Нужно ли было СССР подписывать Женевскую конвенцию 1929 года

Здравствуйте, уважаемые читатели!

Попался мне тут на глаза и в руки очередной любопытный документ, приказ НКВД СССР «С объявлением инструкции о порядке содержания военнопленных в госпиталях системы Наркомздрава СССР и НКО». И прежде, чем опубликовать текст документа, кратко напомню причины его появления.

Среди любителей оправдать гитлеровскую Германию, распространено мнение, что бесчеловечное отношение гитлеровцев к военнопленным вызвано только тем, что Советское Правительство не подписало Женевскую конвенцию 1929 года. Дескать, подписал бы Сталин Женевскую конвенцию, то тогда немцы бы её обязательно соблюдали, относясь к военнопленным в строгом соответствии с требованиями международного законодательства. А так как СССР документ не ратифицировал, то гитлеровцы, прямо-таки мучаясь нравственно и морально, чуть ли не вынуждены были убивать, истязать, мучить наших бойцов и командиров. О «нравственных мучениях» гитлеровцев мы ещё поговорим, а начнём разговор с ответа на вопрос: нужно ли было вообще Советскому Союзу ратифицировать этот документ?

Так как «адвокаты» гитлеровской Германии, по непонятной мне причине, читать и осмысливать документы не любят, в очередной раз озвучу многократно звучавшие факты.

Конвенция, принятая Советским Союзом

Для начала, немного истории. Как всем читателям прекрасно известно, 18 октября 1907 г., в Гааге, была принята «Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны». Конвенцию ратифицировала и Россия, и Германия. 

Глава II «О военнопленных» достаточно подробно регламентировала отношения Правительств воюющих государств в отношении военнослужащих противника, попавших в плен. В частности: «Военнопленные находятся во власти неприятельского Правительства, а не отдельных лиц или отрядов, взявших их в плен. С ними надлежит обращаться человеколюбиво.

Военнопленные могут быть подвергнуты водворению в городе, крепости, лагере или каком-либо другом месте с обязательством не удаляться за известные определенные границы; но собственно заключение может быть применено к ним лишь как необходимая мера безопасности и исключительно пока существуют обстоятельства, вызывающие эту меру.

Лица, бежавшие из плена и задержанные ранее, чем успеют присоединиться к своей армии, или ранее, чем покинут территорию, занятую армией, взявшей их в плен, подлежат дисциплинарным взысканиям.

Военнопленные, удачно совершившие побег и вновь взятые в плен, не подлежат никакому взысканию за свой прежний побег...».

30 мая 1918 года, Совет Народных Комиссаров СССР в своём обращении к Международному Красному Кресту и правительствам государств, принявших Женевскую конвенцию, признал Конвенцию и подтвердил обязательства по её соблюдению:

6) Декретом СНК о признании всех международных конвенций о Красном кресте от 4 июня 1918 г. было объявлено, что "международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного креста, признанные Россией до октября 1915 г., признаются и будут соблюдаемы Российским Советским правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях"

Именно Гаагскую Конвенцию в отношении военнопленных Советский Союз и выполнял в годы Великой Отечественной. Подтверждением этому может служить то, что 17 июля 1941 г. СССР обратился к Правительству Швеции с нотой, в которой Советский Союз выразил готовность соблюдать Гаагскую конвенцию на условиях взаимности со стороны Германии. Доказательством серьезных намерений Москвы является следующий документ, редко цитируемый в российской литературе: 

«Телеграмма из Москвы 8 августа 1941 г. господину Хуберу, президенту Комитета Международного Красного Креста, Женева. В ответ на Вашу (ноту) № 7162 НКИД СССР по указанию Советского правительства имеет честь сообщить, что Советское правительство своей нотой от 17 июля уже заявило правительству Швеции, представляющей интересы Германии в СССР: Советский Союз считает для себя обязательным соблюдать перечисленные в IV. Гаагской конвенции от 18 октября 1907 г. правила ведения войны касательно законов и обычаев сухопутной войны, при обязательном условии соблюдения указанных правил Германией и ее союзниками. Советское правительство согласно с обменом информацией о раненых и больных военнопленных, как это предусмотрено ст. 14 в приложении к названной конвенции и ст. 4 Женевской конвенции от 26 июля 1929 г. «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях». Вышинский, заместитель народного комиссара иностранных дел».

