Гибкость читателя

Так как читатель, внезапно, тоже человек, то ему, как и любому человеку, свойственна различная реакция на информацию противоречащую его привычным установкам.

Противоречащую не столько в смысле "ГГ проходит мимо человека в беде и не рефлексирует", а в смысле, "о ужас, у ГГ двуручная катана с кошачьими ушками".

Т.е. книга бросает вызов читательскому чувству прекрасного, нормам сочетаемости, воображению (вы можете представить, куда на мече лепить эти ушки?) и вообще всему.

Читатель, встретив такие противоречия, бросает книгу, жалуется, что современная литература есть фуфел беспардонный, и идёт перечитывать толстоевского.

На деле перед литературой как искусством...

Повторюсь, _как искусством_, а не средством донесения офигенно важной точки зрения из головы автора.

Перед искусством стоит задача поиска нового. Нового не столько в плане идей (содержимого), а в плане формы, методов, средств выражения.

Как я ранее говорил, это хорошо видно на примере живописи - достижение техники реализма и появление фотографии, "вытолкнули" визуальное искусство дальше. Появились направление бросавшие вызов зрителю, требовавшие от него гибкости. 

Причём на каком-то уровне публика вполне воспринимает и картины Дали, и например понимает "Крик" Мунга - это какраз примеры тех вещей, которые при некоторой экспериментальности ушли не так уж далеко от "норм" массового зрителя.

В литературе вся та же проблема. Реализм давно и безусловно изжил себя. Оставшись в нише своей ЦА. (Для изложения реалистичных сюжетов и проблем давно уже применяется постмодерн, магреализм и т.п. - это форма, они дозволяют реалистичное содержание.)

В принципе у каждого жанра есть своя ЦА, значительная часть которой не имеет никакой гибкости восприятия, а со штангенциркулем измеряет отклонение текста то норм жанра, как их себе видит читатель.

Общее суждение некоторых читателей вообще сводится к простому утверждению: "мне не понятно, значит фигня".

При таком подходе никакого развития литературы как искусства быть не может.

Но естественно литература неизбежно развивается, потому что есть гибкий читатель, который готов воспринимать новое и непонятное. 

Гибкий читатель, он не собеседник, а слушатель. Не перебивает автора, не поправляет, а дозволяет тому высказаться и только после финала делает вывод, целостно оценивая произведение.

Закостенелый читатель будет цепляться к мелочам, к тому, что вы посмели использовать элемент чуждого жанра, к тому что у вас тут не отличить галлюцинации ГГ от мистики, к тому, что люди себя так не ведут и т.п.

И книга — речь-автора, превращается в прерывистое заикание, которое потом ещё обвинят в том, что оно заикание.

Не потому что книга плоха, а потому что читатель был не готов. Может уже даже и не способен к новому.

Впрочем, для таких читателей есть умные книги, которые читать престижно.