Расколъ, ч.3, или Особенности нацiональнаго правопримѣненiя въ средневѣковый перiодъ.

Прочтя, какъ 10 iюля 1658 года Патрiархъ Никонъ оставилъ каѳедру и удалился въ Новоiерусалимскiй монастырь, читатель вполнѣ можетъ задаться двумя вопросами:

1.  Почему царь не вернул Патрiарха или не выгналъ съ должности за самоволiе? Царь онъ тамъ или не царь?
2.  А что произошло? Чего, собственно говоря, Патрiархъ такъ взбрыкнулъ?

Оба эти вопроса заслуживаютъ разсмотренiя.

Царь, конечно, былъ нарурально царь. Въ концѣ концовъ, это была егострана,своя собственная; онъ получилъ эту страну отъ отца и дѣда, онъ долженъ передать ее детямъ и внукамъ. На цартвiе Алексея Михайловича помазали, выше него теперь - только Богъ. Кому жъ какъ не ему, ему, царю, быть въ своей странѣверховной властью?

Духовная власть была подчинена светской оффицiально. Согласно Соборному Уложенiю 1649 года, въ самостоятельную единицу былъ выдѣленъ Монастырскiй Приказъ, до того бывшiй одноименым Отдѣленiемъ внутри Приказа Большого Дворца. Данный Приказъ разсматривалъ дѣла въ отношенiи не только монастырскихъ крестьянъ, но и въ отношенiи священнослужителей. Если прежде "никогда и никого не возводили в сан архимандрита иначе как по повелению царя, равно как никто и не лишался этого сана, какъ только по указу царя" скорѣе въ силу традицiи, то съ 1649 года это стало предѣльно формализовано. Церковь оффицiально была включена въ государственный аппаратъ еще тогда, и подчиняться рѣшенiямъ свѣтскаго суда была обязана еще тогда; все это было задолго до Петра I.

Такъ что же так мѣшало царю взять - и приказать Патрiарху Никону?

А то, что при началѣ своей "справы" Никонъ выпросилъ у Алексея Михайловича "несудимую грамоту". А царь далъ - и не смѣлъ нарушить единожды данное слово. Несмотря ни на какiе, вотъ вообще ни на какiе, поступки Никона.

Была на Руси упомянутая традицiя - въ санъ ставятъ по повеленiю царя, равно какъ и лишают сана? Была. Патрiархъ могъ предлагать кандидатуры, епископы могли совещаться и предлагать тому свои, но послѣднее слово было за царемъ. Никонъ же, получивъ "несудимую грамоту", завелъ свой обычай (всѣ цитаты даны по "Исторiи Русской Церкви" митрополита Макарiя):

Он раздает должности сам кому хочет, безо всяких совещаний с кем бы то ни было. Обычай при поставлении епископов теперь такой: патриарх избирает 12 кандидатов и, написав их имена на маленьких листках бумаги, втыкает эти листки в восковую свечу, стоящую на престоле, и после трех литургий в последующие три дня подзывает дитя и поручает ему взять с престола один из тех трех листков: чей листок возьмется, тот и признается избранным.

Нарушенiе традицiй? Да. А попробуй-ка оспорь его въ судѣ?

Такъ же Патрiархъ Никонъ началъ разсматривать всѣ тяжбы внутри своей епархiи самъ, лично, фактически выведя ея изъ общего правового поля страны. Всѣ прочiя епархiи подчинялись Монастырскому Приказу согласно Соборному Уложенiю, а Патрiаршiя область - нѣтъ. Это такъ бросалось въ глаза, что было зафиксировано делегатами Патрiарховъ Антиохiйскаго и Сербскаго:

«Под патриаршими покоями, – говорит Павел Алеппский, – находятся семь присутственных комнат, или зал, в которых заседают семь судей и при них многие чиновники. В каждой присутственной комнате рассматриваются известного разряда дела. В одной – разбираются дела, касающиеся монахов и монастырей, и все обвинения против них. В другой – дела белого духовенства: сюда являются все желающие получить свящ. сан и представляют свидетельства о себе от местных прихожан. Есть также присутственная комната и для разбора дел о наследствах... О каждом деле, которое происходит в этих присутственных местах, судьи ежедневно докладывают патриарху и спрашивают, какое ему угодно положить решение... При каждой присутственной зале имеется темница со множеством железных цепей и больших деревянных колодок. Если кто из монастырских властей или из старшего клира совершит какое преступление, то виновного приговаривают к кандалам и осуждают на известный срок сеять муку в монастырской пекарне – мы сами видели их в таком положении.»

