс любой ценой — как, собственно, Юлик всю жизнь и делал (да, и в этом случае тоже) — это ну… скорее говорит об отсутствии твердой моральной позиции, чем о наличии. Это говорит о неуёмной жажде власти над этими самыми массами. И о желании натравливать их на тех, кто не хочет отдавать тебе власть. И только.

Здесь сердца людей, чью биографию изучают школьники и академики, снова полны нежности и страсти, а жизни тех, кто борется за справедливость, опять, как испокон веков, угрожает опасность. — Теперь Юлик у нас еще и борец за справедливость, чьей жизни тогда угрожала опасность (оба раза вранье). А какая там нежность и страсть — ооо, это шикарно, мои дорогие!Маркетинг такой маркетинг. Обложка и аннотация — огнищщще! Что же у нас под обложкой?Тут нас сходу встречает эпиграф из «Цезаря» Шекспира, из акта I, сцены 2. Ну этот:Трус умирает много раз до смерти,А храбрый смерть один лишь раз вкушает!Мой герой очень, очень храбр, настраивает нас автор. А иначе зачем этот эпиграф? Ну OK, в трусости Юлика никто никогда и не обвинял (кроме шекспировского Кассия)... Далее на нас выпрыгивает список действующих лиц. На латыни (Dramatis personae) и с переводом. Призрак Маккалоу начинает веять над текстом, у нее так же было… Зачем перед прозаическим, а не драматическим произведением список действующих лиц? Какая цель применения этого приема? Я не понимаю, объясните, кто знает.И второе — каждая из частей текста будет иметь латинское название и перевод. Для важности, что ли? Просто названия почему-то недостаточно, зачем латынь-то? Чтобы мы не забыли, что читаем не про Барселону или Задрищенск, а про Древний Рим? Спасибо, мне не очень нравится, когда автор держит меня за слабоумного.И, чтобы закончить про латынь. Возможно, Постегильо действительно отличный лингвист. Но как к филологу у меня к нему есть вопросы.В тексте не раз, а много раз попадется комичный ляп начинающих авторов, думающих, что так «круче», а сами они выглядят интеллектуальнее. Здесь он выглядит как «латынь внутри латыни»:– Минуту назад ты утверждал, что моему государственному поприщу конец, что мой cursus honorum разрушен, – вызывающе заметил Цезарь, – но я считаю...На каком, блядь, языке сказано то, что предшествует «cursus honorum» и все последующее?Кстати, в этой реплике еще 2 хрени.«Минуту назад», - сказал Цезарь, глянув на наручную клепсидру… Даже портативные солнечные часы показывали время с точностью максимум до получаса. Цезарь не употреблял слово «минута» так, как употребляет его автор.И про разрушенную карьеру. Его дядя (на самом деле дальний родственник) действительно это говорил (в романе, не в реальности).То есть нес феерический бред: что карьера Юлика после первого провального выступления в суде закончилась, не начавшись, и будет чудом, если он дослужится хоть до эдила. И вообще теперь его убьют. ЧТОАААА?! Я вам рассказывал — с обвинения в суде начинали свой путь на Форуме и в политике сотни римских юнцов. Большая их часть проваливала эти суды — потому что против них выступали опытные адвокаты (как и в этом случае). Все остались без карьеры и убитые лежат! А теперь вишенка на торте. Человек, сказавший это — Аврелий Котта. Второй в тогдашнем топе римских ораторов. Да, он тут идиот. Потому что не идиоты и не мрази тут — это Юлик и те, кто его облизывает. Остальные — к сожалению, да. Этот автор точно-точно не реинкарнация покойной миссис Маккалоу? Я готов в это поверить. Слушайте, а давайте эту чушь вообще разберем подробно. Я хотел только про эпизод суда, но вижу — тут прекрасно всё… 