Немецкое правительство 25.08.1941 г. эту ноту отклонило.

В августе 1941 г. Советский Союз передал сведения о количестве пленённых гитлеровских военнослужащих, но ответной реакции не последовало.

Советский Союз ещё дважды (25 ноября 1941 г. и 27 апреля 1942 г.) направлял ноты, в которых приводил конкретные примеры издевательства над советскими гражданами, но ответа так и не получил.

При этом Советский Союз выполнял взятые на себя обязательства по гуманному отношению к пленным. Свидетельством этого являются многочисленные документы, от фотографий, до нормативных актов, принятых советским Правительством Советского Соза и  Наркоматами СССР.

Были ли советские пленные "вне закона"

Так может установленные Гаагской Конвенцией требования не распространялись на советских военнослужащих? 

Для ответа на этот вопрос обратимся к Приговору Международного военного трибунала от 1 октября 1946 г.:

В главе «Правовое обоснование к разделу о военных преступлениях и преступлениях против человечности» говорится:

«Выдвигалось утверждение о том, что Гаагская конвенция здесь не применима в соответствии с пунктом о распространении действия конвенции в статье 2 Гаагской конвенции 1907 года. Этот пункт предусматривал:

„Положения, содержащиеся в правилах ведения войны на суше, упомянутых в статье 1, так же как и правила настоящей конвенции, распространяются только на подписавшиеся стороны и только в том случае, если все воюющие стороны являются участниками данной конвенции“.

Некоторые воюющие стороны в последней войне не были участниками этой конвенции.

По мнению Трибунала, нет необходимости решать этот вопрос. Правила ведения войны на суше, сформулированные в конвенции, несомненно, являлись шагом вперед по сравнению с существовавшим во время ее принятия международным правом. Но конвенция определенно устанавливает, что это была попытка „пересмотреть общие законы и обычаи войны“, которые она, таким образом, признавала существующими. Однако в 1939 году эти правила, изложенные в конвенции, были признаны всеми цивилизованными народами и рассматривались как выражение законов и обычаев ведения войны, на которые имеется ссылка в статье 6 (b) Устава.».

То есть, Международный военный трибунал считал, что требования Гаагской конвенции 1907 года в равной степени распространялась и на Германию, и на Советский Союз.

Действительно ли СССР не подписал Женевскую конвенцию?

А теперь вернёмся к конвенции, подписанной в июле 1929 года в Женеве. Начнём, пожалуй, с того, что подписано было три соглашения, касающихся гуманитарного права: «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», «Об улучшении участи раненых, больных и жертв кораблекрушения в Военно-морском флоте» и, наконец, «Об обращении с военнопленными». Документы ратифицировали 47 стран. Новые соглашения не отменяли Гаагскую конвенцию 1907 года

Германия, подписав во время конференции все три документа, ратифицировала их в 1934 году, присвоив им высший юридический статус — «Имперского закона».

Советский Союз в конференции участия не принимал, но одно из соглашений Женевской конвенции — «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» подписал 25 августа 1931 года. Нам просто немного не договаривали. 

Женевская конвенция об улучшении участи раненых и больных 

в действующих армиях от 27 июля 1929г.

Декларация.

Нижеподписавшийся, Народный комиссар по иностранным делам Союза советских социалистических республик настоящим объявляет, что Союз советских социалистических республик присоединяется к конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях, заключенной в Женеве 27 июля 1929 г.

В удостоверение чего, Народный комиссар по иностранным делам Союза советских социалистических республик, должным образом для этой цели уполномоченный, подписал настоящую декларацию о присоединении.

Согласно постановлению Центрального исполнительного комитета Союза советских социалистических республик от 12 мая 1930 г. настоящее присоединение является окончательным и не нуждается в дальнейшей ратификации.

Учинено в Москве 25 августа 1931 г.
М. Литвинов.

Поэтому, когда очередной «любитель баварского» начнёт вопить о том, что СССР не подписал Женевскую конвенцию, то вполне можно у него поинтересоваться, что гражданин подразумевает под этим понятием.