Нарушенiе "Соборнаго Уложенiя"? Да. А попробуй-ка оспорить его въ судѣ?

Непосредственно во время русско-польской войны Никонъ повелелъ инокамъ Кутеинскаго монастыря переселять въ основанный имъ Иверскiй монастырь - и никто пикнуть не посмѣлъ, поѣхали какъ миленькiе. Изъ-подъ Орши - на Валдай. А что по дороге настоятель преставился - дакъ то не бѣда; его тѣло перенесли и доложили, что старецъ Iолiя велелъ-де передать: "смерть не поводъ измѣнять присягѣ""Азъ послушанiе мое къ настоятелю (Никону) и послѣ смерти храню". Именно тамъ принимали Патрiарховъ Антiохiйскаго и Сербскаго, о которыхъ говорилось ранѣе, причемъ хронистъ передаетъ такiя детали:

Патриархам сказывали, что Никон купил для Иверской обители около 60 деревень за 60 тысяч рублей, подарил ей много ферм, составлявших собственность патриаршего престола, с их заведениями, 80 соляных и 180 рыбных озер, что на постройку монастыря истрачено до миллиона монет и что доходы монастыря простираются свыше 10000 рублей в год.

Для оцѣнки масштаба отмѣчу, что на описываемое время (лѣто 1658 года) къ Иверскому монастырю были приписаны еще четыре, вмѣстѣсо всѣми вотчинами и угодiями: Успенскiй - въ Клину, Федоровскiй - въ Твери, Рождественскiй - въ Тожкѣ, Спасскiй - въ Старой Руссѣ. Самъ Иверскiй монастырь былъ расположенъ на Валдаѣ, такая вотъ географiя. Къ Крестному монастырю были приписаны свыше 500 населенныхъ пунктовъ в самыхъ разныхъ еѣздахъ: Белозерскомъ, Вологодскомъ, Волоцкомъ, Каргопольскомъ, Кольскомъ, Рузскомъ, Турчасовскомъ и даже в Московскомъ. Не оставалъ въ этомъ смыслѣ и Новоiерусалимскiй монастырь, къ которому такъ же приписывали населенные пункты въ самыхъ разныхъ уѣздахъ: Дмитровскомъ, Звенигородскомъ, Кольскомъ, Рузскомъ. Наконецъ, двадцать вотчинъ было оформлено на имя собственно Никона. Особый шикъ былъ въ томъ, что все это было оформлено - выражаясь современнымъ языкомъ - не на юридическое, а на физическое лицо. Владельцемъ всѣго этаго великолѣпiя числился не Патрiархъ, коимъ въ данное время являлся Никонъ - а Никонъ, коiй въ данный моментъ являлся Патрiархомъ.

Свои земельныя владенiя, какъ видно, Патрiархъ Никонъ активно и открыто расширял - чѣмъ нарушалъ "Соборное Уложенiе", прямо запрещавшее любымъ архиереямъ умножать свои недвижимыя владенiя. Купчiе шли не только на три новооснованныхъ монастыря, являвшiеся личной собственностью Никона, но и непосредственно на имя Никона. Нарушенiе? Да. А попробуй-ка оспорить его въ судѣ?

Вмѣшивался Патрiархъ Никонъ и во вполнѣ свѣтскiе, административныя сферы государственной жизни:

Пользуясь такою любовию и благоволением государя, Никон высоко себя держал по отношению ко всем мирским людям, даже самым высшим и знатным. «Прежде обыкновенно вельможи входили к патриарху без доклада чрез привратника; если он знает о посещении вельможи, то спешил к нему навстречу и после при уходе его провожал его до наружных дверей. Никон же заставляет вельмож долго ждать, пока не дозволит войти, и они входят к нему со страхом и трепетом и, изложив пред ним свои дела стоя, удаляются, тогда как он все сидит на своем месте...»

Нарушенiе субординацiи? Да, а попробуй-ка оспорить его въ судѣ?

Во время уже упомянутой русско-польской и временнаго отсутствiя царя въ Москвѣ Патрiархъ Никонъ помогалъ снабженiю войскъ, взявъ на себя часть административныхъ функцiй. Однако довольно быстро это приобрело занятныя формы:

Если случалось, что не все министры собирались в совет к тому времени, как раздавался звон колокольчика, приглашавший их войти в палаты патриарха, то опоздавшим долго приходилось ждать, иногда на сильном холоде, пока патриарх не давал им особого приказа войти. <...> Когда же он дозволял им войти, то обращался к иконам и тихо прочитывал «Достойно есть», между тем как министры кланялись ему в землю все вместе. Затем каждый из них подходил и кланялся патриарху отдельно и получал от него благословение. Разговаривал с ними патриарх стоя. Министры делали ему доклад о текущих делах, и патриарх о всяком деле давал каждому свой ответ и приказывал, как поступить. <...> По окончании рассмотрения дел патриарх опять читал «Достойно есть» и, благословив своих посетителей, отпускал их, а сам отправлялся в церковь. Можно судить, как тяжело было нашим вельможам такое отношение к ним патриарха.

