Размышления о профанации

Не так давно мне на глаза попался детективный рассказ, в котором один из героев «установил на компьютер программу для фотошопа». Именно «для». Судя по всему, автор, опираясь на собственное понимание расхожего выражения «отфотошопить», даже не потрудился навести справки и решил, что «фотошоп» – некий процесс обработки снимков. И это в рассказе, к сожалению, не единственный ляп технического характера. Хотя рассказ и неплохой, но подобные моменты, отдающие дешевой бутафорией, в картонных стенах которых автор пытается рассуждать о серьезных вещах, выглядят, мягко говоря, нелепо и отбивают всякое желание проникнуться атмосферой произведения и сопереживать героям. И ляпов, подобных этому, в современной литературе, к сожалению, превеликое множество. О ляпах смысловых упоминать и вовсе нет смысла – пестрое нагромождение слов в попытке завернуть нечто эдакое, только бы не использовать клише. Так рождаются перлы про улыбку, окрасившую лицо, ноги, выброшенные из кабины автомобиля, об игре под покровом сосредоточенных лиц, о раскаленном до аморфного состояния воздухе и прочих несуразных любопытностях. Но…

Да, друзья, мы все неизбежные профаны, ведь ни для кого не секрет, что знаний в мире на сегодняшний момент накопилось неимоверное множество, и, чтобы постичь их все, не хватит и десяти человеческих жизней. Но можно же приложить усилия и проработать материал, проявить более глубокий интерес к тому, о чем пишешь! В конце концов завуалировать плохое знание предмета обсуждения, описав его вскользь, наметив, так сказать, общими штрихами, если это лишь часть антуража.

Кто-то, возможно, скажет, что я излишне придираюсь, мол, не нравится – не читай. Но позвольте, литература – это не личный дневник экспансивной школьницы, омытый горючими слезами, и не способ самоутверждения бездарного прыщавого юнца в погоне за лайками. В противном случае литература теряет статус искусства, которое во все времена старалось донести до человека нечто важное, заставить задуматься, научить сопереживать людям, стать лучше и добрее. Но способен ли на подобное убежденный профан? Вряд ли. О чем может поведать человек, не обладающий знаниями, но полагающий, что знает все и обо всем, не имеющий здорового сомнения и не относящийся к себе хотя бы с некоторой долей критичности. Ответ, по-моему, очевиден. 

Если писатель плохо разбирается в психологии людей, не понимает их взаимоотношений, особенностей различий натур, устремлений человека, его переживаний, чаяний – герои книг окажутся примитивными, «плоскими», похожими друг на друга, как две капли воды, и одновременно пустыми. Если писатель решит написать детектив, он должен разбираться не только в основах детективного жанра, но и знать механизм следствия и четко представлять себе работу правоохранительных органов. Если же в книге должны быть воссозданы некие исторические события, то вряд ли писатель сможет отразить их реалистично, почерпнув сведения исключительно из интернет-источников. Не имея специального образования, человек просто потонет в обилии информации, если решит самостоятельно разобраться детально, либо ограничится необходимым с его точки зрения минимумом, что далеко не гарантирует точность передачи некогда имевших место событий. То же можно сказать и о морских баталиях, о путешествиях, о великих открытиях прошлого, культуре и быте разных народов, о космосе, физических или химических явлениях и прочем подобном.

Вероятно, именно поэтому интересно читать книги писателей с большой буквы, отдающих писательству всех себя.

Конан Дойл – окончил университет по специальности врача, где на него произвел неизгладимое впечатление гений доктора Белла, учившего своих студентов распознавать болезни по мельчайшим внешним признакам, в чем есть нечто схожее с работой детектива, не правда ли? Плюс отличное знание Конан Дойлом биологии и химии. Также отличился в раскрытии запутанного дела, проявив себя сильным криминалистом.

Жюль Верн – отличался невероятной любознательностью и тягой к наукам, в том числе к истории, географии, химии.

Братья Вайнеры: Аркадий закончил юридический факультет МГУ, работал следователем; Григорий закончил МГЮА, работал инженером, электромехаником и корреспондентом ТАСС.

Ю. Семенов  – закончил Московский институт востоковедения и МГУ, востоковед и историк, работал журналистом, в том числе много за рубежом.