Так почему СССР не подписал все три соглашения Женевской конвенции? На мой взгляд, во-первых, Советское Правительство полностью устраивало действующее соглашение. Во-вторых, как считает ряд отечественных историков, и я соглашусь с ними, СССР не подписал документ, в котором шло разделение пленных по национальному признаку, вводилось денщичество и неравноправное положение солдат и офицеров. В-третьих, 19 марта 1931 г. в ЦИК и СНК СССР было утверждено Постановление «Положение о военнопленных». При этом, советский закон был более гуманен по отношению к военнопленным, предоставлял им больше прав и свобод по сравнению с Женевским соглашением. Так что, на мой взгляд, у Советского правительства и не было необходимости ратифицировать оставшиеся два соглашения.

Как Германия "придерживалась" международных соглашений

А теперь поговорим о том, как гитлеровцы «придерживались» подписанных ими и установленных германским законодательством международных правил и норм. Для этого вновь обратимся к Приговору Международного военного трибунала, главе «Убийства военнопленных и жестокое обращение с ними». Желающие могут прочитать под спойлером текст главы полностью, я же ограничусь только несколькими фрагментами:

«Более чем за месяц до вторжения Германии в Советский Союз ОКВ подготовило специальные планы того, каким образом следует обращаться с представителями политической власти, находящимися в советских вооруженных силах, которые могли быть захвачены в плен. Одно из предложений в этой связи заключалось в том, что «политические комиссары армии не должны рассматриваться как военнопленные, их следует уничтожать в пересыльных лагерях для военнопленных».

8 сентября 1941 г. были изданы правила об обращении с советскими военнопленными во всех лагерях, подписанные генералом Рейнеке — начальником управления по делам военнопленных при верховном командовании. В этих правилах говорилось:

«Большевистский солдат потерял поэтому право на то, чтобы с ним обращались как с честным противником, в соответствии с правилами Женевской конвенции... При малейшем намеке на неподчинение, особенно в случае с большевистскими фанатиками, должен быть отдан приказ о безжалостном и энергичном действии. Неподчинение, активное или пассивное сопротивление должны быть сломлены немедленно силой оружия (штыки, приклады и огнестрельное оружие)... Каждый, кто при проведении этого приказа не прибегнет к своему оружию или сделает это недостаточно энергично, подлежит наказанию... В военнопленных, пытавшихся бежать, следует стрелять без предварительного оклика. Никогда не следует делать предупреждающего выстрела. Использование оружия против военнопленных является, как правило, законным».

17 июля 1941 г. гестапо издало приказ, предусматривавший убийство всех советских военнопленных, которые были или могли быть опасны для национал-социализма. Приказ гласил:

«Все комиссары Красной Армии, руководящие деятели государства..., руководящие деятели промышленности и хозяйства, сотрудники службы разведки и контрразведки, все евреи, все лица, в отношении которых будет доказано, что они являются агитаторами или фанатичными коммунистами. Казни не должны иметь место в самом лагере или в непосредственной близости от него... Если возможно, заключенные должны быть вывезены для применения к ним „специального обращения“ на территории бывшей советской России».

Письменные показания, данные под присягой Куртом Линдов, бывшим начальником гестапо, гласят:

«В лагерях для военнопленных на восточном фронте существовали небольшие оперативные команды, эйнзатцкоманды, возглавлявшиеся младшим офицерским составом тайной полиции (гестапо). Эти команды были приданы начальникам лагерей, и их обязанностью было выделять тех военнопленных, которые являлись кандидатами на казнь, согласно данным им приказам, и докладывать о них в управление тайной полиции».

Описание общих условий и обращения с советскими военнопленными в течение первых восьми месяцев после нападения Германии на Россию дано в письме, посланном подсудимым Розенбергом подсудимому Кейтелю 28 февраля 1942 г.

«Участь советских военнопленных в Германии, напротив, является величайшей трагедией... Большая часть из них умерла от голода или погибла в результате суровых климатических условий. Тысячи также умерли от сыпного тифа.

Начальники лагерей запретили гражданскому населению передавать заключенным пищу, они предпочитают обрекать их на голодную смерть.

Во многих случаях, когда военнопленные не могли больше идти от голода и истощения, их расстреливали на глазах охваченного ужасом населения, а тела их не убирали.

Во многих лагерях пленным вообще не предоставляли никакого жилища, они лежали под открытым небом во время дождя и снегопада. Им даже не давали инструментов для того, чтобы вырыть ямы или пещеры».

