Проклятые князья, или Наш ответ Жаку де Моле

Есть в российской истории сюжет, на мой взгляд, незаслуженно малоизвестный. Если кому попадался в книгах (кроме Дмитрия Балашова), маякните, пожалуйста. У меня в цикле он проходит, но по касательной. А ведь там реально можно расписать на многотомную «Игру престолов» отечественного розлива. К тому же, 14 век на Руси – terra сильно incognita, с большой свободой маневра для фантдопа. А уж для идеологических толкований – и того пуще. 

Краткая предыстория. Год 1246, князь Ярослав Всеволодович едет в Орду за ярлыком. Мать великого хана Гуюка дает ему выпить, после чего тот синеет, заболевает и через неделю отдает концы. Гостеприимная хатун зовет и его сына Александра (который Невский) на чарочку, но тот отказывается: спасибо, мадам, но я на антибиотиках.

Через 25 лет сын Ярослава Всеволодовича и младший брат Александра Невского, Ярослав Ярославич едет в Орду и на обратном пути умирает. Обстоятельства смерти не выяснены.

Примерно об ту же пору (1271) рождается у него сын Михаил. Ок. 1304 г. этот Михаил (князь Тверской) выигрывает у Юрия (князя захудалой тогда Москвы) тендер на великое княжение. Дальше, естественно, начинается между ними жесткий махач, с привлечением татарских контингентов. В 1317 году в Бортеневской битве Михаил Тверской побивает Юрия Московского, берет большой полон, в том числе, за каким-то хреном – и новопривезенную из Орды жену Юрия, Кончаку. Приходящуюся, ни много ни мало, родной сестрой самому «царю» Узбеку. Кончака, хворая и в летах, не переносит трудов далекого пути и волею божию помре. 

Юрий Московский пользуется моментом, подскакивает в Орду и нашептывает Узбеку, что Михаил нарочно уморил его сеструху. А также обещает заносить ему бóльший выход, если станет великим князем. Когда Михаил Тверской приезжает в Орду, его судят и казнят (1318). А выигравшего тендер Юрия назначают великим князем. 

Через 7 лет в Орду по делам приезжает сын убитого Михаила Дмитрий, встречает там Юрия Московского, виновника смерти отца, и режет его насмерть (за что получает в народе прозвище «Грозные Очи»). Хан Узбек люто сердится («да что эти русские себе позволяют?!») и приказывает отправить Дмитрия вслед за родителем, в мир иной.

После смерти Дмитрия тверское княжение переходит (1326) к Александру, сыну Михаила Тверского, оболганного Юрием Московским. А на Москве тем временем опустевший после гибели Юрия престол занимает его брат Иван, впоследствии широко известный как Иван Калита.

В последнее время наметилась у нас тенденция выставлять этого товарища чуть ли не первым собирателем земель русских (Н.С.Борисов и др). Хотя, как по мне, был он не столько собирателем, сколько обирателем. И здесь о многом нашептывает нам его погоняло «Калита», означающее не просто «большой кошель», а «татарский кошель». Не «мошна» и не другой славянский денотат, а тюркский неологизм «калита». Как бы намекающий на главного бенефициара.

Но вернемся к нашим баранам. Итак, в 1326 году Александр Тверской получает от Орды ярлык на великое княжение. А уже через год происходит знаменитое Тверское восстание. Летописцы, как могли, попытались заболтать обстоятельства дела, но кое-что все-таки осталось. 

С некоей неизвестной целью «царь» Узбек направляет в Тверь Чолхана, своего близкого, с большим отрядом. Причем баскачество к тому времени уже почти исчезло. То ли не доверял Твери (что немудрено, в свете вышесказанного), то ли еще зачем. Прибывшие татары будто бы принимаются всячески щемить местное население и даже самого князя Александра; последней каплей становится попытка татар отобрать у дьякона Дудко кобылу, молодую да зело тучную. После этого тверичи начинают мочилово. При этом все летописи упоминают о погроме купцов: татарских, булгарских и всех прочих без разбору – которые вообще были не при делах. Момент показательный, намекающий на чью-то «невидимую руку», стоявшую за этим «стихийным» бунтом, бушевавшим от рассвета до заката. В итоге купцов ошкурили, татар перебили на улицах, а оставшихся, вместе с Чолханом, загнали на княжий двор и там сожгли.

