Самая необычная локация

Увидев флешмоб с таким названием, я понял, что обойдусь с ним так же, как с транспортным. Т.е., бахну спойлерный отрывок из грядущей книги. Благо он из первой главы, от выкладки которой меня сдерживает... чертова обложка, которую я все никак не выбью из художника. Правда, к концу месяца мы с ней таки физически встретимся, что должно облегчить процесс выбивания... но это лирика.

Да, в «Пушке-2» (финальное, скорее всего, название — «Кровь и ядерное топливо») я многое делаю в первый раз. В том числе описания локаций, на которые раньше скупился. Дебютный роман был дебютным, второй стал накипевшим, этот будет осознанно саморазвитийным. Во всех предыдущих НФ-рассказах действие происходило либо на плюс-минус стандартных планетах, либо в привычно пустом космосе. Теперь будет планета в процессе терраформирования. Необычная среда, которая накладывает свой отпечаток на логику событий в ней. Описание размазано по главе, поэтому будет много многоточий.

Юлиана смотрела на Орлова большими голубыми глазами. И жалобно переминалась на выглядывающих из-под разорванного платья тонких ножках, плотно обтянутых мембраной. И несколько раз повторила «пожалуйста». Поэтому Никита сказал:

– Хорошо, подожди меня у синего байка.

Посмотрел, что за куполом сухо и тепло, решил покататься по дорогам, приехал.

– Но он забрал мой дюпон.

Ту самую маску. Атмосфера Салласта, как и большинства прохладных земель, была углекислотной. Высадившиеся сюда дайверы принесли с собой черные папоротники, но результатов их кропотливого труда ждать еще лет двести. Пока большую часть планеты покрывали смешанные леса, где в тени самого страшного инвазивного вида известного космоса медленно умирала аборигенная флора с серным метаболизмом. А люди должны были носить дыхательные маски, которые здесь назывались дюпонами. Потому что именно это слово было написано на шильдике. И даже когда чарийский импорт перебил корзэбский, ситуация не изменилась.

...

Юлиана ждала летчика возле байка, изучая медленно плывущие в оранжевом небе серо-зеленые облака. Восстановление океанов шло быстрее, чем фотосинтез, и водяного пара в атмосфере было уже больше, чем серной кислоты, что дополнительно способствовало успеху инвазивных видов. Правда, подставлять лицо под дождь или плавать голышом в местных морях еще долго не получится. Люди не такие живучие, как черные папоротники.

– Кажется, будет дождь, – сказала Юлиана.

– Мы успеем. Садись сзади.

Тонкая фигурка на фоне приближающихся проблем вздрогнула. Поднимающийся ветер все сильнее трепал ее платье, а перспектива ... крепко обнять незнакомца, явно не вдохновляла женщину. Никита показал ей открытый на ручном терминале навигатор, где были отчетливо видны границы желтого пятна, символизирующего дожди. Подняв глаза, мощную тучу можно было заметить и в реальном мире. По счастью, на горизонте и в противоположной стороне от аркологии Беотис. У которой, впрочем, от аркологии одно имя. И общая крыша, вернее, две. Нижняя плоская крыша усажена черными папоротниками для фотосинтеза, верхняя представляет собой прозрачный позолоченный купол, защищающий от круговорота серы в природе. Большинство аркологий были похожи на грибы с ножками из нескольких десятков этажей. Беотис с ее пятью наземными уровнями сиротливо жалась к поверхности. Зато растеклась по ней на десяток квадратных километров. Удобный космопорт вблизи экватора привлекал очень разных людей, и еще на этапе строительства было понятно, что они не захотят жить друг у друга на головах, как это обычно бывает. В итоге получилось не сильно теснее искусственной среды обитания.

– У нас есть не больше сорока минут, чтобы добраться до аркологии. И не больше двадцати, чтобы начать. Так что, пожалуйста, ... отбрось кадагские заморочки.

