Вдохновение: порождение боли или света?

Я не знаю, как это происходит у других. Источники вдохновения у всех разные. Но для меня им всегда была боль. Чаще — моральная, хотя бывало и физическая.

Помимо писательства, я долгое время занимался музыкой. Точнее, моя жизнь до определённого момента была посвящена только ей. Меня готовили стать музыкантом — желательно военным, возможно даже дирижёром. И я почти им стал.

Однажды, увлёкшись композицией, я пришёл на урок, и преподаватель дал задание: «Напиши к следующему занятию современную фортепианную пьесу».

Если кто-нибудь слышал современную академическую музыку, то поймёт: для человека, чьим эталоном был Рахманинов, а самым «новым» — Шнитке, это стало вызовом. Я мучился целый день, изводя себя идеями, и на нервной почве у меня разболелся живот. Очень сильно.

И тогда пришло вдохновение.

Я написал «Старый локомотив». В движении нижних октав слышался ход паровоза, верхний регистр «пыхтел» и выдавал сигналы, а мелодия лилась сама собой — чем-то аллюзивно напоминая свиридовское «Время, вперёд!». Через день я принёс пьесу преподавателю. Он был в восторге, поправил лишь один такт (добавил повтор для симметрии) и пошутил: «Теперь бей себя по животу, если это так помогает сочинять».

Так было и с поэзией: в самые мрачные моменты я писал больше и лучше всего. Теперь то же происходит с прозой. Череда неприятных событий сначала подтолкнула меня к созданию серии музыкальных работ, а потом — к возвращению к роману о гномах, заброшенному десять лет назад.

А как вдохновение приходит к вам?