Тяжело - не тяжело, а что сдѣлаешь? Давалъ-то "несудимую грамоту" Алексей Михайловичъ своему "собинному другу" вродѣ какъ по другому поводу, а обернулось оно все вонъ какъ. Но царстое слово - твердое, назадъ грамотку отобрать нельзя. И получалось, что на Никона никакого суда и нѣтъ, вотъ вообще нѣтъ.

Деликатно эта ситцацiя описывается такъ:

В лице Никона власть Русского патриарха достигала такой степени, какой она не достигала ни прежде, ни после. Если патриарх Филарет Никитич пользовался некоторыми чрезвычайными преимуществами в государстве, то пользовался как отец царствовавшего тогда государя. А Никон, один из подданных, сын простого поселянина, силою своего ума и личных достоинств умел покорить себе сердце царя, возвысился до патриаршего престола, удостоился имени великого государя и сделался первым и самым могущественным после царя деятелем государственным, которому покорялись вся и все.

Прямо же говоря, все происходящее походило на институтъ Папъ Римскихъ - какъ сказали бы сегодня, "до степени смѣшенiя". И на этомъ фонѣ ясно, почему такъ болезненно многiе архиереи воспринимали дѣятельность Патрiархъ Никона. Тѣмъ болѣе - съ учетомъ вскрывшихся особенностей той "справы". Книги, по которымъ ее проводили, въ большинствѣ своемъ были никакими не древними эллинскими, а новопечатными латинскими (причемъ издавались буквально iезуитами), а руководитель "справы" былъ разоблаченъ какъ неоднократно мѣнявшiй вѣру. Все происходящее казалось нѣкоей чудовищной по изощренности и филигранности исполненiя идеологической диверсiей против святоотеческаго православiя. И какъ изъ этой ловушки выбираться - загадка.

Теперь ясенъ отвѣтъ и на вопросъ, чего жъ это Патрiархъ Никонъ такъ поступилъ: ане по нраву ему пришлось, что царь то за однихъ проситъ, то за другихъ; въ ходъ "справы" вмѣшивается, отвѣтовъ требуетъ. Взялъ Никонъ - да и оставилъ свою каѳерду, хлопнулъ дверью погромче, уйдя въ свой, личный, монастырь. Дѣлайте, молъ, что хотите, на меня никакого суда нѣтъ. На этомъ-то Никонъ и погорѣлъ: отъ него просто отвернулись и плюнули.

Послѣ описаннаго въ предыдущей частидемарша Никона повеленiемъ Царя отъ 31 iюля была созвана комиссiя, переписавшая все имущество бывшего Патрiарха. Всѣ книги на иностранныхъ языкахъ, купленныя Арсенiемъ Грекомъ въ Новгородѣ, были изъяты и отправлены Никону по мѣсту жительства - въ Новоiерусалимскiй монастырь. Туда же были отправлены всѣ"древнегреческiя" (въ большинствѣ своемъ, напечатанныя въ Венецiи, на печатномъ дворѣ Папской Греческой Коллегии подъ контролемъ iезуитовъ)книги, по которымъ производили Никонову "справу". Патрiаршiя же область - всѣ земельныя владенiя Патрiарха - были переданы подъ временное управленiе Питирима, митрополита Крутицкаго, ставшаго такимъ образомъ мѣстоблюстителемъ Патрiаршiего престола.

А Никонъ? Онъ остался со своими тремя монастырями (и всѣми приписанными къ нимъ деревнями, селами, промыслами и землями) въ полной неприкосновенности. Царь не желалъ усугублять уже имеющiйся кризисъ и оставилъ Никону всѣэти земельные владенiя. И даже продолжилъ выплачивать по 2000 рублей въ годъ за аренду камскихъ солеваренъ, нѣкогда отписанныхъ имъ Новоiерусалимскому монастырю.