Юлиана кивнула. И после того, как на нее два раза прикрикнули, стала держаться достаточно крепко. Никита вдавил газ. Ехать по бетонке на байке было прекрасно. Даже лучше, чем водить штурмовик. В катере между тобой и двигателем сидит слабый искусственный интеллект. Говорят, это похоже на верховую езду из древних эпох, когда с лошадью нужно было договариваться. Байк же является продолжением тела водителя. Никита полюбил мотоспорт еще в системе Митры. На Салласте заниматься им было возможно, хотя из-за кислотных дождей следовало внимательно смотреть прогноз погоды.

Охрана впустила их под купол без вопросов. Никита уже привык к тому, что такие должности доставались самым молодым и худородным представителям воинского сословия, наглости еще не отрастившим. Поэтому внутри шлюза небрежно ткнул пропуском в окуляр камеры, всем своим видом показывая, что торопится. На любом нормальном КПП спросили бы документы девушки. Но в аркологии Беотис была мощная юканская диаспора, доходчиво объяснившая кадагам, что их торговых партнеров надо уважать. По понятиям дайверов это означало закрывать глаза на мелкие грешки. Поэтому самым страшным, что случилось с Юлианой, было пожелание хорошо поразвлечься и сальный смешок из динамика обнюхавшей гостей «собачки». Никита старался не смотреть на бедняжку, поскольку понимал неуместность таких пожеланий в сложившейся ситуации. Но это была очевидная для охранника идея. В каких еще обстоятельствах чариец мог притащить из отпуска женщину.

Дальше поехали на том же байке, благо главные улицы Беотиса позволяли. На проходной чарийского квартала часовой был куда более дотошен.

... девушка явно не подозревала, что так можно жить. Квартал в Беотисе строился как торговое и дипломатическое представительство, вот и получил достаточно места. Основатели коммуны в большинстве своем происходили с Икарона, вот и принесли Икарон с собой. Жилой уровень был широким полем с настоящей зеленой травой, свет для которой поступал по инсоляционным шахтам. Общественные здания со стеклянными стенами стояли посередине, а вокруг были хаотично разбросаны «картонные» домики, где жили и работали коммунары. Между некоторыми из них раскинулись огороды: рожденные на хабитатах люди тоже были среди основателей. Галфов в квартале вроде не было, только потомки переселенцев с Фрезии. Но через сто пятьдесят лет жизни бок о бок их культура смешалась до неразличимости. Посмотрев на развалины стеклянных городов, люди трезво рассудили, что столовой или тренажерному залу конфиденциальность ни к чему, зато вид через панорамное окно открывается приятный. 

...

Никита поднялся к себе на следующий жилой уровень – в маленькую комнату с кроватью в углу и видом на полупустой по такому времени суток бассейн, – снял комбинезон и полез в душ. Выяснение обстоятельств в таких случаях быстрым не бывает, так что, летчик мог помыться в свое удовольствие. На планетах, где вода может существовать в жидком состоянии, добыть ее в количествах, необходимых для десяти-пятнадцати минут душа, – не проблема. Моря Салласта отравлены серной кислотой, но ее легко нейтрализовать, и фильтры исправно снабжают аркологии чистой водой. В принципе, поплавать в бассейне приятнее, чем стоять под потоком воды в тесной душевой, занимающей ограниченное пространство в углу домика. Но Никита предпочел уединиться со своими мыслями.

Тут я хотел бы бахнуть обложку, но ее нет. Так что, референсы для фона. Смешать, но не взбалтывать.

P.S. Кстати, вопрос по публикации первой главы. Я хочу вставить туда эпиграф, который является строфой из песни. Проблема в том, что песня на немецком. Эпиграф прямо-таки очень уместен, причем с точки зрения всех смыслов, заложенных в песне. Но найти нормальный рифмованный перевод не получается. Насколько по-вашему уместно будет так и оставить на немецком, положившись на умение читателя пользоваться гуглтранслейтом?