И вся эта народная самодеятельность 1327 года поставила херъ на политических планах Александра Тверского. А, с другой стороны, как нельзя лучше подыграла интересам Ивана Калиты. Post hoc non est propter hoc, конечно, но мы тут за беллетристику, а не за историю.

И кстати, летописи дружно упоминают о фейках и пропаганде, усиленно распространяемых в Твери накануне восстания: что Чолхан прислан для обесерменивания тверичей (7 лет назад Узбек и часть золотоордынского истеблишмента перешли в ислам), или чтобы выгнать Александра и самому сесть на Твери, ну и т.д. 

Реакция Узбека на смерть своего постпреда и близкого родственника предсказуема: он объявляет карательный поход. Для чего вызывает к себе на ковер русских князей. Иван Калита нарисовывается первым (возможно, знал что-то такое, чего не знали другие?). Именно его хан Узбек и назначает «вожем» карателей. Сейчас это слово пытаются истолковать как «проводник», ни в чем нэувыноватый гид-переводчик. Хорошая попытка, но нет. Это именно что вождь-руководитель. В усиление ему придают князя Суздальского и пятерых татарских темников (в том числе некоего матерого татарина по имени Федорчук). И да, пять темников – это, разумеется, не 50 000 человек (и 100 000 лошадей). Хотел бы я взглянуть на тех гениальных ордынских фуражиров (напомню, дело было зимой).

Дальше все банально: Александр Тверской бежит в Новгород, но там уже проклюнулись засланцы Калиты. «Иди-ка ты, куда шел», говорит Александру Новгород, «и не подводи нас под монастырь». Калита с татарами громит Тверь, Кашин, Торжок, берет с Новгорода косарь откупного (за что?) и продолжает преследовать Александра, исполняя ханский приказ. Александр стучится в Псков, псковичи его радостно принимают («а то задрал уже этот Новгород; теперь и у нас будет свой князь»). Русско-татарское войско подходит ко Пскову, но на штурм не решается: ибо рядом уже начавшая экспансию Литва, в случае чего от Гедимина прилетит неслабо. Не зная, чем заняться, войско преследователей начинает коцать пригороды и грабить корованы. Пока Ивана Калиту не осеняет: у меня ж тут цельный митрополит есть в загашнике. 

К тому времени Калита уже успел задружиться с прежним митрополитом Петром (с которым Тверь почему-то посралась). Умирая в 1326 г., Петр завещал похоронить его в Москве, поэтому новый митрополит Феогност волей-неволей прибыл служить «при костях» прежнего, по последнему месту прописки. В общем, Иван Калита перехватил Феогноста по дороге и настойчиво попросил отлучить Псков, если тот не выдаст литовского иноагента Александра Тверского, прозванного за экстремизм «Михайловичем». Феогност ломаться не стал, сделал, как попросили. Тогда Александр Тверской убежал к Гедимину в Литву, чтобы не подставлять псковичей (1329).

Иван Калита с татарами для проформы постоял у Пскова, заключил с местными договор о вечной любви и нежности, после чего телеграфировал Узбеку: царский приказ выполнен, государственный изменщик покинул область ордынского права. 

Вскоре, однако, Александр Тверской вернулся в Псков и прокняжил там лет семь. Иван Калита, конечно, с радостью придушил бы недобитыша – но как его там достанешь? К тому же, чрезмерная активность самого Ивана стала все чаще вызывать вопросы в Орде. 

Сидя в Плескове, Александр Тверской думает: все ж таки почти 10 лет прошло, надо что-то решать; я, конечно, могу тут до старости штаны просиживать - а дети мои где княжить будут, в псковской деревне Голые Жопы? Да и слухи ходят, что в Орде Иваном Московским недовольны. Поэтому в 1336 году Александр Тверской отправляет старшего сына Федора в Орду на разведку: пощупать, так сказать, хана Узбека за вымя. Узбек, в поисках противовеса для Калиты, решает простить тверского князя и вернуть ему Тверь. 

Иван Калита видит, как восстает из небытия опасный конкурент, как собираются вокруг Твери (волей-неволей снискавшей славу антиордынского центра) обиженные Москвой князья, как рушится всё, что нажито непосильным трудом - и решает пойти ва-банк. То есть в Орду.

