"Алинатами звались главные жрецы культа Тиэль’Адат, богини Пустоты. “Алинат” означает “приносящий жертву”. Каждые сто лет алинат выбирал себе кэнто - “меч” - из самых способных послушников храма и отправлялся с ним в паломничество до самой Долины Нитей".
"Спустя долгие минуты возни и причмокиваний (видимо, герцог соблаговолил сделать королеве кунилингус), раздался наконец первый томный стон. “Он вошёл!” - возликовал король, словно это его войско вошло наконец во вражескую столицу, а не чужой член - во влагалище его жены".
"Я вообще тут подумал, что любовь - это прежде всего нарратив. Отчасти - сократический диалог, в котором доходишь до самой сути. Эдакий танец семи покрывал, где постепенно снимается слой за слоем и оголяется некий нерв любви, последняя близость, высшая интимность. Многие останавливаются не дойдя до конца - на втором, третьем покрывале… А те, кто раскрываются полностью, кто это умеют, отдают себя и принимают другого целиком, - те и срывают самый сладкий плод".
"Она свыклась со своим одиночеством, с тягучими, рыхлыми размышлениями, нугой обволакивающими её, словно сигаретный дым. Тихая музыка почти безлюдного кафе, сонные стоны ночного города, мерцание фонарей сквозь мутное стекло — вот каким было её привычное общество. А здесь вдруг какой-то экстраверт-сладкоежка привязался!"
"Тщетные потуги памяти возводили хлипкие песочные замки на берегу океана бессознательного, чьи волны издевательски смывали ненадёжные постройки, потому что это было совсем не то. На самом деле снилось что-то другое. Что-то прекрасное. Что-то большое и невесомое, как сладкая вата облаков в ультрамариновом небе полудня. Как счастье".