В небо взошла полная луна и самое время снова объявлять Ночь Вервольфа

В прошлый раз, на майское полнолуние, я немного, галопом по Европам, рассказала о человеке-волке в средневековом европейском фольклоре и чуть подробнее — в легендах Ирландии. Но, как я уже упоминала, появились подобные поверья значительно раньше, еще в античные времена. Причем, что любопытно, обитали античные волки-оборотни, похоже, исключительно в одной из областей Древней Греции: Аркадии.

Загадочная по сей день овеянная ореолом волшебства Аркадия славилась еще и как родина бога дикой природы Пана. Считалось, что родился козлоногий бог на склонах аркадской горы Ликео, за что и получил прозвище Пана Ликейского. И хотя утверждают, что изначально ни название горы, ни титул Пана не имели ничего общего с ликосом-волком (λύκος), а происходило от того же слова, что и Люцифер — λύκη или lux на латыни, со временем созвучие ликоса и лике сделало свое черное дело и Пан (а также, между прочим, Аполлон и даже Зевс, которые тоже почитались под этим прозванием) стал не Светоносным, а Волчьим. А учитывая то, что аркадцы вообще были народом куда более архаичным, чем пришедшие в Грецию несколько позже эллины, последние первых явно побаивались, не понимали и сторонились. Не люди вовсе, мол, — волки! Оборотни, людоеды.

Самым известным аркадцем, легенду которого связывают с оборотничеством, можно считать царя Ликаона. Его называли сыном царя Пеласга, имя которого, во-первых, обозначает попросту «Древний», а во-вторых совпадает с названием доэллинских народов Греции. Ну, то есть это сами эллины называли так своих предшественников, в том числе — аркадцев. Ликаон явно был мужчина хоть куда, поскольку одних сыновей он наплодил аж полсотни, а дочерей, надо думать, вообще никто особо не считал. И, как всякий уважающий себя аркадец, частенько приносил жертвы Зевсу Ликейскому в его святилище на той самой горе Ликео. Ну и человеческие жертвы вроде как тоже иногда, куда ж без этого. 

Далее история, конечно, начинает несколько путать имена и события, но, так или иначе, говорят, однажды явился к нему сам Зевс Ликейский, как водится, приняв облик простого смертного и попросился переночевать. Ликаон, добрая душа, не отказал, но как-то сразу заподозрил, что явился к нему бессмертный житель высокого Олимпа (ну или высокой Ликео, которую сами аркадцы как бы и считали Олимпом). Ну и расщедрился на угощение... Хотя потом говорили, что царь хотел испытать переодетого бога, узнать, правда ли он бог, все ли ему ведомо, ну и прочие философские искания. В общем, принес он в жертву богу то ли одного из сыновей своих многочисленных (все равно уже девать некуда!), то ли внучека малого (который по досадной случайности как раз оказался плодом от очередного загула распутного бога-громовержца, успевшего переспать с дочкой Ликаона Каллисто), а мяско его потушил и подал к столу. 

Богу кушанье категорически не понравилось. Разъяренный олимпиец перевернул стол с «нечестивой трапезой», Ликаона то ли, по обыкновению, поразил молнией, то ли превратил в волка, равно как и всех его живых сыновей. Мертвого же воскресил и сделал новым царем Аркадии. В версии с внуком, от его имени получила название и вся страна, поскольку звали его Аркадом.

Но случай Ликаона был далеко не единственным. Рассказывали также о превращении в волка олимпийского чемпиона по кулачному бою Дамаркуса. Дескать, во время праздника Ликеа, проходившего все в той же Аркадии и все на той же горе Ликео, он уже сам отведал внутренностей ребенка, принесенного в жертву Зевсу, за что был обращен в зверя. Но не навсегда, как Ликаон, а только на десять лет. Ходили также слухи, что с аркадцами это случается достаточно часто. И если в облике волка они устоят перед соблазном вновь вкусить человеческой плоти — через девять (или, по другим свидетельствам, десять) лет снова становятся людьми.

Рассказывали даже, что раз в год аркадцы выбирают одного человека бросанием жребия, и ему предстоит стать волком на девять лет. В этом случае проводят целый ритуал: человека ведут на болото, там он раздевается и развешивает свои одеяния на дубу, переплывает болото и превращается в волка. Через девять лет он вернется тем же путем и сможет стать нормальным двуногим существом на все тех же условиях: если за все время, проведенное в волчьей шкуре, ни разу не ел человечины.

Еще один любопытнейший ритуал превращения описывает другой античный автор — автор знаменитого «Сатирикона» Петроний Арбитр. В этой истории приятель одного из героев романа посреди буйной попойки разделся догола, сложил одежду в кучу на обочине дороги и, пардон, обоссал ее. После чего превратился в волка, завыл и убежал в ближайший лесок. Где уже мог беспрепятственно ссать, сколько ему заблагорассудится.

Ну и напоследок еще одно интересное открытие (вдруг кому пригодится): римские авторы называли вервольфов — волков-оборотней — versipellis, то есть вроде как «вертишкуры». (Но если кто хорошо знает латынь и может перевести более точно или более творчески — милости прошу!)