Одно утро — три жанра: литературная игра. Вторник

Вторник. Продолжение разминки для мозга.

Продолжаю свой эксперимент-челлендж-разминку для мозга — называйте как хотите. Суть остаётся той же: беру одно и то же утро, вполне бытовое и, казалось бы, ничем не примечательное… и пропускаю его через три совершенно разных жанра.

Сегодня — вторник, и у нас на повестке:

Героическое фэнтези;
Психологическая драма;
Комедия положений.

Честно скажу — не уверена, что я попадаю в каждый жанр точно по всем правилам. Но я стараюсь. И мне очень нравится эта игра.

Она делает простое — интересным, банальное — ярче, и напоминает: всё зависит от угла зрения и интонации рассказчика.

Так что — если хотите поиграть вместе со мной: присоединяйтесь! Берите своё утро — и перескажите его в разных жанрах. Хоть в стиле нуара, хоть как лирический сонет, хоть как отчёт спецагента.

Жанр героическое фэнтези: "Испытание вторничным рассветом"

Ночь над Домом была полна тяжёлого дыхания Земли. Жар и духота стояли, как заклятие, наложенное древним магом Застоем. Даже ливень, временами проступающий сквозь небесные врата, не приносил облегчения — лишь добавлял сырости и мутной тревоги в душу.

Я, Усталая из рода Хранителей Домашнего Очага, боролась с этим зноем до самой третьей стражи. Сон не приходил — как будто его сдерживали древние силы. И лишь в третью стражу, когда звезды уже начали тускнеть, я провалилась в беспокойный покой.

Муж мой, Воин Ночной Смены, сражался в это время вдали, оберегая границы королевства — по обычаю, в его отсутствие наша дочь, Дитя Солнца, перебирается ко мне, в ложе Семейного Покоя. Так велит древняя традиция, и таково её право.

Но вот настал рассвет, и я, забыв вызвать Звуковой Камень Пробуждения (или попросту будильник), не встретила Воина у порога. Вместо этого меня разбудил стук в окно — резкий, как удар меча о броню. Я вскочила, очнувшись от забытья: он вернулся и не мог войти, ибо я, в порыве предосторожности, заперла Врата Дома на внутренний замок.

Бросившись в коридор, я чуть не попалась в ловушку.

Существо, обитающее в коридоре, обычно довольствуется двумя магическими лотками и священными чашами с пищей. Но этой ночью она, очевидно, вступила в иной договор со Стихиями. Её нужда, неконтролируемая, материализовалась в лужу, тщательно скрытую в углу.
И только верность моей миссии спасла меня от рокового шага.

Я отворила Врата. Воин вошёл, неся на себе следы битвы с усталостью.
— Осторожно, — прошептала я. — Там… след зверя.

Пока он ушёл совершать Ритуальное Омовение (то бишь в душ), я, не медля, взялась за уборку. Вооружившись тряпкой Чистоты, я сражалась с последствиями Нужды, отмывая не только следы, но и нарушенное равновесие в Уголке Кошачьей Тени.

Покончив с этим, я вознаградила Воина: сварила Яйца Дракона, поджарила Хлеб Огня с Сыром и налила в бокал Сок Жизни. Он ел молча — так всегда бывает после ночных битв. Затем он ушёл в Тёмную Комнату Спокойствия — спать, не потревожив дыхания дочери.

Я осталась одна.
Покой вернулся в Дом.
Кошачья Тень затаилась в своём домике, изучая меня с новой уважительной настороженностью.

Я налила себе чашу Утренней Энергии и задумалась:
Какой дар поднести сегодня нашей дочери к завтраку?
Что приготовить, чтобы скрасить утро и предотвратить новый виток хаоса?

Так началось Испытание вторничным рассветом.
А день только раскладывал свои карты.

Жанр психологическая драма: "Где заканчивается ночь"

Утро вторника наступило не сразу. Оно выжидало. Сначала была ночь — густая, душная, в которой даже дождь казался не спасением, а пыткой: не проливным, не честным, а капризным, как человек, обещавший помощь, но забывший прийти.

Я металась до трёх. В голове — обрывки мыслей и шелест тревог. Сон не приходил — словно боялся прикоснуться ко мне. Всё тело было натянутой струной, а разум — открытым окном в грозу.