Въ концѣконцовъ, бывшему Патрiарху уже за 50, отъ Патрiаршества онъ отрекся принародно (буквально на всю Ивановскую), сторонниковъ у него было мало, да и те присмирнели. Казалось, черезъ нѣсколько лѣтъ Никонъ навѣрняка преставится по естественнымъ причинамъ и конфликтъ завершится какъ бы самъ собой. А всѣземли, пока что находящiеся въ частномъ владенiи Никона, послѣ его смерти вернутся: какiя - въ казну, какiя - монастырямъ. Все решится тихо и мирно; зря, что ли, Алексей Михайловичъ былъ прозванъ "Тишайшимъ"?

Планъ былъ превосходенъ, но имѣлъ маленькiй такой изъянъ: подразумевалось, что Никонъ на самомъ дѣлѣотказался от Патрiаршества; что это не былъ тактическiй ходъ (пусть и не удавшiйся). А все было ровно наоборотъ.

Въ мартѣ слѣдующаго, 1659 года, въ Вербное воскресенье (какъ тогда говорили - "недѣля ваiй") въ Москвѣ проходило традицiонное шествiе на осляти. Поскольку дѣйствующаго Патрiарха на тотъ моментъ не имѣлось, за него былъ Мѣстоблюститель - Питиримъ Крутицкiй. И все прошло прекрасно, но черезъ нѣсколько дней Царь получилъ письмо отъ Никона:

Как случилось ныне такое невероятное и непристойное деяние, о котором я слышал от многих и в действительности которого удостоверился? Уже некто дерзнул олюбодействовать седалище великого архиерея всея Руси и незаконно действовать деяние св. недели ваий... И я дивлюсь твоему благородию, как ты попустил без священного Собора обесчестить сие священное дело... И отселе, не знаю, достоит ли ему (митрополиту Крутицкому) святительская деяти... Если с твоей воли то было. Бог тебя да простит, а впредь Господа ради воздержись не в свои дела вмешиваться.

Сказать, что Царь былъ возмущенъ выходкой Никона - не сказать ничего.

Кто такой былъ этотъ Никонъ теперь? Частное лицо, къ каковому проявили неслыханныя милости. Какъ смѣлъ онъ писать такiя дерзкiя слова своему Государю?!

На что былъ Алексей Михайловичъ "Тишайшимъ", но тутъ онъ рѣшилъ дѣйствовать прямо и направилъ 01 апреля къ Никону для внушенiя думного дворянина Прокопiя Елизарова и думного дьяка Алмаза Иванова. Те сообщили со всей прямотой:

ты объявил, что Московским патриархом никогда не будешь и дела тебе до архиерейского чину никакого нет, а ныне пишешь к государю о действе, совершенном в неделю ваий, называя его прелюбодейством, – писать тебе к государю о таких делах, когда ты оставил свою паству, не следовало бы. То действо учинил митрополит с повеления государева по прежним примерам. В прежние годы до патриаршества то действо совершали митрополиты, а в междупатриаршество – Крутицкие митрополиты, потому что они всегда на Москве как бы наместники патриарховы. Да ты же сам, когда приходил к тебе от государя князь Трубецкой, благословил митрополита Крутицкого ведать и править все дела церковные, как прежде бывало во дни междупатриаршества, и вместе благословил избирать на святительский престол нового патриарха, а о себе сказал, что возвратиться на тот престол никогда и не помыслишь.

Никонъ, какъ и прежде въ подобныхъ ситуацiя, включилъ дурачка:

Никон отвечал: «Я писал государю, что действо в неделю ваий без первого архиерея митрополитам недостоит, а Крутицкий – в митрополитах меньший. Первый архиерей – во образ Самого Христа, а митрополиты, архиепископы и епископы – во образ учеников и апостолов. Рабу на седалище господина дерзать не должно, а что до патриаршества и в междупатриаршество действовали в неделю ваий митрополиты, то все делали они неведением».Никону заметили: «Да ты и сам, когда был Новгородским митрополитом, совершал то же действо в неделю ваий, и при тебе, как был первым архиереем, тоже действовали митрополиты Новгородский и Казанский? Зачем же тогда ты этого не исправил? А теперь, когда ты оставил паству, тебе не следовало бы и поминать о таких делах».Никон: «И я, будучи митрополитом в Новгороде, действовал в неделю ваий неведением, а сделавшись патриархом, за многими суетами не улучил того исправить. Святительский престол я оставил своею волею, никем не гоним, а чтобы называться патриархом – я не отрицался; не хочу только именоваться Московским, потому что оставил патриарший престол в Москве своею волею, и слова, сказанные мною князю Трубецкому, держу и теперь неизменно, а чтобы возвратиться на прежний престол – и в мыслях у меня нет. Как тогда, оставляя престол, я благословил, так и теперь благословляю избрать нового патриарха»