Вот как он представлен:Юлий Цезарь (Гай Юлий Цезарь) — законник, военный трибун«Законник» — это интересно. В оригинале «юрист», скорее всего. Зачем переводчик откуда-то вытащил этого «законника», я не знаю. «Законоведами» (и даже «юрисконсультами») в Риме называли специалистов по гражданскому праву — таких, как Сцеволы, их аж трое было, у одного из них даже агномен был Юрисконсульт. По-видимости, все-таки автор имел в виду «юриста». Та же характеристика ниже — у Цц и КГ. Аврелий (второй, напоминаю, в топе римских адвокатов!) ее вообще не удостоился. Он дядя Великого Юли-Сью по матери — мало вам, что ли?! А теперь объясните мне — Юля-Сью,  не то что не выигравший ни одного суда, но и вообще не имеющий судебного опыта, у нас на одном уровне с КГ и Цц? Каким местом он юрист-то?Он — один из десятков римских молодых людей, считающих, что они достаточно изучили право и риторику, шляющихся по Форуму и ищущих, до кого бы домотаться с обвинением. То есть по сравнению даже с тогдашним Цц Юлик — абсолютно никто и звать никак на этом нашем римском Форуме. Молчу про Аврелия и КГ.Почему авторы Юли-Сьюхи никогда не могут признать, что он хоть в чем-то, мать их, может быть не компетентен и не гениален? Ну хоть в молодости? Ну реально же — у него. Тупо. Нет. Судебного. Опыта! Ну жалко это смотрится, искусственное надувание его значимости там, где ее нет!Мы читаем список действующих лиц далее и после перечисления всех членов семьи Цезаря (ну понятно, куда в книге, где основной конфликт — судебный процесс, без его сестер, покойного отца, великой матушки и жены!) обнаруживаем, что на всех остальных, кроме Юли-Сью и его семейки, автору примерно насрать. Он о них даже не читал ничего.Следите за руками.Вожди партии оптиматов и принадлежащие к ней сенаторы:Цицерон (Марк Туллий Цицерон) — законник, сенаторКрасс (Марк Лициний Красс) — молодой сенатор77 г. до н. э., мои дорогие. Цц еще квестуру-то свою не отпахал. То есть кто его в сенат-то пустит? И оптимат он или кто — он еще сам точно не знает. А почему Марк наш свет-Лициний внезапно молодой? Он же это… старше не только Цезаря, но и Цц! Посмейтесь вот, далее в списке есть Помпей Великий. А молодой — Красс! Метелла Верного автор назвал вождем оптиматов. В 77. Видимо, Метеллушка рулит оптиматами по скайпу из Иберии, где он уже два года бегает за Серторием. Далее у нас перечисление всей популярской шайки, где Серторий назван народным вождем. Судя по всему, вождит он в Риме (там флэшбэки про Мария). Историки, правда, не считают Сертория человеком, который поднимал бучи в Риме, но автору лучше знать!А КГ где у нас?В скромном списочке «другие персонажи» (этот списочек идет последним). То есть он не сенатор и не оптимат? Великолепно. И я еще раз спрошу: в этом романе точно главный конфликт — это судебный процесс Долабеллы 77 года до н. э.?

Еще раз вспомню наш первый разговор с Тимом об этой книге. Он выразил надежду, что раз это процесс Долабеллы — то у Юлика появится умный антагонист. В лице КГ, да, что и исторически, и психологически было бы вполне достоверно. Тим еще сказал — ну автор же не из дикого леса, он же должен знать, насколько это важно — умный антагонист…Оставь надежду, Юлю-Сью узревший!Как и у миссис Маккалоу, Юлик будет сиять на фоне дурачья и мудачья. Антагонистом его здесь является обвиняемый на суде, Долабелла. Полный придурок, по мнению автора, и инфернальный свиноёб. А КГ просто свиноёб, но хоть не совсем дурак, спасибо… Точно так же, как миссис Маккалоу, этот автор совершенно не догоняет простую вещь: он обесценивает  и опускает собственного любимку. Потому что сиять на фоне говна — не надо ни ума, ни таланта. Ради сияния любимки авторы-сьюхописцы не стесняются буквально обосрать любых его противников (как правило, совершенно не по делу). Маккалоу доходила до того, что писала им не только свиноёбие, но и омерзительную внешность. Но умных и достойных противников-антагонистов у Сьюх не бывает не только потому, что сьюхописцы боятся, что кто-то затмит сияние любимки. Но еще и потому, что… персонаж не может быть умнее автора!«Блестящие» мозги Юли-Сью мы еще оценим. И идиотские мячи, посылаемые автором всем, кто не Юлик. Но я еще хочу добавить про маму. Это нечто!

