Обоснуй не нужен!

Когда-то все рассказы-сказки претендовали на реализм. Мир был таинственным и волшебным, за каждым кустом прятался бог, и о чудесах рассказывать было просто и легко. О том, насколько это все возможно, никто не думал. Наверное. Письменных свидетельств нет, или я про них не знаю. Я не претендую на научную достовреность.

В древнем Египте небо представляла собой огромная корова, которая ежеутренне глотала звезды и луну, а вечером рожала их снова. По ней плавала лодка с солнышком. Никому в голову не приходило прикидывать, как же ее сердце справляется с прокачкой крови в такой туше. Как свет проходит сквозь нее. К тому же, порой эта корова становилась такой же огромной теткой, и никто не задавал вопросов.

У других народов были другие, не менее реалистичные мифы.

Тогда это была мифология, и все было в порядке.

Оттуда растут сказки — бобовые стебли, дорастающие до неба, кони, скачущие через океан, мыши, дающие разумные советы (вот последнее, на мой взгляд — полная фантастика! тут от человека-то разумного совета не добыть...), разумеется, драконы.

Собственно, все это рассуждение родилось из прочтения пары постов про реалистичность драконов. Вряд ли я напишу здесь что-то невероятно новое и раскрою глаза кому-то, просто хочется развернуто прописать свое мнение.

Итак, сказочные времена — все рассказы реалистичны, но представление о реальности мифологично, и потому все возможно.

Дальше пришли новые времена. Наука научилась многим гитикам, и многие вещи получили объяснения. Великанов на небе не оказалось, а бобовые стебли перестали вырастать до таких высот. Солнышко отодвинулось от всяких коров подальше, а коровы перестали пытаться слопать звезды. Сказки лишились реализма. Они остались, но реализм ушел — никто не ждал от них мироописаний. А между тем, исходно многие сказки претендовали именно на это, но стало ясно, что все не так.

Сказкам попытались придать новые смыслы — нравоучительные и развлекательные, и они ушли к детям. А рассказы о небывалом отодвинулись куда-то— в далекое прошлое, в дальние страны или просто в веселый стеб, нарочито невероятный.

Теперь я назову имя — Жюль Верн. Он придумал научпоп. Все его тексты — не только и приключения, но и рассказ о науке. Подводные лодки, аэростаты, полеты на луну — наука становится главным героем рассказов.

Вслед за ним, остальные писатели потянулись в эту лямку. Все невероятное потребовало научного объяснения, иначе это стало бы просто сказкой. А помните же — сказкам место в детской!

Кто-то выдумывал наукообразные объяснения, невозможные, но приемлемые — попробуйте, например, по схеме Алексея Толстого собрать гиперболоид.

Кто-то просто говорил, мол, пока непонятно, но оно изобретено — например Герберт Уэллс нигде не рассказал, как именно устроена машина времени и на каких физических принципах зиждется невидимость человека-невидимки.

Кто-то ушел в откровенные сказки, и тихо там кантовался, не заморачиваясь неважным.

Кто-то подробно и всерьез копал матчасть — Хол Клемент по формулам вычислял искривление планеты, для того, чтоб вышла именно такая конфигурация гравитации, Ларри Нивен консультировался с астрономами по характеристикам своего кольца, и т.д.

Но дело в том, что если писатель не пытается писать научпоп, то ему все эти наукообразные заморочки не нужны. Если писано о людях, то нужна реалистичность людей, а все эти заморочки с обоснуем антуража только мешают.

Да и оглянитесь по сторонам — мы по-прежнему живем в неведомом мире! Многие ли из нас знают, как работает аспирин, что происходит в проводах, как ездит машина и как мои буковки попали к вам в монитор? То, что в принципе есть где-то большие и толстые объяснения каждого явления, не слишком помогает — чтоб понять их, надо сперва поучиться лет этак несколько. И мир остается неведомым, почти как в древние, сказочные времена.

А значит, если герои далекого будущего слышат в вакууме бух-бабах, то надо ли рассуждать, как именно микрочип в их наушниках трансформировал электромагнитные колебания в звук?

И произошло то, что и произошло — обоснуй оказался не важен. Без него прекрасно можно обойтись, и более того — часто и надо обходиться без него.

И сказка вернулась во взрослую жизнь. Маг колдует так, потому что это магия. Дракон летает не потому, что у него там где-то в потрохах антигравитатор или дирижабль, а просто потому, что так есть. Сердце великана вполне справляется с нагрузкой, а тетенька превращается в крысу без выброса энергии в несколько килотонн. И пока основная часть рассказа соответствует реалистичности, все это хорошо, и хорошо весьма.

Что же это за основная часть рассказа?

Это прежде всего, люди. Их взаимоотношения, их мысли, их действия.

Дракон возвращает себе значение древних времен — он становится не скотиной с зубами и крыльями, а символом могущества, иногда — жестокости, порой — мудрости. И взаимодействие с ним — это взаимодействие с бесконечно превосходящей силой. Героическое противостояние, ничтожная трусость или коварная попытка обмануть и использовать — все это возможно, и для всего этого не нужно объяснять, как же эта хреновина летает.

Но по сей день остаются люди, все еще ждущие от выдумок реалистичности в смысле наукообразного объяснения. И поиграть в эту наукообразность вполне можно. Это даже весело — вспомним, например, Пола Андерсона, у которого герой грохнул дракона, организовав в нем взрыв пара.

Беда научпопа в том, что он потерял актуальность. То, что можно непринужденно рассказать на уровне сказок Жюля Верна, ушло в начальные классы. Те, кому это интересно, узнают об этом из Фиксиков и Смешариков, остальным пофиг. А дальше идет очень интересная штука — погружение в науку... но тут уже надо писать очень специфические тексты. Сказки о том, что без подготовки не разберешь, о чем это. И читателей у таких творений окажется раз-два и обчелся.

К тому же, надо одновременно самому быть почти академиком, и плюс к этому — талантливым писателем.

Итак, резюмируя — научпоп вместе с обоснуями занял место сказок в детской. А фэнтези вышло на широкий простор, отбросив за ненадобностью обоснования нюансов.

Теперь — можно! Можно просто написать — это ж магия, чувак! И больше ничего не обосновывать. И до тех пор, пока остальное у вас интересно и вызывает доверие, это будет работать.