Человек во Вселенной: инструкция по применению

Как в дремлющем пруде под сению древесной,
У смертного в душе два зрелища совместны —
В ней видимы: небес блистательный покров
С его светилами и дымкой облаков —
И тинистое дно, где зелья коренятся
И гады черные во мраке шевелятся.

В. Гюго

Три рассказа Анри-Огюста Латимера, прошедшие почти незамеченными в обновлениях, жаль было бы не представить почтеннейшей публике. Это ведь тот самый «неформат», в поисках которого на недавнем конкурсе перекапывали сотни авторских листов самых разных текстов. Этот неформат, как водится, просочился тишком и... занял своё место в числе моих избранных рассказов. Кстати, надо подборку замутить! Потом займусь, а сейчас вернёмся к инструкции.

Так вот о человеке во Вселенной. Традиционно считается, что на проблему отношений человека с нечеловеческими существами есть два взгляда: человеческий и нечеловеческий. Хотите ещё один, неожиданный? Добро пожаловать! Но чей это взгляд, я не скажу: не из-за спойлеров, а просто потому, что принять его как сущий и возможный помогает именно сам текст. Не объяснения о тексте. Они в этом случае только всё испортят.

Сами рассказы, явно образующие небольшой цикл, я бы описала так: «Место под солнцем» — это о людях и чудовищах, «Сдаётся в аренду божество со всеми удобствами» — о людях и божествах, а «Человек, который ценил свободу» — о людях per se. Могущество человеческого «я» сильнейшим образом проявляется именно в те моменты, когда этому самому «я» следовало бы, как минимум, прикрутить фитилёк! Не потому, что человеком быть плохо, а потому, что плохо быть плохим человеком. Плохо не по моральным соображениям, а по причине того, как всё это отражается в мир.

Почему человека иногда влечёт ко всякой иномировой дряни, для меня остаётся психологической загадкой. Для рассказчика «Места под солнцем», возможно, тоже. Предположу, что идея «сделай им бяку за меня, они меня обижают» (méconduirent, как сказал бы герой) приходит иногда в голову тем, кто считает себя не просто точкой отсчёта во всяком моральном вопросе, но центром своей моральной вселенной. А кончается это фиолетовой слизью на мостовой... ну и стоило оно того?

Читая книги фэнтези (не только здесь, на АТ), я давно убедилась, что очень мало авторов корректно понимают, что такое боги. Те самые боги, коих пантеон. В ролевых играх типа линейки D&D боги — это источники сил и плюшек, а иногда проблем. Во многих книгах божество — это просто человек в маскарадном костюме могущества и вредности нутра, т. е. достаточно инфантильный. Между тем, предполагается, что все образованные люди знают традицию отношений людей с богами хотя бы примере мифов античности... предполагается, да...

Об этой стороне вопроса можно написать отдельное исследование, но, во-первых, мы здесь собрались по другому поводу, во-вторых, такие исследования уже есть. Скажем кратко: божество — это не силы, не могущество, не богическая красота и крутота. Божество — это взаимоотношения с миром. А как и почему возникают эти отношения, какие формы они могут принимать и куда разовьются — читайте «Сдаётся в аренду божество...».

Наконец, многие полагают, что уж отношения людей к высшей силе, сотворившей мир, они знают на ура. Ну а что если, к примеру, все кругом грешны, а ты один праведный? Кто тебе судья? И признаешь ли ты сам приговор того самого суда, который готов призвать на чужие головы? Метафоры «ядерный апокалипсис» и «судный день» появились не зря, ой, не зря... И в «Человеке, который ценил свободу» происходит репетиция Страшного суда. Маленькая, камерная, всего для нескольких человек... И видны все характерные реакции наших современников на это, в общем-то, всемирного значения событие. Не знаю, кому как, а меня этот рассказ опечалил больше всего.

Отдельно хочется сказать кое-что о языке и стиле. Какое счастье, о, какое же чудо для нашей переводной литературы состоит в том, что переводческая школа Кашкина сосредоточилась на англоязычных писателях и не заполонила своими однотипными поделиями плодоносное франкофонное поле! И мы можем без помех читать замысловатые, филигранные переводы Дюма, Верна, Гюго, Доде,Флобера, Карсака... Стиль неспешный, сложный, но прозрачный, очень близкий русскому уху (хотя структура французской фразы вообще на русскую похожа мало). Удивительно концентрированна семантика: каждый оборот сложных предложений полон смысла, а пустых слов, вставленных ради незнамчего, попросту нет. Разумеется, на вкус и цвет все фломастеры разные, но многим этот стиль может «зайти» по старой памяти, как в любимых с детства книгах, или в силу вполне взрослого языкового гурманства :)

В общем, всячески рекомендую, если вы любите не пробегать тексты глазами, а вкушать понемногу и думать, никуда не спеша.