Зачем призвали Рюрика?

Эх, сложно быть экстравертом... Просто сидеть и ваять нетленку, не маяча в эфире, характер мешает, а пробавляться досужим флудом и нытьём по творческому техпроцессу уже как-то даже неловко. Потому подумал я — и решил немного тряхнуть стариной. То есть, запилить забавным интернетным слогом пост на историческую тему, как в старые добрые времена. Сил и времени у меня это всё едино отнимает немного, а веселья, насколько помню, может принести порядочно.

И просто уйму этого самого веселья всегда давала тема призвания варягов, с коего начинается отечественная письменная история. В некоторых обстоятельствах для начала разудалой диванной баталии её достаточно просто упомянуть. Сразу начинается: да вы всё врёте, да вообще он был наш, да вообще его не было. И так далее, вплоть до русов с ящерами и славянского зажима яйцами. Да в принципе, что тут сказать, если по этому вопросу даже иные академики мало что не саблями друг друга рубят? Однако, мы тут преимущественно литераторы, а не историки, спрос с нас в этом деле маленький. Так чего бы не попробовать размотать всю эту ситуацию? Без претензий на всякую ерунду, типа абсолютной истины, а просто в удовольствие, мозги поразмять.

А разминать мы их начнём с вопроса мотивации к спору. Ибо не знаю, замечали ли вы, но как-то в околоисторической части интернетов никто не лается на тему оценки урожая репы в условном баронстве Флигеншайзен в 1321 году. Что объяснимо — какой-то точки эмоционального вовлечения в эту проблему что-то особо не просматривается. Но в случае с Рюриком такая точка очевидна. Даже не столько в абстрактном вопросе наш или не наш, англичанам вон нормандец Вильгельм как-то не жмёт. Просто сама формулировка призвания, мол, мы лопухи, так что приходи и володей, вне контекста звучит как-то обидненько. И, понятное дело, вызывает желание доказать, что не лопухи. В контексте же... Да никто из не-профессионалов его толком и не учитывает. Вот и приходят аргументы раньше времени к скандированию лозунгов и взаимным оскорблениям. Мы, однако, чтобы не тревожить эти погнутые уже грабли, контекст попробуем восстановить.

Для начала, у всякого события есть предыстория. И здесь она по тем же летописям в целом известна.

В 859-м году из-за моря приходят некие варяги, которые обкладывают данью словен, кривичей, мерю и чудь. В 862-м словене, кривичи, меря и чудь восстают и успешно прописывают варягам по шлемам. И в том же 862-м отправляются гонцы, чтобы варягов призвать.

Внимание, вопрос: к тем же самым? Тут мы, конечно, в домыслы отчасти забираемся, но, воля ваша, для того, чтобы начала зарождаться мысль «мы всё поняли, вернитесь, пожалуйста» там как-то маловато времени прошло. Значит, скорее всего не к тем, благо, с политическим единством у скандинавов в те годы было почти никак. Но тогда к кому? И кто были те первые, после которых призвали вторых?

Здесь мы отложим в сторонку отечественные летописи и посмотрим на скандинавские саги. Которые, не могу не заметить, тот ещё исторический источник, поскольку художественно заливать и краснобайствовать скальды умели, любили и конкретно так практиковали. Тем не менее, основные персоналии и тональность взаимоотношений между ними оттуда вытянуть можно.

Наиболее заметные персоны того времени — это стареющий уже легендарный Рагнар Лодброк в Дании, не менее эпичный Харальд Хорфагер в Норвегии и, насколько помню, не засветившийся в завиральном поделии «Викинги» Эрик Анундсон в Швеции.

Внешнеполитический вектор условного коллективного Рагнара и датчан в целом общеизвестен и понятен.

Это капец! Это капец!
В Англию конунг плывёт!

Infornal Fuckъ, с приведением к цензурному виду от меня.

Хорфагер, он же Прекрасноволосый, тоже понятно чем занимался — дядька таки вошёл в историю, как объединитель Норвегии.

