Гуйшэневедение, разбойники и фанарт

Дорогие друзья!

Спешу поделиться сразу многим.

Во-первых, Ольга Войлошникова нарисовала к "Шаньго чжуань" замечательный пейзаж (то, чего не делаю я, лучше меня делают другие!). Вот он:

Ну здорово ведь, правда? Кто не успел сказать Ольге, что это просто потрясающе, у вас есть возможность сделать это вот по этой ССЫЛКЕ.

Во-вторых, нарисована последняя полностраничка. И это портрет четвёрки во главе с Куаем Крысоловом.

Вот эта сцена:

Напротив у скромного, едва заметного костерка расположились четверо в чёрных одеждах и масках. При виде нас они вскочили на ноги. У двоих появились в руках арбалеты, ещё один схватил с земли внушительную палицу, последний — вероятно, главный — требовательно спросил:

— Кто вы такие? Ну-ка, назовите себя!

— Свои, — шепнул, оборачиваясь ко мне, Хуан. Потом, освещая своё лицо факелом, крикнул: — Куай Крысолов, снимай повязку, я тебя узнал! Это я, Чжэлу Скворец!

Крысолов сдёрнул повязку на подбородок и сделал знак товарищам:

— Шатун, опусти дубину; Нун, Цзун, вольно! Не видите, это брат Скворец! — Осклабившись, он направился к моему спутнику, и разбойники заключили друг друга в объятья. — Не тебя мы караулим! С тобой тоже кто-то из наших? Чего вам в Баопине не хватило, что вы под землю полезли?

Собственно, до объятий:

С этой иллюстрацией было не так-то просто. Когда я её выложил, она оказалась вся в пикселях. Потом пришлось много "подстригать", а попутно я, конечно, и добавлял что-то своё. Ради плавности линий к белому и чёрному добавлено немного серого, но не в критических количествах.

Вообще же, как выяснилось, не всякая бумага мне подходит. Первые скетчбуки были такие удобные, а в этом и бумага плотная, а всё не то. Карандаш с неё плоховато стирается. Наверное, приберегу до каких-нибудь акварельных времён, а сам накуплю себе скетчбуков попроще.

(К паре глав надо бы перерисовать заставки.)

На этом "во-вторых" завершено.

В-третьих, я теперь отношусь к той группе счастливых авторов, которые говорят: "Вот читатели нас спрашивают о том-то и о том-то..." Один замечательный читатель спросил меня в личке о гуйшэнях. Из этого получился увлекательный разговор, из которого я и сам многое почерпнул. Итак, рассказываю об этой крылатой первофауне планеты произведения, в том числе то, чего на время, описанное в первой книге, главный герой не мог знать, а также то, чего он не мог знать в принципе никогда.

***

Что мы знаем о гуйшэнях из текста произведения? После планетарной катастрофы на планете стали появляться каменные "груши", из которых при определённом состоянии тумана вылуплялись хищные крылатые существа, и они, собираясь в стаи, охотились на людей. Мы также знаем, что гуйшэнь свободно летает как в кислородной атмосфере, так и в ядовитом тумане.

Сразу хочу оговориться - из "груш" вылупляются не детёныши, а большей частью взрослые особи. Более того - эти особи пролежали в толще земли несколько веков (а может, и тысячелетий), "закуклившись" во время предыдущего катаклизма, когда ядовитая (для нас) среда сменилась на планете на кислородную. Для коренной фауны была свойственна цикличность в жизни: в какой-то момент особь сворачивается и закукливается, впадая в спячку, которая может длиться сколько угодно долго. Во время спячки она практически неуязвима для внешних угроз (не для всех, как мы помним по рассказу Лунвэя). Собственно, поэтому, когда на планете произошёл катаклизм и установилась кислородная атмосфера, фауна просто успела закуклиться и погрузиться во внешнюю среду.

Читатель задал интересный вопрос о том, за счёт чего происходит формирование оболочки и что происходит внутри неё. Ответ, конечно, странный, но постараюсь объяснить более или менее внятно: существо, свернувшись, как бы отторгает самое себя, оставаясь небольшим и пластичным первотельцем, отторгнутые кожа и конечности твердеют, формируя оболочку. За время спячки существо отращивает себе всё утраченное заново, полностью обновляясь. Возможно, на более поздних стадиях часть оболочки используется в качестве "строительного материала", но основу составляет запас, нагулянный перед спячкой.

Находясь внутри "груши", гуйшэни способны переваривать определённые породы минералов, получая из них много необходимого сырья. В этом плане "индийские гранаты", изготовленные людьми, почти идеально подходят им как по форме/размеру/весу, так и по составу. То есть для них это питательная пилюля. Гуйшэни глотают их не просто так, а заранее готовясь к спячке. Вероятно, желудок его переваривает этот минерал и во время активной жизни, но до спячки происходит это крайне медленно.

Но, конечно, гуйшэнь не только глотает камни, это, как мы помним, стайный хищник. До катаклизма гуйшэни охотились исключительно в тумане, поедая мелкую туманную живность, и, как вы понимаете, глаза им там были особо не нужны. Однако над туманом гуйшэни проводят брачные игры и, вероятно, заводят потомство. Именно для поиска пары им требуются глаза, видящие вдаль. (Этот ответ подсказал уже другой читатель.) После спаривания, вероятно, гуйшэнь переходит уже к туманному (троглодитному) образу жизни и, может быть, скорому закукливанию.

Но, проснувшись после второго катаклизма и обнаружив людей, гуйшэни стали охотиться на них, таким образом получив нехарактерный для себя источник питания и образ охоты.

Пресловутые глазки на "груше" служат для анализа наружной среды, а также, вероятно, для вывода выделений и выравнивания давления.

***

После всего этого мне очень хочется ещё раз поблагодарить читателей. За всё вот это - за интересные беседы, за классные картины, за тёплые слова, за вопросы и ответы, за идеи и за поддержку! Я очень рад, что вы у меня есть!