Про множественное число

Теперь еще об одном приколе русского языка. 

Если речь идет о некой общности живых существ разного пола, причем есть пара с феминитивом, то вкупе они называются словом, образованным от слова мужского рода. Обращение «господа и дамы» - калька то ли с английского, то ли с французского. В русском все – господа. Даже если дамы.

При этом вполне может быть множественное число от феминитива.

То же и в случае, когда живые существа - люди. 

«Крестьяне» это - и мужики, и бабы, и детишки. «Помещики» - и собственно помещики, и помещицы, и даже юные барышни и барчуки. Все они будут «помещиками такой-то губернии».

Множественное число образуется от феминитива только в том случае, если речь идет только о женщинах, и это важно. Например, «бабы», «девки», «помещицы», «барышни» и так далее. "Бабы жали рожь". 

То же и в отношении животных. Есть волк, есть волчица, но в стае – волки. Не «волчицы и волки», а просто «волки». А вот в стаде – коровы. Просто потому, что быков-производителей обычно держат отдельно. Сказка "Три медведя", хотя там действует и мама-медведица. 

Еще раз: когда речь идет о некоем множестве существ обоих полов, оно обозначается словом множественного числа, образованного от слова мужского рода. Поэтому абсолютно корректной является фраза: «Мы знаем русских царей: Ивана Грозного, Петра Первого, Екатерину Великую, Александра Второго…» При этом говорящему вполне понятно, что Екатерина – женщина. Она – царица (точнее, императрица, но тут это не важно). Но при этом она – «одна из царей». Речь идет о ее функции как самодержца, в этой функции она абсолютно равна любому другому российскому самодержцу. 

А вот теперь будем дразнить феминисток.

Это норма образования «множественного от мужского» лежит в основе того, что нет отдельных слов для названия представительниц некоторых ремесел. Причем речь идет о наиболее древних ремеслах, о тех, которыми в средневековье ремесленники занимались не от случая к случаю (здесь и сейчас) в натуральном крестьянском хозяйстве, а профессионально, как основным видом деятельности. 

Отсутствие некоторых феминитивов - это наследие той эпохи, когда некоторые ремесла перестали быть частью натурального хозяйства и стали самостоятельным видом деятельности, когда ремесленники выделились в отдельное сословие.

Ремесло было делом семейным. Им занимался не только мужчины, но и все в семье от мала до велика в меру своих возможностей. Поэтому-то не образовались устойчивые феминитивы от слов «гончар», «бочар», «сапожник», «пекарь», «камнерез» и многих других. Просто женщины, занимавшиеся этими ремеслами в семейных мастерских, воспринимались как «одни из общего ряда». Например, как «часть семьи гончаров». 

Причина в том, что средневековый человек сам не выделял себя из семейной, цеховой, соседской общности. На вопрос: "Кто ты? Откуда ты?" вплоне естественен был ответ: "Пскопские мы... скобари". Так же и женщина, торгующая горшками на рынке (коли муж-алкаш и денег ему в руки давать опасно), ответит: "Гончары мы, с гончарного конца". 

Слова же женского рода, которые по форме кажутся феминитивами, становились названиями каких-то предметов или помещений, имеющих отношение к этому ремеслу. Например, есть вполне себе официальное название "Гжельская гончарня в селе Речицы". "Гончарка" - просторечное название для гончарной продукции. Кузня или кузница - место, где куют. Псарня - не жена псаря, а помещение для собак. Конюшня - не жена конюха. И так далее, и тому подобное.  

Можно долго и со вкусом копаться в истории быта и в истории языка. Нужно только чувствовать, что означало изначально каждое конкретное слово: «человек, занятый каким-то делом здесь и сейчас» (тут феминитивы образуются легко и ненапряжно, если женщины традиционно занимались этим делом, если оно не требует большой физической силы) или «один из ряда, представитель семьи, профессионально занимающейся каким-то ремеслом» (тут феминитивы достаточно редки).

В общем, чем раньше данное конкретное ремесло стало профессиональным, а не временным занятием в рамках натурального хозяйства, тем выше вероятность, что у названия человека, занятого этим ремеслом, нет феминитива. А зачем он? Личности же еще нет. Есть ремесленный цех, есть семья ремесленников, все представители которой называются одним словом во множественном числе, причем это множественное число в соответствии с законами русского языка образовано от слова мужского рода.

Правда, были еще мастерские в женских монастырях, но о них позже.