Читательский дневник: «Проклятие Звёздного Тигра». Имитатор

Автор: Евгений (Олли) Ярвинен

Сегодня немного отойдём от устоявшегося ритма в две-три главы на пост и чуть-чуть замедлимся, чтобы повнимательнее взглянуть на двенадцатую главу: дело того стоит. И нет, я не забыл и не пропустил одиннадцатую — её просто нет в этой итерации книги :)

Итак, без долгих вступлений даю оглавление и поехали.

Двенадцатая глава представляет собой флешбэк из жизни Ченселина Тариса и возвращается к моменту, когда это юное дарование проходило испытание, намереваясь стать Лучом. Правда, в чём заключался ритуал, где он проходил и каковы требования к кандидатам мы так и не узнаем, — всё это (явно намеренно) оставлено за бортом, а читатель оказывается заперт в сознании Ченселина…

…который с треском проваливает испытание. Буквально: он «почти полностью растерзан» некими пожилыми злодеями в лице четверых действующих лучей: Каэрином Трентом, Этаррисом Сальвье, Двиртом Эдрином и верховным магистром Брэйвином, чьего имени до сих пор не называлось.

С этими достойными мужами мы уже знакомы, но в схеме есть краткая сводка.

Что происходит? Ченселин держится из последних сил: тело едва дышит, сознание истощено. Испытание провалено — а испытуемый не понимает, почему остался в живых. Ему, очевидно, помогли: в последний момент он заметил чужое вмешательство. Вопрос в том, почему — и что теперь делать с этим знанием.

…сейчас я оставался живым только потому, что Луч и Верховный магистр Тефриана вмешался в моё испытание и наперекор всем правилам завершил его. Соединил с моим, уже тающим, своё собственное кружево — причём даже сам я заметил это не сразу, поскольку он до ноты воспроизвёл мой узор, вливая в него тоненькой струйкой, невесомой и неслышной капелью, свою энергию.

Что вокруг? Каэрин в бешенстве — но на кого направленна его ярость: на ученика или на Верховного? — а Ченселин, которому в тот момент всего семнадцать лет, в ужасе, ведь он поймал Верховного на месте преступления и этим загнал себя в ловушку. Молчание спасёт ему жизнь, но это значит принять помощь Брейвина и стать, по сути, соучастником; признание — верная смерть, поскольку Верховный способен убить его одним лишь мысленным приказом.

Но самый главный вопрос — почему Брейвин пошёл на преступление ради семнадцатилетнего выскочки? Ответ приходит сразу: уникальная способность слышать тонкие мелодии высших гармоник в Мерцании.

Вариантов действий не так уж много, и Ченселин обращается к тому, чему учил его Каэрин: сначала следует снять текущую угрозу и уже потом, в более спокойной и безопасной обстановке, размышлять о случившемся. Проблема в том, что выходом становится полная капитуляция и, в сущности, предательство. И Ченселин его совершает, говоря: Вэй'Брэйвин, милорд мой магистр. Моё кружево поёт созвучно с мелодией вашего сердца» — и принимает Верховного как учителя и покровителя.

Ух!

И всё же эта глава, как ни странно, говорит больше о Верховном магистре Брейвине, нежели о Ченселине Тарисе.

Прежде всего, существует две возможности:

️Брэйвин не знал о способностях Ченселина, а всё, что произошло на испытании, было придумано на ходу. В этом случае Верховный, разумеется, умён до гениальности: он мгновенно распознал талант и решил, что ему не следует пропадать. Кроме того, есть в его поведении некая… лихость, авантюризм и даже, не побоюсь этого слова, наглость — ведь он, на секундочку, провернул всё это на глазах у лучших специалистов-вэй в Тефриане.

Сходится? Ну, в какой-то мере. И всё же нахальные оппортунисты не становятся верховными магистрами, их ещё на взлёте сбивают опытные игроки, вроде Двирта Эдрина или Этарриса Сальвье… Почему, кстати, верховным не стал ни один из них? Допустим, Эдрину или Каэрину это неинтересно, но Сальвье? Он похож на человека, который мог бы нести тяжёлую ношу исключительно из чувства долга.

Словом, тут нужен совсем другой человек, с другим складом характера. Это наталкивает на второй вариант:

️Брэйвин знал о способностях Ченселина с самого начала. Он наверняка следил за обучением юноши у Каэрина, скорее всего даже с одобрением: Каэрин жёсткий и требовательный учитель, сам факт учёбы у него отсеивает бесталанных идиотов. Да и есть нечто особенно… приятное в том, что твой враг собственными руками вытачивает для тебя орудие.

Брэйвин едва ли возражал против того, чтобы Ченселин проходил испытание — более того, на самом деле в тот день парень проходил сразу два испытания: одно от Звезды, а другое — испытание самого Брэйвина. Сам Верховный вряд ли рисковал: ему хватило был сил и умения заставить мальчишку молчать, убить его или же просто позволить умереть.

Таким образом партия была разыграна идеально: Чен попадает в ситуацию, из которой есть только один разумный выход — тот, которому его научил сам Каэрин (о чём Брэйвин должен был знать, врагов изучают) — и делает первый шаг к будущему разрыву с учителем, переходя под покровительство Верховного, с которым теперь повязан общей тайной.

В свою очередь Брэйвин не только получил ценный ресурс, но и расшатал равновесие сил внутри Звезды.

Понял ли Каэрин? Возможно. Он не глупее Брэйвина — в противном случае последний не считал бы его врагом: врагом может быть только равный. Так на кого злился Каэрин? На троих. На Ченселина, который сам влез в петлю; на Брэйвина, который не упустил возможности увести у него ученика, — и на самого себя, разумеется, на того, кто не смог предотвратить ни первого, ни второго.

Что ж, отличная партия, любитель шэна, просто отличная.

Так какого человека мы видим теперь? Умного, расчётливого, обладающего стратегическим мышлением, талантом и, самое главное, терпением, необходимым для ожидания момента, и смелостью, чтобы претворять свои планы в жизнь. Вряд ли такой человек может быть хорошим другом, но он крайне опасный враг, это точно.

А что, если добавить к этому власть, связи и полную безнаказанность (а что такое имитация чужого Кружева, позволяющая выдавать себя за другого, как не полная безнаказанность)? Получится чудовище, куда там Каэрину с его милыми развлечениями!

И да, думаю, личность Игрока больше ни для кого не секрет, лучшего кандидата уже не найдётся.

Ниже схема о составе Звезды с краткими комментариями.

Звезда и Лучи, первый набросок