Услыхавъ такiя разсужденiя, думскiе прямымъ текстомъ указали Никону, что раз ужъ он один раз самоустранился, то путь назад не лезетъ. Все же всякая милость, даже царская, имѣеть предѣлы, и не стоитъ ихъ испытывать. Такое мимо ушей не пропустишь, поэтому Никонъ... началъ юродствовать. Онъ-де добрый христiанинъ, онъ за Святую Русь радѣетъ, онъ какъ древнiй отельникъ взываетъ къ Государю сохранить вѣру святоотеческую, онъ же со всей дущой за чистоту традицiй и старины вообще... И за царя-батюшку, куда безъ него! Если все произошло по царскому указу - то Никонъ даже благословляетъ это, вотъ вамъ крестъ!

Такая изворотливость не слишкомъ-то понравилась царскимъ посланцамъ; разговоръ быстро закончили в вернулись съ докладомъ к Царю, которого услышанное не порадовало. Вѣдь если задуматься - то что сказалъ Никонъ? Вотъ "онъ хоть и отрекся от Патрiаршества, но только от Московского" - это какъ понимать?! Кѣмъ онъ тамъ себя считаетъ?! А его желанiе поучать Царя - ужъ не заявляетъ ли он, что священство выше царства? Какъ-то подозрительно все это смахиваетъ надоктрину "двух мечей", которую Папы Римскiе пытались продвинуть въ своихъ владенiяхъ пару столѣтiй назадъ.

Для нового этапа переговоровъ Алексей Михайловичъ послалъ 17 мая къ Никону думскаго дьяка Дамiана Башмакова; цѣлью визита было - узнать, кто такъ оперативно слилъ Никону подробности шествiя на осляти; какъ самъ Никонъ видитъ свое мѣсто в дѣйствующiей iерархiи. И тутъ-то Никонъ раскрылся по-полной:

Я оставил святительский престол на Москве своею волею и Московским не зовусь и никогда зваться не буду, но патриаршества я не оставил, и данная мне благодать Св. Духа от меня не отнята. В Воскресенском монастыре были два человека, одержимые черным недугом, я об них помолился, и они от своей болезни освободились. Также когда я был на патриаршестве, и в то время по моим молитвам многие благодатию Божиею от различных болезней освободились.

Угадайте съ одной попытки - КѢМЪ онъ тамъ себя возомнилъ?

И, какъ бы между прочимъ, добавилъ:

Между властьми многие – мои ставленники; они обязаны меня почитать, они давали мне от себя письма за своими руками, что будут почитать меня и во всем слушаться.

Это вотъ на что намекъ был? Готовится заговоръ и Никонъ занимаетъ въ немъ важное мѣсто?

А вскорѣ после этого, въ концѣ iюня произошла катастрофа подъ Конотопомъ - когда царскiяе войска были разбиты измѣнникомъ Иваномъ Выговскимъ и татарами. Что это - совпаденiе? Царь не вѣрилъ въ совпаденiя.

Чтобы избѣжать всякихъ двусмысленностей, онъ санкцiонировалъ поездку къ Никону двухъ его бывшихъ певчихъ дьяковъ - Ивана Тверитинова и Саввы Семенова - съ цѣлью банальной провокацiи. Вернувшись 09 iюля, оба агента сообщили, что Никону уже извѣстно о Канатопской катастрофѣ; что онъ увязываетъ это со своимъ уходомъ и отказомъ Царя отъ завершенiя "справы"; что онъ призывалъ ихъ обоихъ надоумить Царя вернуть Никона въ Патрiархи, а так же выйти на контактъ съ... Выговскимъ. Молъ, Никонъ черканетъ двѣ-три строки - и измѣнникъ вразумится. А на слѣдующiй день къ Царю прибылъ съ повинной дьякъ Косьма: онъ общался съ Никономъ самовольно и тотъ подговаривалъ его къ такому (Царь уже зналъ, къ какому)... Но Косьма-де испугался выполнять и рѣшилъ покаяться.

Послѣ подобнаго Алексей Михайловичъ повелелъ запретить всякое общенiе съ Никономъ, кроме какъ съ его личнаго вѣдома. Никонъ строчилъ Царю длинные письма, изливая душу и признаваясь въ самыхъ вѣрноподданическихъ чувствахъ - но отвѣтовъ ему не было. Алексей Михайловичъ постановилъ созвать Соборъ для избранiя новаго Патрiарха какъ можно скорѣе. Пока еще не поздно.