В некоторых случаях советских военнопленных клеймили специальным стандартным клеймом. В качестве доказательства был представлен приказ ОКВ от 20 июля 1942 г., который гласил:

«Клеймо имеет форму острого угла приблизительно в 45° при длине его сторон в 1 см, направленного вверх, выжигаемого на левой ягодице...

Это клеймо делается с помощью ланцета, имеющегося в каждой воинской части. В качестве краски используется тушь».

Довод, выдвигаемый в защиту против обвинения в убийстве и жестоком обращении с советскими военнопленными, заключающийся в том, что СССР не являлся участником Женевской конвенции, является совершенно неосновательным. 15 сентября 1941 г. адмирал Канарис протестовал против правил об обращении с советскими военнопленными, подписанных генералом Рейнеке 8 сентября 1941 г. Он заявил тогда:

«Женевская конвенция об обращении с военнопленными не распространяется на отношения между Германией и СССР. Поэтому применимы лишь принципы общего международного права об обращении с военнопленными. Начиная с XVIII века, они устанавливались постепенно на той основе, что пребывание в военном плену не является ни местью, ни наказанием, но исключительно превентивным заключением, единственной целью которого является воспрепятствовать данному военнопленному принимать дальнейшее участие в военных действиях. Этот принцип развивался в соответствии с точкой зрения, разделявшейся всеми армиями, о том, что убивать беззащитных людей или наносить им вред противоречит военной традиции... Приложенные к сему декреты об обращении с советскими военнопленными базируются на совершенно противоположной точке зрения»."

И вроде всё ясно и понятно в материалах Трибунала, но, как оказывается, не всем. Регулярно всплывает один и тот же вопрос: "Действительно ли Германия была обязана выполнять Женевскую конвенцию в отношении неподписантов?". И задаётся этот вопрос не только "любителями "баварского", некоторые исследователи утверждают, что Статья восемьдесят вторая раздела VIII Конвенции, в тексте на русском и английском языке звучащая как:

Положения настоящей конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах.
Если на случай войны одна из воюющих сторон окажется не участвующей в конвенции, тем не менее положения таковой остаются обязательными для всех воюющих, конвенцию подписавших.

на французском языке звучит иначе:

Если во время войны одна из воюющих сторон не является участником конвенции, положения конвенции остаются, тем не менее, обязывающими в отношениях между теми воюющими сторонами, которые являются ее участниками.

Если это действительно так, то остаётся только аплодировать авторам Женевской Конвенции, придумавшим такую хитрую лазейку для "цивилизованных" государств.

Выводы:

Советская сторона признавала Гаагскую конвенцию 1907 г. Даже если не рассматривать указ ВЦИК 1918 г. как признание международных обязательств, то ноты от 17.07.1941 г., 25.11.1941 г. и 27.04.1942 г. во всяком случае у меня, не оставляют никаких сомнений в однозначности фактического и юридического исполнения этой Конвенции со стороны Сталинского Правительства.

 Женевская конвенция 1929 г. содержала обязательства воюющей стороны соблюдать условия соглашения в отношении военнослужащих армии противника, не подписавшего конвенцию.

Утверждение, что СССР не подписал Женевскую конвенцию мягко говоря, лукавое. Советский Союз подписал одно из соглашений Женевской конвенции – «Об улучшении раненых и больных в действующих армиях».

Советское законодательство в отношении военнопленных противника 1931 и 1941 гг. соответствовало Гаагским и Женевским конвенциям, а в некоторых моментах было даже более справедливым и гуманным.

Гитлеровская Германия после 22.06.1941 г. продолжала быть связанной обязательствами международного гуманитарного права. Она намеренно отказалась соблюдать их в отношении не только советских военнопленных, но и пленных других стран. Это было зафиксировано документально, реализовывалось на практике, и в последствии стало доказательством на Нюрнбергском процессе

Берлин систематически нарушал и Женевскую конвенцию «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», которую еще до войны признали обе стороны.

Возможно, что у Вас будут и другие выводы. Обязательно их прочитаю и дополню текст, с указанием автора.

Огромное СПАСИБО Paparazi за помощь в поиске документов.

С искренним уважением ко всем читающим, критикующим и комментирующим, Александр (на АТ — mobibos).

С удовольствием отвечу на Ваши вопросы или предложения.