Что до Эрика... Эрик, глядя на современников, решил, что тоже так хочет. И под это дело впоследствии выхватил суровых норвежских люлей от Хорфагера, когда попытался в экспансию на запад. О походах на восток при этом однозначных указаний нет, но в одной из саг упоминается, что Эрик какое-то время владел Аустервеги, т.е. «Восточными путями». А это как раз Ладога и Ильмень. И поскольку Рюрика из него не получается, так как он у себя в Швеции был всю дорогу на виду, то имеем неплохого кандидата на роль того первого. Ну, который в 859-м пришёл.

А дальше имеем вот какую картину. В 862-м шведов, сидевших в Приладожье, восставшие аборигены отправляют кого в Вальхаллу, а кого домой в Уппсалу, избитыми, униженными и перепуганными. Гипотетическая реакция Эрика на такое предсказуема настолько, что даже очевидна — он явно в ближайшее время притащится с вопросом, какого овоща некие дикари постукали его мирные оккупационные силы. Договориться о совместной встрече именитого гостя у весьма пёстрого альянса (два славянских народа и два финно-угорских) в приемлемые сроки не получается, так что уверенности в способности повторить всё на бис особой нет. Значит, нужно искать союзника. Достаточно сильного и имеющего достаточно претензий к Эрику.

А такой там был, и выше он даже упоминался: Харальд Хорфагер, собственной персоной. Претензий на Аустервеги сам он не имел — далеко и нет прямой границы. Но вывести эту важнейшую местность из-под контроля совсем не дружественного ему конунга Харальду всё-таки было полезно.

Тут стоит отдельно обговорить, чем Приладожье было так важно, и что там тот же Эрик изначально забыл.

С ценностями, которые викинги забирали в набегах на Европу, была одна маленькая проблемка: их надо было ещё где-нибудь сменять на те или иные блага цивилизации. Как бы, золотые монеты есть нельзя, а серебряной утварью поле не вспашешь. Но кому их продать? Не тем же самым европейцам, в конце концов, они происхождение всего этого великолепия мигом признают, так что настроены будут не особо по-доброму. Вот так и добрались викинги до рынков Востока (и оттуда в Скандинавии археологи находят порядочно арабских монет). А маршрут туда как раз и начинался с Ладоги.

Так что контроль над Аустервеги в межвикингских делах вряд-ли мог быть чем-то не особо важным.

Итого некоторое время спустя на Ладоге оказывается чей-то воинский контингент, мешающий захватить её сторонним игрокам. При этом мы примерно понимаем, кто в результате этой истории оказался в обломе, а кто стал выгодополучателем. С потомками Хорфагера, кстати, Рюриковичи впоследствии стабильно дружили, что отчасти намекает.

Здесь, конечно, остаётся куча белых пятен. Например, кто такой, собственно, Рюрик? Да в принципе кто угодно, от какого-то из ярлов Хорфагера до более экзотических вариантов. Почему в летописях варяжский народ Рюрика называют «русь», через запятую со шведами, норманнами и прочими? Точно непонятно, но как таковая Норвегия и как таковые норвежцы начались через десять лет после призвания варягов, а до того были отдельные трауды, раумы, холейги и, кстати, руги. Одно только созвучие, конечно, не даёт железобетонных оснований утверждать, что Рюрик точно из них. Но если да, то там ещё за кадром какая-то сложносочинённая интрига могла иметь место, так как Ругаланн в 862-м году был независим, и просто приказать отправить отряд на Ладогу Хорфагер не мог. Тут уж, если кому вздумается написать на эту тему роман, пока я другими делами занят, то не возражаю, крадите сеттинг

Но по сути эти вопросы, как по мне, не так уж критически важны. Не совсем ерунда, конечно, всё равно же интересно. Но важнее внутренняя логика. Не кто таков Рюрик, а зачем его призвали, кому это было надо и почему он на это вообще подписался. И в этих вопросах внести немного ясности (для широкой публики, историки-профи без сопливых разберутся) у меня, надеюсь, получилось.