Халтура

Смотрел недавно фильм братьев Коэн "О где же ты, брат?", и пришла в голову мысль — а как много зрителей врубились, что сия лента, это вольное переложение "Одиссеи" Гомера на американские реалии начала двадцатого века?

  Несомненно, те, кто прочел греческую нетленку недавно, врубятся почти все, те же, кто в общих чертах помнит Одиссею с детства, могут и не просечь фишку. А ведь есть еще подавляющее большинство молодых зрителей, которые вообще не знают кто такой Гомер. Есть ли художественная ценность в фильме для людей, не вкуривших отсылку к перлам великого слепого?

Хороших произведений на свете много, всех, даже заядлому читателю не осилить, так есть ли смысл писать новые? Можно пойти по пути Коэнов; можно переделать "Фауста" в подделку на японский фольклор с катанами и лисьими хвостами; повествование Плутарха о Спарте и битве при Фермопилах переложить в стимпанк; мощь почти любого сюжета возможно сохранить, если подменить ключевые моменты повествования ..хотя бы и на противоположные по сути...

Зачем писать новое, если творчество для автора, лишь вопрос зароботка? Достаточно использовать вышеозначенные приемы, сберегая солидный шмат нервной энергии, пользуясь гарантированно выигрышными сюжетными ходами...

Юный Сабзиро Кавасаки, непринужденно восседал на наконечнике глефы горного великана О-Судзуки, вознамерившегося сделать из парня паштет, и напевал югу о том, почему он несъедобен:

"В бедняцкой хижине, где только просо в закромах, что зрения лишает батрака, гостил отважный самурай, и рисинку он обронил неосторожно -- частичку Цинь. Душа моя от рисинки той зачата, но плоть - сплошное просо. Быть может, если горстка ячменя разбавила бы скорбный тот замес, паштет с меня бы получился справный."

Заслушался той юги О-Судзуки, и Кавасаки отпустил к вершине гордой Фудзиямы. Забыл сказать юнцу он только, что на вершине ждет Якудза О-Тоета, она отменно голодна, да и в поэзии не смыслит ни хрена.