После перечня действующих лиц у нас идет лирический (нет) пролог, где Аврелия укачивает младенца и шепотом рассказывает ему о его родословной, идущей из глубины веков.Казалось бы, милый няшный момент?Ага, сейчас. Вот что в финале своей речи шепчет сыну эта замечательная женщина:«Мир ожидает твоих первых шагов, в нем есть патриции, многие из них стали сенаторами, а некоторые, очень богатые, составили себе состояние в последние годы расцвета Рима и поэтому считают себя избранными, будто они отмечены богами. Они считают, что имеют право на все и стоят выше прочих граждан, римского народа, а также наших италийских союзников. Эти подлые сенаторы зовут себя оптиматами, лучшими из лучших, но, сын мой, только твое семейство происходит напрямую от Юлия, сына Энея, только ты кровь от крови Венеры и Марса. Только ты – особенный. Ты, мой малыш. Только ты...».И это младенец, он еще ни хрена не понимает… хотя автор романтично утверждает, что слова матери уже тогда проникали в сознание гениального Юли-Сью. Что ж, тем хуже для него.Отличный способ вырастить самовлюбленное нарциссистичное говно, для которого люди — или враги, или свита, или инструменты. Или декорации. Браво! Я не сомневаюсь, что эта мамаша ему и в сознательном возрасте внушала вот это всё.Ему предостоит заниматься государственной деятельностью. Учиться общаться с разными людьми, налаживать связи, приобретать сторонников и т. д.? Да ну, бред какой-то...Ну и по мелочи.Автор, не пиши внутренние монологи римлян, если ты нихуя истории не знаешь, очень нелепо получается. Почему Аврелия поминает как оптиматов исключительно патрициев? Правильно, потому что автор не знает слова «нобилитет», стандартная ошибка всех этих квази-исторических беллетристов.Второе. Оптиматы — не самоназвание. Третье. Что тебе сделали эти сенаторы, дочь и сестра нобилей из рода Аврелиев, что они стали подлыми-то? Новорожденного Юлика на царство не призвали?Четвертое. В том, что у тебя и твоего мужа нет большого состояния, виноваты не они. А зависть — плохое чувство. И пятое. Если клятые нобили и патриции так ужасны — на кой хрен ты за патриция замуж-то шла? Шла бы за плебейского трибуна-голодранца, за солдата Гая Мария, за крестьянина какого…Мать-революционерка — горе в семье!

Вот почему автор не может удержаться, чтобы не наяривать на Цезаря аж в предисловии, а неловко мне?.. Да, после злобного шепота Аврелии над младенчиком Юлей-Сью идет еще и предисловие! Такое ощущение, что кое-кто не знает, с чего бы этакого начать. А, надо же объяснить обстановку!И автор делает это так:Рим безудержно разрастался.После падения Карфагенской империи он стал господствовать в Западном Средиземноморье…....Благодаря этому гигантскому росту казна римского государства пополнялась, но распределение богатства и новоприобретенных земель было неравномерным... — Простите, это художественный текст или рерайт советского учебника «История Древнего мира» для 5 класса?Стоит мне говорить, что всю инфу о прошлом и настоящем Рима можно было подать читателю, используя все-таки средства литературы, а не пересказ учебника?А вот так мог бы, наверно, выглядеть молодой Юлик. К сожалению, этот бюст в натуральную величину — подделка, которую очень забавно спалили.

...

И далее по ссылке еще очень многа букав. У рецензента конкретно подгорело.