Вопрос к внимательным читателям: ответ

Мэтр Лурио служил при короле Мило астрологом.

Благодетельные жрецы Митры относились к нему настороженно, но терпели, поскольку магией и всякими иными недозволенными вещами Лурио не занимался, а лишь высчитывал гороскопы для короля и членов его семьи. Предсказания мэтра, впрочем, редко когда сбывались, вследствие чего старый астролог воспринимался во дворце серьезными людьми в качестве забавной помеси философа с шутом. Лишь одна принцесса Лидия ежедневно заказывала ему гороскопы.

Ужасные события последнего времени также явились полной неожиданностью для мэтра Лурио. Во всяком случае, коварные звезды умолчали об угрозе королевской семье и его любимой родине. Еще накануне Дня Благодарения Митры астролог представил принцессе Лидии гороскоп, по которому выходило, что всемилостивейший государь выздоровеет и благополучно возвратится в Мессантию.

Собственно говоря, гороскоп Лурио на сей раз целиком и полностью оправдался — и мэтр плакал, рыдал от души, ибо звезды не подсказали ему заранее, как именно это случится.

Он, возможно, был неважным прорицателем — но он был неглупым человеком. Он уцелел; в дальние закоулки дворца, где жил и где прятался от бунтовщиков старый астролог, они не заглянули. Из своего маленького флигеля Лурио видел все. Не обо всем догадывался он, но постиг главное. Он понял, кто здесь дергает за ниточки и откуда тянутся скользкие щупальца зла.

И он решил исправить то, что еще можно было исправить. А если не исправить — хотя бы остановить зло. Он отложил свои никчемные гороскопы, из пропыленного тайника извлек ветхий сундучок, с трудом подобрал к сундучку ржавый ключ, наконец, открыл его. И занялся магией. Он не разбирал, черная то магия была или белая — он просто собирался остановить зло.

Маг, конечно, он был также никудышный. Он не имел власти ни над стихиями, ни над демонами, ни над зверьем. Он даже не мог навести порчу, высечь из пальца огонь и вызвать дождик. Поэтому Лурио обратился к вещам тех, кто в магии на самом деле разбирался.

Старый астролог уже не помнил, откуда у него появились этот хрустальный шар, этот жезл и этот арбалет. Шар, должно быть, нашли при обыске у стигийского жреца, схваченного и сожженного на костре лет сорок пять тому назад. Жезл аргосскому астрологу достался от вендийского мага; когда и как это случилось, Лурио уже не помнил. Помнил только, что жезл сей испускал убийственный огонь, если при этом громко крикнуть заклинание…

Глядя на эти диковинки, мэтр лишь вздыхал. Заклинание убийственного жезла он не знал — ни тогда, ни теперь. О хрустальном шаре и говорить не приходилось: Лурио не имел ни малейшего представления, как им пользуются и для чего вообще он бывает полезен.

Иное дело арбалет. Арбалет был крохотным, и к нему имелась всего одна стрела. Зачем полезен арбалет, гадать не нужно. Его подарил Лурио немедийский чародей, как бы на память. Хотя гороскоп, составленный Лурио для этого немедийца, предрекал тому страшную и неожиданную смерть вследствие магического опыта. Кажется, чародея того звали Парацельс. Да, Парацельс, так его звали, и он подарил мэтру Лурио этот арбалет и стрелу к арбалету.

Арбалет немедийского мага, понятное дело, был непростой. Парацельс говорил, что зачарованная стрела из этого арбалета поразит врага, даже если тот будет находиться в трех милях от стреляющего. Чтобы увидеть врага на столь далеком расстоянии, при арбалете имелся особый прицел с какими-то загадочными стеклами.

Не желая обидеть немедийца, Лурио подарок принял. И чудесный арбалет перекочевал в старый сундучок. Астролог, человек добрый и мирный, никого убивать не собирался.

До сей поры.

Мэтр Лурио извлек арбалет из сундучка, аккуратно протер его, подождал, сколько нужно, и, когда на стигийском флагмане торжественно запели горны, подошел к своему окошку.