Муж — снова в ночную.
Когда он уходит, дочка всегда просится ко мне. "Чтобы тебе не было страшно", — говорит. А может, чтобы ей самой было чуть спокойнее внутри. Мы спим вдвоём — она, свернувшись клубком, я — на грани усталости и невидимого напряжения.

Я забыла поставить будильник.
Когда раздался стук в окно — резкий, требовательный — я вздрогнула, как от пощёчины.
Он вернулся. Но не мог попасть домой: я снова заперлась изнутри. Я часто делаю это потому что где-то в глубине мне всё равно тревожно.

Я бросилась к двери.
На ходу — почти наступила в предательство. Кошка. Маленькая жительница коридора, ночного мира. У неё было всё: миски, лотки, укромное место. Но, видно, ночью ей что-то не понравилось — и она выразила это по‑своему. В лужу. В самом неожиданном углу. В точке невозврата.

Я открыла дверь.
— Осторожно. Там... — только и успела сказать.

Муж молча кивнул и пошёл в душ.
А я — в уборку. Быстро, сосредоточенно. Как будто, вытирая лужу, я могла стереть и что-то внутри: раздражение, вину, усталость.

Кошка сидела в домике и наблюдала. Безмятежно, как будто знала: я всё равно прощу.

Я приготовила завтрак. Яйца, бутерброды, сок. Он поел тихо и ушёл спать. Не разбудил дочь. Это было важно. Это — было заботой.

Я осталась одна на кухне. Тишина. Промежуточное состояние между ночью и днём, между «надо» и «ещё не начала».
Я думала, что приготовить нам с дочкой. Но на самом деле — я просто сидела.
Смотрела в чашку с кофе. И будто бы пыталась вспомнить себя.

Так началось утро. И в этом утре было всё: недосказанность, тепло, неловкость, быт.
И что-то очень живое.
Хрупкое. Но живое.

Жанр комедия положений: "Кошачья дипломатия и прочие утренние недоразумения"

Утро вторника. Звучит безобидно, правда? Но только если вы не я.

Ночь выдалась в лучших традициях южной сауны: жара, духота, и дождь который не охлаждал воздух, а просто раздражал своей бесполезностью. В итоге я крутилась, как курица на гриле, и заснула ближе к трём — не из желания, а по факту капитуляции.

Муж в ночной смене, дочка по древней традиции спит со мной, потому что "мам, ну ты же без папы, вдруг тебя украдут пришельцы?" Спасибо, конечно, за заботу... Так что я спала, как ужатая книжка на переполненной полке — то есть, никак.

Будильник я не поставила. Логично. Потому что уставший мозг решил: "А вдруг вселенная сама напомнит?" Она напомнила. СТУКОМ В ОКНО. Прямо в сон. Прямо в черепную коробку. 

Это был муж. Вернулся с работы и не мог попасть домой, потому что я, предвидя апокалипсис, заперла входную дверь на замок изнутри. Я молодец, тут сказать нечего. Безопасность — прежде всего. Даже от мужа.

Мчусь открывать, забегаю в коридор — и тут появляется новый персонаж: Кошка.
Актриса второго плана, но с большими амбициями.
На ночь я её, как цивилизованное существо, оставляю в коридоре — у неё там домик, две миски и целых два лотка. Но! Видимо, в ту ночь она переживала нечто большее. Экзистенциальный кризис? Протест? Кармическая расплата?

Короче, лужа.
Причём не в районе лотков, а в углу, как тайное послание потомкам. И я, в пижаме и полукоме, чудом в неё не въезжаю на полном ходу.

Открываю мужу:
— Привет. Осторожно, у нас там… хм… арт-объект от кошки.

Пока он ушёл смывать остатки трудовой ночи, я — смывала остатки кошачьих чувств.
Тряпка, чистящие средства, философские вопросы: "Почему я?", "Зачем два лотка, если они всё равно не работают?" — всё шло в комплекте.

После ликвидации последствий пушистого бунта, я сделала мужу завтрак: яйца, бутерброды, сок, тепло и заботу. Он поел молча, как человек, который видел слишком многое, и ушёл спать.

Дочка, к счастью, ещё спала. Слава утреннему богу тишины.
А я осталась наедине с вопросом дня:
Что бы такого приготовить на завтрак себе и ребёнку, чтобы звучало как "мама старалась", а не "мама едва жива"?

Так началось утро.
Не сказать, чтобы элегантно. Но с изюминкой.
Хотя, возможно, это была не изюминка… а след кошки.