А. Адамов – закончил МГУ, историк. Желая написать детективные произведения, вышел на руководство МУРа с пожеланием дать ему возможность изучить работу угрозыска. Комментатор книг Е. Рысс позже вспоминал: «Писатель мог ограничиться беседами со следователями, оперативными работниками и специалистами научно-технического отдела. Но может быть, А. Адамов понимал, что написать хорошую книгу после таких бесед невозможно, а может быть, просто его увлекли специфика розыскной работы, сочетание логики и риска, объективных данных науки и смелых логических построений. Так или иначе, А. Адамов, к счастью, не ограничился беседами. Он ходил на операции, участвовал в обысках и засадах, дежурил но ночам в МУРе и выезжал с оперативными группами на место преступления. Короче говоря, он знает дело не по рассказам. Он пережил, как и его герои, напряжённые часы в засаде, когда нельзя ни кашлянуть, ни закурить, ни пошевелиться. Сидел на оперативных совещаниях. Участвовал в обысках, когда точно известно, что крупный преступник скрывается здесь, в этой комнате или в этой квартире, а найти его не удаётся».

И. Ефремов – доктор биологических наук, палеонтолог, геолог. Почерпнул огромный опыт из многочисленных экспедиций, в том числе и зарубежных.

А. Казанцев – инженер металлургического производства, инженер изобретатель, сотрудник ВНИИЭМ. Разносторонне развит, неплохо играл на фортепиано, в шахматы, имел феноменальные математические способности.

Стругацкие: Аркадий – окончил Военный институт иностранных языков, профессиональный переводчик, владел английским, японским, французским, работал в Институте научной информации, редактором в Госпидиздате и Детгизе; Борис – окончил ЛГУ, астроном, научный работник, инженер-эксплуатационник счетно-аналитических машин Пулковской обсерватории.

Р. Шекли – окончил технический колледж, Нью-йоркский университет, бакалавр искусств.

С. Лем – Ягеллонский университет, медик. Работал ассистентом в «научном кружке», куда стекалась вся зарубежная научная литература.

А. Азимов – Колумбийский университет, профессор биохимии.

А. Беляев – юрист, журналист, разносторонне развитый человек: игра на скрипке, рисование, музыкальный критик.

К. Булычев (Можейко) – окончил МГИИЯ, Институт востоковедения, доктор исторических наук, переводчик, корреспондент.

Г. Гаррисон (Максвелл) – профессиональный художник, иллюстратор, работал редактором научной фантастики.

Н. Гоголь – окончил Гимназию высших наук, рисование и русская словесность, активно занимался самообразованием в области истории, искусства, в том числе театрального, и этнографии.

Этот список можно продолжать до бесконечности, но, как можно заметить, все эти люди недюжинного ума, увлеченные, проявлявшие активный интерес ко всему новому, стремящиеся познать окружающий их мир и себя, а не закоснелые, замкнутые в себе посредственности, стремящиеся писать исключительно ради самого желания измарать бумагу и страдающие тем, что называется «вариться в собственном соку». Последним не остается ничего другого, как уподобиться американской киноиндустрии, клепающей из нескольких старых сценариев фильмов, некогда имевших успех, новые, словно перекладывая мозаику, либо барахтаться в бесконечной реке сиквелов, раздутых мыльных опер и продолжений, отдающих отупляющей безысходностью. Нет, конечно, каждому свое, и всяк волен распоряжаться собственным временем так, как ему заблагорассудится. И, вероятно, даже найдутся те, кому придутся по нраву творения неумелых авторов, но вряд ли подобная литература найдет отражение даже в их душах и не сотрется из памяти спустя год или два, а тем более оставит в истории литературы свой след.

Несомненно, сильные писатели есть и сейчас – трудяги, профессионалы своего дела, обладающие талантом и тем, что можно назвать осью – необходимыми знаниями, интересом к жизни и бурной энергией. Есть неплохие любители, стремящиеся к высотам писательского мастерства, ищущие себя, развивающиеся, не стоящие на месте. Но помилуйте, откуда столько бездарей и профанов? Или это некая общая тенденция нашей современности, продвигать себя во что бы то ни стало, и не только в писательстве? Иной раз так и хочется воскликнуть в сердцах: положи перо, тебе нечего сказать.

Печально, господа и дамы, печально и грустно…