Субботний отрывок. Точка невозврата: серен

– начало здесь –

     Мысли кружились в хаосе: от ярости до печали, от тревоги до решимости… и страха, что едва увижу свою настоящую семью, решимость начисто испарится. А что останется? И что оставят мне?

     – Хочу им рассказать о том, как жила Элайвен. Чему учила меня. И как умерла. Они в долгу перед нею, Аль. И должны узнать об этом. И отдать долг. Вина уходит лишь с искуплением… Белый плащ для меня и узор посвящённого не будут достаточным искуплением за её смерть, но хотя бы шагом к нему. Она хотела уберечь меня от Звезды, а замок Лив может это. Пусть сделают то, чего не успела она. А если там есть что прощать и за что ненавидеть, то я не дам им первого, но заповеди и уроки мамы удержат меня от второго. Разве это не справедливо?

     – – –

     Мы молчим так, словно все слова мира завершены – лишь тишина владеет Мерцанием и Сумраком, лишь зимние облака заполнили небеса, скрыв от нас звёзды, лишь играет занавесками, ветвями и травами ветер.

     И лёгкие каштановые пряди кажутся совсем чёрными в лишённой звёздного света ночи. И по воле ветра, во власти его равнодушной игры, они развеваются и задевают моё лицо, губы и щёку – чистую, которой я к тебе повернулся, притворяясь, что хочу глядеть в окно, а не на ту, прекрасней которой не видел никогда… ту, которой взгляд мой больше не смеет касаться.

     Ветер.

     Задашь ли вопрос, который так пугает меня? Поймёшь ли ответ?

     Разрывается пелена облаков, и в глаза мои смотрят сияющие золотом взоры звёзд.

     И словно это сияние наделено волшебной силой разрушать заклятье недвижности и тишины, она встаёт и медленно, медленно идёт к окну, окунаясь в песню звёзд… в ветер.

     А на грани зрения – движение, взмах руки, знакомым жестом убирающей с лица завесу светлых волос, призрак улыбки. Свежесть и глубина лесных озёр – его взгляд. 

     Что значит – серен?

     – Вил.

     Моё имя падает всплеском камня, брошенного в озеро. Та, что у окна, поймана тишиной.

     И я уже знаю, кто из них спросит меня. И застываю от неизбежности. Смогу ли?.. За что он просил прощения?

     – Собираешься опять уходить один?

     Я молчу. А тонкая серая тень у окна вздрагивает… или это лишь игра облаков и ветра.

     – Забудь, – вздох так тих, я едва ловлю его. – Без меня ты больше не уйдёшь никуда.

     С открытых губ не слетает ни звука, голос пропал, растаял в ветре, да и нет слов.

     А в его смехе нет ни капли радости. Но есть тепло, глубоко внутри, в сплетении синих нитей, в сердце непроницаемой мягкой тьмы, пронизанной росчерками алого и серебра.

     – Не рассчитывай ускользнуть тихо. Я слышу твои мысли. И это ответ, Вил. Я знал, что настанет время просить прощения… и не получить. Но я не хотел втягивать тебя в это. А теперь ничего не изменить. И куда ни пойдёшь, смирись, что я пойду с тобой, ми эрин.

     Он натягивает сапоги, встаёт, не сводя глаз с меня. И видит явно не только в Сумраке.

     – Куда ты среди ночи? – наконец-то получается у меня.

     – Уже почти рассвет, – бросает он, и впервые взглядывая на ходики на стене, я понимаю, что мы с Аль проговорили несколько часов. А по моим ощущениям время пролетело в один миг…

     – До рассвета ещё долго. Спи!

     – Я хотел сделать кое-что на кухне, пока не придут повара готовить завтрак. Вчера не успел… когда тарелки выскальзывают из рук, продолжать глупо. Но закончить-то надо.

     – Не надо! – вырвалось у меня. Застывшие минуты, застывший голос, всё вдруг ожило, пришло в движение; я вскочил с постели, пытаясь его остановить, но он уже стоял у двери, непреклонно сжав резную круглую ручку с навершием в форме настурции.

     – Энт, хватит! Прекрати. Помнишь, что ты Рыцарь для них? Веди себя соответственно!

     Он усмехнулся так странно, что я замер в шаге от него, вглядываясь и едва узнавая.

     – Соответственно чему? Выпрашиванию милости ценою обмана? Ты серьёзно просишь меня этому соответствовать, ми эрин? Смотри, я ведь могу согласиться. И путь наш с тобой в замок Лив, безусловно, станет куда легче… но что ты скажешь своей семье тогда?

     И вышел, плотно прикрыв за собою дверь, а я гадал: отчего увидел взвившийся белым крылом плащ и стальной блеск меча под ним, если ни того, ни другого у Энта не было?

     Я попятился и почти упал на кровать. «Я запрещу, и он подчинится»? Что тут происходит?

     – Что значит «ми эрин»?

     Лишь услышав слова, я понял, что произнёс их вслух. И без толку, ведь Энт уже ушёл, но от окна откликнулся тихий голос:

     – Эрин – дружеское сокращение от «эт'серен», так зовут тех, что достигли слияния. Я думала, ты знаешь хиан-эле.

     – Знаю, – пробормотал я, чувствуя, что ничего-то теперь толком не знаю. И главное – абсолютно не знаю, как объяснить всё ей. Энт разнёс в пыль мою надежду донести своё намерение осторожно, опираясь на доводы разума и никого не обижая… А может, она и не обиделась? Он во власти загадочной штуки, именуемой серен, и это явно опаснее, чем мне казалось; но Аль-то свободна от орденских верований и сохраняет здравый рассудок!

     – Аль, я… – всё смешалось, спуталось под её взглядом, и я беспомощно сказал: – Он не послушал и меня. Извини.

     – За что?

     Я склонил голову, едва сдерживая желание спрятать лицо в ладонях. Она села рядом; ткань её рубашки коснулась сжавших одеяло моих пальцев. Волосы Альвин пахли дождём.

     – Он прав? Ты хотел уйти в Лив без нас? Его бросить из-за угрозы Луча и серен… а меня?

– продолжение здесь –

      Проклятие Звёздного Тигра. Том I – Путь Круга