Между тем, Литва уже заявила себя как новый центр силы и пытается обкусывать ордынские владения под Киевом. Тогда Иван Калита говорит царю Узбеку: глянь-ка, хане, яка гроза надвигается с Литвы, западенские Псков и Тверь первыми отпадут, если не принять мер; хватит тебе, великий хан, устраивать гладиаторские бои в русском октагоне, таперича нужен теперь один верный и сильный слуга во всей русской земле – то бишь я; кстати, говорят, тебе серебришко требуется для войны с поляко-литовцами – так я могу помочь. 

Покумекал хан Узбек, перетер с ближними и согласился с Калитой. После чего вызвал Александра Тверского в Орду будто бы на совещание по вопросам великого княжения. Александр, понятно, почуял засаду и снова отправил сына Федора на рекогносцировку. Разведданные приходили неутешительные, но ехать все же пришлось. 

Тем временем, Иван Калита, сказавшись хворым, тоже отправляет в Орду сыновей: Симеона (будущего Гордого) и Ивана (будущего Красного); во-первых, презентовать преемников, во-вторых, в роли обвинителей. Сам же пытается перехватить в пути сторонников Александра Тверского (чтобы не вякнули чего лишнего в Орде) - правда, безуспешно. 

Однако в итоге Узбек все равно решает смахнуть с доски тверского князя (плохая кредитная история, да и прав Калита насчет Литвы). И в 1339 г. Александра Тверского казнят в Орде вместе с сыном Федором. И тогда, перед смертью, молодой Федор будто бы проклял Симеона (будущего князя Московского) и весь его род.

И вот тут начинаются вопросы (в основном для романиста, ибо историки здесь уже вряд ли что нароют). 1) С какого перепугу казнили Федора, он вообще в чем провинился? Если бы он был единственным сыном Александра Тверского и таким образом хотели бы пресечь род – так нет же, там у него на Твери осталось 4 брата и 2 сестры. 2) Была ли это официальная казнь или очередная уличная поножовщина? 3) За что Федор мог проклясть Симеона? 4) Зачем тела Александра и Федора велели «рознять по составам» - после того, как они якобы пролежали в дорожной пыли долгое время? Чтобы их похоронили в закрытом гробу, и никто не мог опознать при отпевании?

При чем же тут Жак де Моле, спросите вы? Да при том, что через 8 лет после казни Александра и – под знаком вопроса – Федора дети Симеона Гордого (уже ставшего великим князем Московским и выплатившего обещанное отцом серебро) начинают умирать один за другим: Даниил (15 декабря 1347—?), Михаил (1348—1348), Иван (1349 — март 1353), Симеон (3 февраля 1352 — март 1353). В том же году умирает младший брат Симеона Андрей, а за ним – и сам Симеон. По всей видимости, от «Черной Смерти», аккурат к тому времени завершившей свой средиземноморский круиз и возвратившейся на Русь через Балтику. 

Далее – спойлер (кроме тех, кто дочитал). У меня в книге спасшийся Федор рассказывает, что проклял Симеонов род не сам, а с помощью некоей колдуньи. Которая при этом пробормотала себе под нос что-то про второе пришествие и про то, что «каяждо смерть возьмет свою цену от крови твоя». Федор думает, что проклятье не сработало: «да только вот живехонек я доселе, и крови во мне не поубавилось». Просто он давно не получал вестей с родины и не знает, что проклятье начало работать как раз в тот самый год (1348): что уже умер Даниил, а через пару месяцев умрет Михаил. А затем, через четыре года, и остальные.

И тогда проклятье убьет самого Федора, предположите вы? И ошибетесь. «От крови твоя» значило «от рода твоего». Откуда ж он мог знать, что через 7 лет после его «казни» в Орде проклятый им Симеон Гордый, в надежде помирить Москву с Тверью, женится на его родной сестре Марии. И что умершие от проклятья дети Симеона будут его родными племянниками.

Но и это не все. Из четырех оставшихся в Твери братьев Федора трое (кроме единственного выжившего - Михаила) умрут в 1364/65 г. Во время второго пришествия чумы. Такова была страшная цена того опрометчивого проклятья.